Командор обвел тяжелым взглядом строй, коснулся знака у себя на груди, затем дотронулся до плеча, кивнул в сторону порта и показал строю раскрытую ладонь. Последним жестом он ткнул в лежащий под копытами коня труп и небрежно махнул рукой.
— Так точно, командор! — с облегчением заорал тот солдат, на которого до этого указал Тукард. — Есть доложить коменданту порта! Есть по пять суток холодной каждому! Есть забрать труп! Разрешите выполнять?!
Легкий кивок, и солдаты в считаные мгновения подхватили тело мертвого командира с земли, не забыв отрубленную кисть с мечом, и, поддерживая раненого, грохоча сапогами, скрылись в том направлении, откуда пришли.
— Аут, — с тихой завистью пробормотала в канале Эрика. — Мне бы в роту такого старшину. Я надеюсь, нам-то в холодную не надо?
— Тебе б комбата такого, — немного нервно хмыкнула Диана — та, которая Гюрза, — так скакала бы по плацу на каждое подмигивание. А насчет холодной даже не знаю: вчетвером нам его точно не завалить, но надеюсь, наш новый рогатый друг с ним договорится. Они вон даже похожи с ним в чем-то. А рыбак рыбака…
Едва стих грохот солдатских сапог, командор окинул нас ничего не выражающим взглядом, легонько кивнул и, тронув пятками бока своего чудовищного коня, скрылся в противоположном от порта направлении.
— Однако… — я проводил его взглядом, сунул в зубы трубку и задумчиво произнес: — Действительно он немного странный, не находите?
— Ты лучше скажи, когда ты законы успел узнать? — глядя мне в глаза, прищурился Пончик.
— Да пока ты на девок глазел в том кабаке в Шанаме, кто-то же должен был их изучить? — пожал плечами я. — А там, между прочим, говорится, что за прилюдное оскорбление благородного можно и умереть. Что, собственно, и случилось…
— Это тебе Макс, что ли, наябедничал, как я тогда его подколол? — засмеялся Пончик. — Ну ладно, один-один…
— Давай колись, с каких это пор рóга может во льва превращаться и когда это ты в благородные успел записаться? — Диана ткнула брата кулаком в бок.
— Да, и про бонусы тоже давай говори! Откуда они у вас такие огромные? — добавила свои пять копеек Эрика.
— Я… я… — промямлил Пончик и перевел на меня вымученный взгляд.
— Стоп вопросы! — выставив ладонь, я решил прийти на помощь своему утопающему товарищу. — Сейчас все вместе идем в «Единорог», мы снимем вам номер, и общайтесь хоть до утра.
— Неплохо вы устроились, — хмыкнула Диана. — «Единорог»… по тридцать желтяков за ночь…
— Как есть, — пожал плечами я. — А там он вам расскажет обо всех своих приключениях и познакомит со своей беременной женой. Все, идем, — махнул рукой я и направился в сторону отеля.
— С кем, с кем? — выдохнула Диана.
— У нас скоро будет племяшка! — хлопнула в ладоши Эрика.
— Вот же ты, Рома, и гад, — вздохнул в канале Пончик. — А я ведь поспать еще сегодня хотел.
— Потом отоспишься, — хмыкнул я. — И давайте не отставайте, а то и так во все возможное дерьмо уже вляпались.
— Да идем, идем, — обреченно вздохнул Пончик, и вся троица двинулась следом за мной.
Глава 14
К девяти часам утра солнце уже поднялось над краем стены королевского дворца, ласково тронуло мраморные статуи древних героев Вайдарры, и город предстал совершенно в новом свете. Уже открылись небольшие магазинчики, на площади появились уличные торговцы, за стенами цитадели закончился развод караула. Под утро прошел дождь, и над блестящими булыжниками мостовой поднималось легкое дрожащее марево.
— Берегись!
Мимо нас к западным воротам легкой рысью проскакал десяток конных гвардейцев верхом на одномастных гнедых жеребцах. Красные плащи, серебристые латы, небольшие, едва заметные крылышки на шлемах. Среброкрылые — лучшая конница Карна. Я помнил их еще из первого своего видения, и даже имя командира гвардии тоже не забыл. Герцог Кале… Харт, как же давно все это было.
— Вот чего ты трусишь, скажи? Ты взрослый мужик, который вытаскивал нас из кучи передряг!
Звонкий голос идущей позади охотницы вернул меня к действительности из не вовремя накатившей меланхолии. Я проводил гвардейцев взглядом, обернулся и скептически оглядел понуро бредущего Фантика. Вид у Лысого и впрямь был «не очень». И начинающееся похмелье служило лишь отчасти тому виной. Танк заметно трусил. Действительно странно. Он уже пять раз успел бы найти свою жену, но все равно оттягивал это до самого последнего момента.
— Масянь, ты слышала когда-нибудь о коте Шредингера? — переведя взгляд на охотницу, со вздохом поинтересовался он.
— Ты о том, что для того, чтобы узнать, жив или нет запертый в ящике кот, нужно этот ящик открыть? — ответил за подругу Пончик.
— Да, — Фантик задержал взгляд на вывеске алхимического магазина и снова упер его в мостовую. — Я боюсь открывать этот ящик… Понимаете? Я сейчас еще иду и надеюсь, а минут через десять, может быть…
— Прекрати уже ныть, — оборвала его Масяня и сунула ему в руку небольшую фляжку. — На вот, хлебни для храбрости. Можешь хоть все вылакать! Мы тебя жене пьяного сдадим — пусть она теперь с тобой возится.
— Масянь, а это точно ты? — с отвисшей до земли челюстью пробормотал Пончик.
— Отвали, — отрезала охотница. — Пусть пьет…
Фантик с благодарностью посмотрел на Масяню, сжал в руке переданную ему фляжку, вздохнул и… убрал ее в сумку.
— Не, не сейчас, — покачал головой он. — Я сохраню ее как память об одной блондинке, которая теперь и не блондинка вовсе. Слушай, — он скосил взгляд на Масяню и улыбнулся. — Ну если совсем уж не хочешь перекрашиваться, то давай мы тебя хоть наголо побреем? Знаю я тут неподалеку одного цирюльника…
— Шевелись давай, цирюльник, — подтолкнула его в спину охотница. — Далеко еще?
— Да вот уже почти пришли, — Лысый кивнул на угловатое трехэтажное здание. — За этой мастерской направо, четвертый дом.
Из отеля мы логично выдвинулись вчетвером. Сестры Пончика, которые, как ни странно, все свои вопросы и знакомство с женой брата перенесли на сегодня, дав тем самым Пончику выспаться, остались в отеле досыпать. Наскоро позавтракав, я в назначенное время спустился в холл, где обнаружил нашего вчерашнего знакомого. Командор Тукард в полном латном доспехе, но без шлема, сидел возле входа на коричневом кожаном диване и внимательно изучал узор на рукояти своего молота. Конь рыцаря был припаркован прямо у дверей, и с мордой существа, познавшего изначальное Дао, объедал ближайший декоративный куст. На заднем дворе отеля находились просторные конюшни, и оставлять лошадей у дверей, насколько я знаю, запрещалось даже благородному сословию, но ни командор, ни, тем более, его конь об этом, видимо, не знали, а охрана не спешила им об этом напоминать.
В ответ на мое приветствие паладин медленно поднял на меня взгляд, еле заметно кивнул и вернулся к прерванному занятию.
— Мы сейчас прогуляемся по одному неотложному делу, а потом я к двум часам дня отправлюсь в городской дом клана Ферата, что находится неподалеку от Западных городских ворот, — продолжил я, — и там, командор, мне, возможно, понадобится ваше присутствие на переговорах с лидером клана. Именно присутствие, — на всякий случай уточнил я. — Разносить по бревнам там ничего не нужно.
Тукард снова поднял на меня взгляд, снова кивнул и снова вернулся к разглядыванию узора на рукояти своего боевого молота.
Ну и ладно, не хочет говорить — не надо, но тяжелая артиллерия за спиной мне не помешает. Правая Рука отца Себастьяна, Карающая Длань Мирта — о чем еще ночью успел просветить нас портье — лишним на переговорах не будет.
Еще Трезвый в дороге посоветовал мне в первую очередь обратиться за помощью к руководству Фераты именно из-за адекватности их клан-лидера Фенрира. В свое время клан был в топ-5 Мира Аркона и состоял в основном из представителей человеческой расы, в большинстве своем из русских, украинских, американских и европейских игроков. С ними, думаю, договориться будет не в пример проще, чем с теми же корейцами, в менталитете которых сломает ногу даже Харт. Нет, все яйца в одну корзину я, понятно, складывать не собираюсь и к Лазурным тоже пойду, но потом. Сначала Ферата.
