Но мысли мыслями, а работать надо!
Вскрыв рыжего негра, мы с Эстрид обработали его органы, сшили нигредоносную систему и подняли.
- Во имя Плети! - совершил я распальцовку. - Гай Октавиан Август!
Следующим последовал молодой. Тут мы ему всобачили трахею Быка, которую пришлось вынимать из чёрного пакета. Хорошо, что я имею привычку работать аккуратно и отделять органы как полагается, то есть с сохранением максимально доступной целостности - я ведь не маньяк какой-то.
Срастили и подняли молодого.
- Во имя Плети… - устало покрутил я пальцами замысловатые конструкции. - Тиберий Юлий Август…
Это был, если считать фактически, второй древнеримский император. Перед ним был Октавиан, внучатый племянник Гая Юлия Цезаря, который до императорской власти так и не дорвался. Самый спокойный период жизни Римской империи пришёлся именно на воцарение Октавиана, а потом началась свистопляска: этого зарезали, того отравили, вот этого задушили, а тот самоубился - власть императора была шатка и скоротечна. Некоторые правили долго, а некоторые не проживали и пяти месяцев на троне. Потом, конечно, христианская церковь разработала концепцию божественного происхождения власти, что, теоретически должно было упрочить власть императоров, но помогало это мало. Потому что крутящиеся у престола персонажи прекрасно понимают, что такое власть и откуда она берёт свои истоки.
Восемь часов непрерывной работы - это жестокий стресс, но надо продолжать. Зато завтра проснёмся ближе к полудню.
Перед арабом я сделал паузу, чтобы сходить к соседям.
- Ты отдыхай пока, - сказал я Эстрид, снимая фартук и лицевой щиток из оргстекла. - А у меня дела с соседями.
- Не задерживайся, - попросила меня некромантка. - Я хочу закончить с этим поскорее.
- Обещаю, - ответил я, тщательно мыля руки.
Покончив с гигиеной, вышел на улицу и пошёл к соседскому дому.
Адрастос сидел во дворе, но не в одиночестве, как оно бывало, а в окружении домочадцев. Они поставили стол на улице и что-то отмечали.
- Доброго вечера, - подошёл я к ограде.
- Здравствуй, Алексей! - помахал мне старик Адрастос. - Проходи, присоединяйся!
Я не стал отказываться и сел за стол. Мне сразу же поставили деревянную тарелку с осетринной ухой. Сейчас сезон, поэтому такую уху можно поесть в каждом доме.
- Мы не представлены, - произнёс я, посмотрев на сыновей Адрастоса.
- Аркадий, - представился самый старший из них.
Я его мельком видел на рынке, примерно пару дней назад. Вроде бы, он продавал куриное мясо и яйца.
Худой, возраст где-то около тридцати с чем-то, цвет кожи болезненный - вероятно, много работает. Волосы кудрявые, чёрные, глаза карие, почти идентичные глазам отца, только не такие блеклые.
- Захарий, - представился второй сын Адрастоса.
У этого более отчётливо видны отцовские черты, глаза светло-карие, тоже худой комплекции. Ещё у него проблемы с зубами, как я вижу со своего места.
- Алексей Иванович Душной, - представился я. - Рад знакомству.
Женщины и дети тут на последнем месте, поэтому византийцы предпочитают их не представлять. Культурные традиции у них такие. Патриархат и все дела.
- Я пришёл по делу, - произнёс я. - У меня не очень хорошая репутация в этом городе, так как люди разносят неясные и тревожные слухи, порочащие меня и моих людей. Возникают сложности с приобретением нужных мне вещей, поэтому я решил начать с другой стороны.
- Так, - кивнул старик Адрастос.
Пусть на деле у них фактический глава семьи Аркадий, так как старик нетрудоспособен и пользы не приносит, но формально глава семьи - это Адрастос и говорить от лица семьи должен он. Ну, я это так понял.
- Я хочу открыть ферму по разведению птицы, - произнёс я. - Самому мне таким заниматься недосуг, но я узнал, что вы в этом неплохо разбираетесь.
- А как же не разбираться-то? - пожаловался старик. - Курятник нас, стало быть, и кормит.
- Я могу вложить в покупку земли в черте города и строительство там крупной фермы не более пятисот солидов, - сделал я предложение. - Но наймом строителей, строительством и налаживанием дела занимаетесь вы. Больше денег дать не могу, увы.
Семейство Адрастоса молчало. Наконец, старик заговорил:
- Это слишком большая сумма, чтобы начинать такое небольшое дело…
- Так откройте большое дело, - пожал я плечами. - Наймите других людей, чтобы вам помогали, поставьте большую ферму - фантазируйте и изобретайте! Я хочу, чтобы в ближайшее время у вас было столько птицы, чтобы я мог получать её хоть каждый день. Сможете справиться - займёмся чем-нибудь ещё. В идеале, вы должны создать такую ферму, с которой будут иметь дело все, даже дворец стратига. А я буду приходить, брать нужное количество птицы, а также заказывать некоторые товары, которые вы будете покупать мне в городе. С птицей ожидаю результатов через полгода, а товары буду заказывать через пару-тройку дней.
- Сколько мы можем думать? - спросил Адрастос.
- Отец, о чём тут думать?! - не выдержал Захарий.
- Да, отец, тут и думать нечего, - поддержал его Аркадий.
- Ну, раз уверены, то да, - не стал спорить старик. - Только понять не могу, зачем это тебе, Алексей?
- Люди будут знать, что вкусное и дешёвое куриное мясо на их столах - это моя заслуга, - усмехнулся я. - А ещё я не хочу иметь дел с теми рыночными торгашами. Враждебные они.
- Понимаю, но всё-таки… - поморщился старик.
Он прожил долгую и полную различных испытаний жизнь, поэтому не верит, что в его двор может войти человек с деньгами и предложить открыть бизнес.
- Для меня пятьсот солидов - это не такие большие деньги, - объяснил я. - Я могу себе позволить построить новую ферму, но не хочу тратить на это своё личное время. Вы разбираетесь в птице, умеете ухаживать за ней и знаете, что ей нужно. Я даю вам возможность сделать свою жизнь лучше и сытнее, взамен получая надёжный источник вкусного мяса и яиц.
- Что ж… - изрёк Адрастос. - Аркадий, это ведь повод достать бутыль креплёного вина?
- Я бы, как целитель, не советовал вам пить крепкое вино, - покачал я головой. - С вашим заболеванием это очень вредно.
Бухать при ревматоидном артрите - это изощрённый мазохизм. Приступы его от алкоголя учащаются и обостряются, поэтому врачи строго не рекомендуют. Но кто их слушает, да?
- Один разок можно, - не согласился Адрастос. - Не каждый день же пьём?
Сыновья его были не против прикончить бутылочку, поэтому жена одного из них вынесла глиняный бутыль и начала разливать креплёное вино по деревянным стаканам.
- Мне нельзя, - отказался я. - Я на работе не пью.
Для приличия я отломил кусок хлеба и сжевал его, чтобы не оскорблять хозяев. Насколько знаю, у грузин считается особым видом оскорблений, если гость ушёл не поев. Не знаю, как у византийцев, поэтому жую хлеб, чисто на всякий случай.
- Мне пора, - вздохнул я, вставая из-за стола. - Завтра, после обеда, приходите, кто будет отвечать за дело. Обсудим, как всё это будет выглядеть.
Вернувшись домой, я застал Эстрид в гостиной, где она развалилась в кресле и дремала.
- О, вернулся, - поднялась она. - Пошли работать. Надо закончить побыстрее и лечь, наконец-то, спать.
- Абсолютно согласен, - улыбнулся я.
Спустя ещё четыре часа напряжённой работы, преодолевая усталость, мы сумели поднять очередного немёртвого.
- Во имя Плети… - прошептал я. - Гай Юлий Цезарь Август Германик, по прозвищу Калигула…
Мертвец открыл глаза, а я, автоматически, заглянул в его статистику.
120 уровень навыка «Ближнего боя» - это какая-то машина убийств. Араб оказался с подвохом, так скажем. Но это для остальных «Ближний бой», а я вижу «Пляску смерти». Тот же Комнин увидит обычное написание. Вообще, я отметил для себя, что пока не видно особой разницы между этими навыками. Приёмы мертвецы используют такие же, двигаются так же - разница неочевидна и мною не зафиксирована.
Ещё у него есть навык «Верховая езда» - 93 уровень.
