"Фантастика 2025-76". Компиляция. Книги 1-35 (СИ) - Стоев Андрей

— Хм, это я к чему спросил — ты знаешь, кем они мне приходятся?

— Знаю, конечно, — она посмотрела на меня с удивлением. — Они тебе четвероюродные сёстры. Ну, наполовину сёстры — они тоже праправнучки Кеннера, но от Златы, а не от Асты. Они ведь как раз внучки Ханны.

Однако неплохо проинформирована эта самая не наследница! Я вот с большим трудом только недавно узнал, кто мне кто у Ренских, а она уверенно рассуждает про их линии и точно знает, кто кому кем приходится. Правда, они ведь и ей родственники, может, дело в этом?

— А скажи, пожалуйста, Анета: ты это знаешь потому, что они твои родственницы, или потому, что Алина заставила тебя выучить всех значимых людей в родах?

— И то и то, — призналась она. — Но вообще Ренские к потомкам Кеннера на стороне относятся очень плохо и родственниками нас не считают. Эти ведь потому меня и били, что я правнучка Кеннера.

— Ну, у нас с Ренскими отношения раньше тоже были не безоблачными, — хмыкнул я. — Сестрички ведь и со мной дрались. Но я тебя спросил об этом, потому что удивился, что ты знаешь Ханну, и захотел понять — это просто случайность, или же Алина всё-таки готовит тебя в наследницы? Как оказалось, готовит — официальная или нет, но ты наследница.

— До тех пор, пока я не стала Высшей, это звание никакого смысла не имеет, — пожала она плечами. — Поэтому мы редко объявляем официальных наследниц — до возвышения это просто гадание.

— Не гадание, а скорее декларация намерений, — возразил я. — Но в целом я согласен — с возвышением слишком много неопределённости.

— И ещё, Кеннер, ты плохо понимаешь, что такое род, — добавила она. — Мать решает, как род видит вещи, которые находятся вне рода. Она решает, кто друзья, а кто враги, и как нужно реагировать на то или иное событие. Но внутри рода она ничего не решает сама. Поэтому я никогда не стану наследницей, если родовичи это не примут. Род — это родовичи, а Мать — всего лишь их голос. Если кто-то из Матерей и забыл об этом, то вы с Ренскими всем напомнили.

— Мы с Ренскими напомнили? — с недоумением переспросил я.

— Ольга изгнала Милославу из рода, хотя у неё не было никаких провинностей перед родом. Род был недоволен, но Ольга сумела изгнание продавить. Этим она сильно подорвала свой авторитет, потому что даже Матери не позволено решать за счёт рода свои личные проблемы. Потом была история с твоим похищением, и люди начали открыто задавать Ольге вопросы. Стефа сумела как-то успокоить народ, но к Ольге отношение сильно ухудшилось. А потом Милослава возвысилась, и у Ренских случился практически открытый бунт. Стефа там уже ничего сделать не могла. Алина тогда сказала, что если бы ты отказался мириться с Ренскими, то Ольгу род, скорее всего, низложил бы, а это немыслимый позор для Матери. Ты её тогда фактически спас — Ольга со Стефой сумели показать родовичам, что исправляют старую ошибку и восстанавливают с вами отношения. Но всё равно у Ренских с тех пор многое изменилось, и власть Ольги уже далеко не такая абсолютная, как была когда-то. В общем, все сделали выводы, как ни в коем случае нельзя поступать.

— Надо же, — пробормотал я. — Сколько лет уже прошло, а я до сих пор узнаю что-то новое.

— Ну всё, Кеннер, дальше сам.

Мы стояли возле дверей дома Алины. Дом блестел свежей краской — не удивлюсь, если Алина сама его и красила. Во всяком случае, у Тириных мне не приходилось замечать эксплуатации детского труда. Впрочем, мне сложно судить — с внутренней жизнью рода Тириных я знаком довольно слабо, может, и эксплуатируют понемногу.

— А ты не будешь заходить? — удивился я.

— Меня не приглашали, — покачала головой Анета. — К тому же мне Алина надавала кучу поручений, и лучше сделать их побыстрее, а то она никогда не забывает проверить. Так что я побежала, пока, Кеннер!

Я проводил её взглядом и вошёл в дверь.

— Тук-тук, кто в домике живёт? — громко спросил я.

Из открытого проёма кухни-гостиной выглянула Алина.

— Заходи, Кеннер, — улыбнулась она. — Мой руки, сейчас обедать будем. Ты не обедал, надеюсь?

— Нет, конечно, — решительно опроверг я. — Давно уже понял, что к тебе надо приходить голодным.

— Правильно понял, — засмеялась она и опять скрылась на кухне.

Обед, как всегда, оказался выше всяких похвал.

— Просто потрясающе, — наконец сказал я, когда не смог впихнуть в себя больше ничего, и с утомлённым вздохом откинулся на спинку дивана. — Как у тебя получается так готовить? Я никогда ничего вкуснее не ел. У тебя есть какой-то тайный ингредиент или это просто талант?

— Надо всего лишь использовать хорошие продукты и класть всё вовремя, — наставительно сказала она. — И точно соблюдать рецепт. Тогда у любого не хуже получится.

— Да-да, у любого, — понимающе покивал я. — Если ты откроешь свой ресторан, то просто неприлично разбогатеешь.

— Зачем мне богатеть? — усмехнулась она. — Это тебе зачем-то надо, а мне ни к чему.

— У меня в семье женщины с большими запросами, — развёл руками я. — Маме надо клинику, жене — дирижабль. Вот и приходится вертеться.

— Ну-ну, вертись, — фыркнула она. — Построили твой дирижабль, наконец?

— Вроде уже вот-вот обещают, какие-то последние доделки у них. Строительство хуже ремонта, и ещё дольше тянется. Я раньше думал, что это только с домами так, а оказалось, что и с дирижаблями то же самое.

— Ну-ну, — повторила она. — Любопытно будет посмотреть, что там тебе построили.

— Моей жене построили, а не мне, — поправил я. — Мне тоже интересно будет посмотреть. Кстати, раз уж мы заговорили о жёнах — Анета сказала, что ты ей всё-таки нашла хорошего мужа.

— Ну, хорошего — это только по сравнению с другими, — вздохнула Алина. — Дар средний, зато сам симпатичный и без заскоков вроде. Вот только слишком уж мягкий, Анете надо бы кого-нибудь потвёрже характером, чтобы покрепче её в руках держал. Ты сам представь, как это — весь день она родом командует, а вечером возвращается домой, и там ей надо ещё и мужем командовать. От такого любая озвереет. Но выбирать особо не из кого, все уже заняты. Вот ты своей девице Старшего нашёл — неужели не мог мне вовремя шепнуть?

— Это я Ладе мужа нашёл⁈ — я вытаращил на неё глаза в полном изумлении. — Ты это сейчас всерьёз сказала? Да у меня и мысли не было кому-то мужей подыскивать. Для меня самого это был сюрприз ещё тот.

— Да неважно, кто ей нашёл, — она с досадой махнула рукой. — Просто обидно — тут не можешь даже для наследницы никого приличного найти, а кому-то с неба падает.

Ну ясно дело — обидно, когда что-то хорошее не тебе достаётся. Даже если ты там вообще ни при чём, и никаких прав на это хорошее не имеешь.

— Анета, кстати, действительно наследница? — я на всякий случай решил сменить тему. — А то она сказала, что род её, как наследницу, не принимает.

— Род не принимает, — презрительно фыркнула Алина. — Род как раз принимает, просто есть тут такие, кто путает себя с родом. Ты же знаешь, что мы не всех девочек в Академиум посылаем, только самых способных?

— Я об этом как-то не задумывался, но звучит логично. С расценками Академиума никаких денег не хватит всех там учить.

— Вот именно, — кивнула она. — А некоторые требуют отправить туда своих внучек, которые и для домашнего-то обучения еле-еле подходят. И при этом намекают, что тогда вопрос с Анетой сразу решится.

— Вот так у вас бывает? — удивился я.

— А ты как думал? Люди везде одинаковые — всегда находятся такие, для кого свои личные интересы гораздо важнее интересов рода. Ты просто с таким не сталкивался, потому что у вас семья очень маленькая, и ты для своих абсолютный авторитет. Никому и в голову не придёт оспаривать твои решения. А как семья разрастётся, так обязательно появится балласт. И если этот балласт ещё и в старейшины пролезет, вот тогда и узнаешь, как оно.

— Но с другой стороны, для рода это всё равно деньги некритические, — заметил я.

— Дело не в деньгах, Кеннер, — вздохнула Алина. — Все же прекрасно понимают, что эти девочки на Академиум даже близко не тянут. И если мы их туда отправим, то что мы скажем родителям тех, кто остался на домашнем обучении?