Отраженная угроза - Тырин Михаил Юрьевич

«Неужели я опять чего-то стою, – думал он. – Я – это снова я. Неужели от меня снова зависит что-то важное, и я буду действовать, преодолевая страх и апатию. А впрочем, почему «снова»? Быть может, это у меня впервые. А все, что было раньше, – всего лишь игры, причем чужие игры. Бог мой, впервые в жизни – моя игра, только моя».

– Забавно, – сказал Сенин и чуть заметно усмехнулся.

– Что? – оживился Хэнк.

– Заметил, как его зовут? Капитан Рэд. В детстве у меня была толстая книга комиксов – десять историй про бесстрашного капитана Рэда. Старая такая книга. Я ее раз сто прочитал.

– Капитан Рэд? – Хэнк пожал плечами. – Что-то не припомню.

– Это был мой любимый герой. Я может, потому и в полицию пошел. И ведь тоже капитан, отставной. Капитан – красивое звание.

– Но далеко не самое высокое, – заметил Хэнк. – Кем бы ты мог стать – подполковником?

– После капитана – майор. Это уже не то. От этого слова веет каким-то жирком, кабинетной пылью, мозолями на заднице... О черт!

Усмешка моментально сползла с лица Сенина.

– Ты что? – спохватился Хэнк.

– Нет, ничего, – пробормотал Сенин и поспешно выбрался на улицу.

Оставшись один, он буквально схватился за голову.

До него дошло. Кто, спрашивается, мог взять себе псевдоним «капитан Рэд»? Ясно, как белый день – он сам!

Все, приплыли. Только что он собственноручно вывел на себя Сенина номер два. Впрочем, двойник и сам мог вычислить, что его мишень близка, как никогда. Чего стоят телесъемки, где Сенина предъявили всей группировке, да еще назвали настоящее имя.

Интересная позиция. Два заклятых врага договариваются о совместных действиях, в результате которых один из них должен быть убит. И даже ясно, кто именно.

Он сам-то догадался, интересно, с кем говорил? Если умный – то да. Проверить досье по личному номеру – раз плюнуть.

«Умный я или нет? – подумал Сенин. – Догадался проверить личный номер?»

Нет, скорей всего не догадался. Раз уж назвал свой предельно откровенный псевдоним. Но еще не поздно, есть время догадаться.

Все изменилось в одночасье. Сенин не успел сделать ничего – даже посовещаться с Яцесом и Хэнком.

Оппозиция получила сведения, что до ракетного удара остались считанные часы.

«Мытари» действовали бесцеремонно. Даже более чем. Просто погнали людей в распахнутые ворота энергоцентра, подбадривая пинками и стреляя в воздух.

Вся дипломатия и цивилизованное отношение к заложникам рассеялись, как дым. Угроза удара ясно проявила отношения – кто есть кто.

Сенин признался себе, что в такой кошмарной обстановке ему бывать не приходилось. С одной стороны – крики, плач, мольбы. С другой – ругань и стрельба. Людей, как скот, загоняли в бетонную коробку, которую ракеты в любой момент могли превратить в пыль.

Хэнк держался рядом с Сениным, он шел, придерживая руками блоки своего телевизора, спрятанные под одеждой. Но он зря надеялся, что на него не обратят внимания. Угловатые коробки слишком ясно выделялись. Стоявший у входа «мытарь» вытряхнул их у Хэнка из-под куртки и дал пару раз сверху каблуком. А Хэнку досталась оплеуха, от которой он свалился на бетонный пол.

Сенин помог ему подняться. Всех заложников разместили в аппаратном зале. Люди устраивались прямо на полу, места было не так много, и вскоре по залу стало трудно пройти.

Сенин ждал, когда уйдут «мытари». Он приблизительно знал архитектуру подобных комплексов, имел представление, где могут располагаться входы в подземные коммуникации. Он уже приглядывался, но пока видел только наглухо закрытые двери во все помещения. Судя по всему, аппаратный зал был заранее подготовлен для использования в качестве камеры на несколько сотен человек.

Ничего. Уйдут «мытари» – можно будет посмотреть получше. Если повезет – то и инструмент какой-никакой найти. Всегда есть выход, стоит лишь хорошо поискать.

– Они ведь все равно попытаются нас освободить? – шепнул Хэнк.

– Тихо. Попытаются, они обещали. Помалкивай пока, и вообще, не отсвечивай раньше времени.

Когда людей впихнули в зал, туда же начали зашвыривать какие-то коробки. Одна развалилась, там были блестящие пакеты с сухим пайком. За пакетами последовали большие канистры с водой. Сенин прикинул в уме: этих припасов могло хватить от силы на сутки.

«Значит, скоро все кончится», – подумал он, и от этой мысли появилось странное облегчение.

Ворота здания закрылись, в зале воцарился полумрак. Сенин ждал, когда уйдут «мытари». Однако с улицы все еще доносились их голоса. Потом он заметил, что на балконе второго яруса шевелятся две головы. И стоит ручной пулемет, прислоненный к балке.

«Вашу-то мать! – разозлился Сенин. – Какого черта вам тут еще надо?! Бегите, спасайте свои задницы!»

«Мытари» не собирались уходить. То ли готовились разделить судьбу заложников, то ли имели какой-то свой тайный план. Как бы там ни было, все складывалось в высшей степени паршиво.

И хуже всего, что полиции будет неизвестно о засевших на территории наемниках. Может, конечно, разглядят что-то со спутника, но на это надежды мало.

В зале становилось душновато. Отовсюду слышался монотонный людской говор – тревожный, как рокот ночного океана.

«Смять их надо было! – доказывал какой-то человек неподалеку. – Броситься всей толпой – что бы они сделали? Ну, пальнули бы пару раз, если б успели... Может, и убили бы кого-нибудь. Зато остальные бы уцелели».

«М-да, дружок, что ж ты первый не побежал их «сминать»? – подумал Сенин. – И зря ты не посмотрел на забор, где тебя ждут пулеметы – их не сомнешь».

Сенин нашел Яцеса. Встретился с ним взглядом, тихонько поманил к себе. Тот кивнул, но как-то не сразу, будто сомневался. Возможно, просто не хотел потерять уже обжитое место между двумя электрическими шкафами.

Они с Яцесом и Хэнком сели друг против друга, образовав некую замкнутую территорию. Однако говорить приходилось тихо, поскольку посторонние уши были со всех сторон.

– Итак, дела наши плохи, – сказал Сенин.

– Это мы заметили, – фыркнул Яцес.

– Помолчи и послушай. Полицейский спецназ собирается выводить заложников. Как – не знаю, возможно, у них есть какой-то план. А скорее всего, без всяких планов попытаются штурмовать здание. Они считают, что охрана уйдет, но оставит ловушки – мины, всякую стреляющую автоматику и прочее. Если «мытари» действительно уйдут, нам придется помочь полиции изнутри.

– Как? Снять мины? – уныло проговорил Яцес. – Извините, господа, я не сапер. Современные мины распознают чужого, как сторожевые псы – и, естественно, срабатывают.

– Не знаю, как, – сказал Сенин. – Будем смотреть по обстановке. Сейчас я хочу просто убедиться, сможем ли мы слаженно действовать, если это потребуется. Ты готов, Яцес?

– В меру сил. – Он пожал плечами. – А откуда эти сведения – про спецназ, про штурм?

– Нам удалось с ними связаться. Но мы ни черта не успели, даже не договорились толком ни о чем. Информации минимум. Мы знаем, что будет штурм, а они знают, что среди заложников есть несколько человек, готовых проконтролировать ситуацию изнутри. И хорошо бы нам их надежды оправдать. Для нас же лучше.

– Значит, действительно, будет бомбардировка... – Яцес вздохнул. – Я-то думал, это все пустой треп.

– Вот и прекрасно. Пусть и остальные так думают, меньше будет истерики. А ты, Яцес, держи себя в руках, нам это понадобится.

– А ты не строй из себя героя-освободителя. – Как мужчина, Яцес обиделся, когда кто-то усомнился в его способности держать себя в руках. – Сам ничего не знаешь и не понимаешь.

– Стоп, стоп! – вмешался Хэнк. – Вы что, ребята! Давайте о деле.

– О деле... – Сенин вздохнул. – Поскольку информации у нас ноль, думаю, мы должны просто спрогнозировать, что будет делать полиция. И исходя из этого, готовиться.

– Спрогнозируй, – кивнул Яцес. – Ты же у нас, если не ошибаюсь, специалист по тайным операциям.

– Я уже давно не специалист. И все же, давайте думать. Вариант первый, самый благоприятный. Если охрана уйдет, нам придется исследовать здание и найти оставленные сюрпризы. Думаю, Яцес, ты примерно помнишь основные признаки наличия взрывных устройств, это на первом курсе сдают.