Но падение почему-то не прекращалось. Почему-то её тело продолжало полет, хотя он давно должен был закончиться. Всё ещё ощущая себя в невесомости, девочка открыла глаза и ошалела - её тело покрыло марево, а за спиной развивались крылья!
- Ты что, козявка, собралась подохнуть? - прорычал голос в её голове.
- Кто ты? - спросила девочка, пытаясь откашляться. Она летела над самыми рельсами, и муха залетела в открытый рот.
- Друг, - ответил голос. - Твой друг.
- Монстр, это ты? - спросила Эмма.
- Да, - немного подумав, ответил голос. - Ты больше не будешь делать глупостей.
- Но… - хотела возразить девочка, голос перебил её.
- Это не вопрос, понятно? Не бойся. У тебя есть друг и больше никто не посмеет тебя обидеть!
Эмма кивнула. И стоило ей это сделать, как крылья из дыма исчезли, а она рухнула вниз, больно ударившись коленками и сломав ноготь.
Сначала эти цифры, потом крылья из чёрного дыма... Она сходит с ума? Увы, ответа не было. Зато были изорванные джинсы, за которые ей обязательно вылетит. Хотя, после того что произошло утром, какая разница?
Грязная, в рваной одежде Эмма набрала на домофоне код квартиры. Свои ключи она оставила в замочной скважине, когда убегала утром.
- Заходи, - раздался сердитый голос мамы. Наверняка ей уже доложили о том, что она провалила смотр и бури не миновать.
Андрей сидел за кухонным столом. Мама, как обычно ругалась, упрекая её в том, что она не оправдала надежды. Отчим молчал, смотря на неё волком. Ну ещё бы, с утра она растоптала его достоинство, а вечером сообщила что гранта, который он уже мысленно потратил, можно не ждать.
Эмме "прилетело" за все, но мать она слушала "в пол уха", она вчитываясь в надписи над головой матери и Андрея. Мама была третьего, а Андрей первого уровня. Причём у обоих не было класса, а у неё был. Мастер марионеток? Почему? Она лет с восьми не играла в куклы!
Когда, спустя минут сорок, запал мамы иссяк, Эмма просто покинула кухню, сходила в ванную и даже не думая приступать к урокам, завалилась в кровать. Ей нужна была тишина, чтобы обдумать всё, что произошло за этот длинный день.
Закрыв глаза и растворившись в своих мыслях, непонятных иконках и цифрах, которые не пропадали, даже если зажмуриться, она не заметила, как кто-то вошёл в её комнату.
- Ну что, сука, довольна? - негромко, но отчетливо произнес Андрей. - Из-за тебя мать так и будет ездить на работу на автобусе.
Эмма не ответила, прикинувшись спящей.
- Не смей меня игнорировать! - зло произнес он и схватил девочку за руку.
- Что, опять будешь меня воспитывать или лапать? - от бессильной ярости у Пуговки покатились слёзы. - Я ведь сейчас закричу!
- А кто тебе даст? Кроме того, мать напилась снотворного и легла спать. Ты ведь не хочешь разбудить маму?
Мужик буквально упивался своей властью. Кроме этого, теперь стало понятно, почему мама не просыпалась в прошлые ночи, когда ей удавалось закричать сквозь мужскую ладонь. Тварь!!!
Вырваться не получится, Андрей держит крепко, да и дверь заперта. Продуманный сукин сын! Ну, для себя-то Пуговка решила: она будет отбиваться до последнего, и неважно сколько синяков ей будет это стоить!
Дверь шкафа хлопнула так, что разбилось зеркало. Андрей вздрогнул и обернулся, зачарованно смотря на клубящийся по полу чёрный дым
- Нравится обижать маленьких? - произнес страшный, но знакомый Пуговке голос.
Улучив момент, девочка свернулась и лягнула отчима в живот. Тот сдавленно захрипел и свалился с её кровати и тьма, ползущая по полу, окутала его, наполнившись золотыми искрами.
Вот тут Андрей заорал. Паника, непонимание и страх захлестнули его "залитые" глаза.
- Монстр, это ты? - спросила девочка. Теперь она не боялась искр и клубов сумрака. Теперь она видела - тьма её друг.
- Нетрог… Господи Иисус… - попытался закричать отчим, но волны тьмы нагревали его раз за разом, не давая закричать полную фразу.
- Я не монстр, - произнес голос, игнорируя возгласы жертвы. - Я друг.
И тут дым начал вихриться, отпуская своего пленника. Андрей бросился к двери, но Эмма толкнула стул, а потому он споткнулся. Тем временем Монстр начал втягиваться в рюкзак в форме мишки. Плюшевая игрушка приобрела черный ореол, её пластиковые глаза загорелись, а по шерсти заплясали искры.
Медведь вырос на глазах, теперь он не помещался в высоту квартиры. Рука плюшевого гиганта схватила отчима и приподняла над полом, как игрушку.
- Сначала я оторву тебе ноги. Потом сломаю руки и повешу на собственных кишках!
Голос ожившей демонической игрушки был спокоен, и оттого пробирал до костей.
- Не-не-не… - заикаясь, залепетал Андрей.
- Не надо! Монстр не надо! Пожалуйста! - неожиданно для самой себя взмолилась Эмма.
- Почему? - озадаченно произнес плюшевый друг.
- Потому что мама будет плакать, - не веря собственным устам, сказала девочка.
- Она не твоя мать. Больше нет, - прорычал медведь. - Я видел её мысли, сны и страхи. Она любит это ничтожество больше чем тебя. Она не имеет чести называться матерью! Она просто самка человека.
- Но я её люблю, - почти плача произнесла девочка.
- Любовь - удел слабых, - ответил Монстр, сжимая голову Андрея. Тот кричал. Громко кричал, но плюшевая лапа гасила его крик как подушка.
- Я люблю маму, - произнесла Эмма не в силах сдержать слёз. - Если ты мой друг, то не будешь...
- Хорошо, - произнёс Медведь-монстр, а затем направил лапу на лицо отчима. - Ты, больше никогда не войдёшь в эту комнату. Ты, больше никогда не поднимешь руку на МОЕГО друга. Бросишь пить и будешь примерным отцом. Иначе ты станешь опытом и куском кожи для некрономикона Пуговки. Ясно?
- Я-я-ясно!!! - затараторил мужчина в руках плюшевой игрушки. Но демону было мало и он начал медленно царапать лицо Андрея. Пластиковые коготки вспарывали кожу, и отчим не выдержал.
- Хватит! Хватит! Пожалуйста, хватит! - по его небритым щекам текли слезы смешанные с кровью из ран.
- Тише, - торжествуя, зашипела на него девочка. - Ты маму разбудишь!
Глава 4
Еще до того как открыл глаза, я понял что я лежу на лестнице. Ступени упирались в спину, отчего было не то чтобы больно, скорее неприятно. Нехотя разлепил глаза и увидел перед собой массивную каменную дверь. Меня, такого обидного и несчастного тупо вынесли на порог и оставили. Ну Пуговка, ну сучий потрох! И я тебе это припомню.
Кстати о мелкой засранке. Пигалица не то, что не удосужилась меня разбудить, вместо слов извинений за своего ручного демона она оставила на груди записку, которая была нарисована на обратной стороне карты.
"ЗИЛ, знаю ты сейчас зол, но не надо ломиться в дверь - она заколдована. Короче, я нашла своего учителя, который поможет мне раскрыть таланты демонолога. Наверное, другие кресты на карте помогут тебе отыскать своего учителя, так что не переживай и не ломись, мы занимаемся. Буду вечером.
P . S . Я зверски хочу пиццу с морепродуктами. Ты ведь сможешь объяснить местным, что такое пицца?"
Отряхнувшись от пыли и стерев с ушей кровь, я перевернул смятый листок и двинулся ко второй метке. Маленький городок старался вжаться в каменные границы стен, как жирная баба в лосины на три размера меньше. Потому все здания почти никогда не были одноэтажными, и на этом фоне широкий двор с двумя десятками лысых мужиков, машущих палками и причудливыми клинками, притягивал взор.
Я усомнился, а сюда ли мне? Но крест на смятой бумаге однозначно давал понять - я на месте. Это что, монахи? Больше всего эти господа напоминали буддистов: такие же лысые и завернутые в разноцветные шторы вместо одежды. Уровни боевых пацифистов колебались от 17 до сотого. Разные уровни, которые, впрочем, не внесли никакой ясности кто передо мной.
