Дар собственническим жестом обнимает меня за талию и ведет за собой сквозь толпу ярко накрашенных разодетых девушек. Это опять убеждает меня в том, что я в этом месте буду смотреться неуместно.
Ну и наплевать. Когда это меня волновало мнение посторонних?
Наверх нас поднимает плотный туман, в который мы шагаем, держась за руки. Выходим из него, как из облака, прямо в центре просторного белого коридора. Здесь тише и спокойнее. Вдоль стен стоят мягкие диванчики, на маленьких столиках – вазы с цветами и бокалы. И я понимаю, насколько Дар был прав: в «Облаках» нет дресс-кода. Сидящие за столиками люди одеты очень по-разному. Кто-то в вечерних нарядах и сверкающих камнях, а кто-то примерно как я. В повседневном. Это странно и необычно, а еще подкупает. Совершенно не ожидала, что мне может понравиться. Здесь я чувствую себя спокойно и свободно. И в этом для меня есть какая-то магия.
– Куда нам? – с интересом спрашиваю я, и Дар уверенно ведет меня в глубь коридора, мимо диванчиков и столиков. – А тут разве нет охраны? Мы так свободно вошли. Как же все те люди внизу? Зачем они караулят, если попасть сюда так легко?
– Они просто не смогут попасть, – пожимает он плечами. – «Облака» – что-то типа закрытого клуба. Попасть сложно, подделать членство невозможно. Магия не пропустит посторонних. Она основана на крови элиты Горскейра. Ты смогла пройти, потому что со мной. Вот и они ждут, что их кто-то проведет.
– А зачем? – удивляюсь я.
Дар снова пожимает плечами.
– Им кажется, что, как только они попадут сюда, их жизнь изменится… но это не так. Многие не понимают и живут надеждой зацепиться. Удачно выйти замуж или просто найти богатого любовника. Парни хотят завести связи, ну или богатую любовницу. Определенных людей манит мир больших денег и сильной магии.
Через просторный зал Дар ведет меня к ВИП-ложе, которая расположена у самой сцены. Это даже не ВИП-зона, а пространство, примыкающее к низкой сцене, куда могут спускаться и сами музыканты.
Над сценой по бокам, на платформах, похожих на облака, парят столики, но много людей и перед сценой, за пределами нашей ВИП-зоны.
Концерт еще не начался, и «ангелы» – уже в костюмах и масках – тоже тут. Их волосы, как и маски, либо серебряные, либо золотые. Необычно и завораживающе. У меня сердце замирает. От трепета избавиться сложно, ничего с собой поделать не могу. Музыканты кажутся мне неземными существами.
Кроме нас в зоне несколько незнакомых пар постарше и компания наших ровесниц – красивых и стильных. Они не спускают с «ангелов» взгляда, но не подходят. Тут словно царит негласное правило: «Не отвлекать музыкантов. Только наблюдать». Несколько столиков пустует, и это кажется мне странным, поэтому я озвучиваю свой вопрос Дару.
– Это выкупленные места, – поясняет он. – Тут нет случайных людей. Все свои.
Слова Дара подтверждают люди, которые подходят к нам и здороваются. Один из «ангелов» поворачивается и машет.
Дар сдержанно улыбается и подводит меня к столу, а парень с золотыми волосами и в такой же маске пытливо смотрит на меня. Я чувствую его заинтересованный взгляд и смущаюсь. Не могу различить даже цвет его глаз. Они пылают алой магией.
– Привет! Давно тебя не было на наших выступлениях.
Голос «ангела» искажен магией, поэтому кажется хрустальным. Необычным и словно действительно ангельским. Но при этом с женским его не спутаешь, в нем слышатся отчетливые мужские бархатистые нотки.
– Все как-то не складывалось. – Дар пожимает плечами.
– Сейчас сложилось. Так получается…
– Как видишь.
Чем дальше, чем больше я понимаю, что разговор Дару некомфортен, но почему? Если он не хотел общаться с этим парнем, зачем привел меня к нему на концерт? Я ведь не просила. Я вообще ничего об этом не знала.
– Представишь свою прекрасную спутницу? – спрашивает «ангел», продолжая буравить меня взглядом, от которого становится не по себе.
– Каро, – говорит Дар, но я вижу: он делает это без удовольствия.
Мне «ангела» не представляет, но это и неудивительно. Их фишка в том, что никто не знает ни их лиц, ни имен, ни реальных голосов. Они «ангелы» – неземные создания с чарующими голосами. Кто они, неизвестно. «Ангелы» появляются на сцене и растворяются за кулисами. Тайна их жизни покрыта мраком. Их постоянно пытаются разоблачить, но пока ни у кого не вышло.
– Ты красивая, Каро, – сообщает «ангел», и мне кажется, что у него под маской обезоруживающая улыбка.
А я теряюсь, мне почему-то неловко слышать комплимент. К тому же в обычной одежде, после дня соревнований назвать меня красивой язык не поворачивается. Но кто я, чтобы спорить с одним из «ангелов»? Раз он считает меня красивой, так оно и есть. По крайней мере, на этот вечер. И мне действительно приятно быть красивой. Но не для него, а для Дара.
Дар бросает на «ангела» недружелюбный пытливый взгляд, и златоволосый, хмыкнув, отступает и берет микрофон. Он прекрасно понимает, что вызывает зависть, и делает это намеренно.
– Эта песня для тебя, Каро! – звучит инфернальный голос, и мне почему-то кажется: не для меня. Для Дара. Способ позлить его. Только вот зачем?
– Что вы не поделили? – спрашиваю я тихо. – Вы ведь неплохо знакомы. Так ведь?
Дар не спорит. Его взгляд задумчив и, мне кажется, направлен куда-то в глубь себя.
– Знакомы… А поделили… не знаю. – Дар безразлично пожимает плечами. – Все и ничего. Не бери в голову – это просто приятель по развлечениям. Тем, которые были до того… – Он указывает на свой экзоскелет. – Иногда накрывает ностальгия. Иногда меня. Иногда его… И прежний дух соперничества встает между нами. Даже забавно, но больно.
– Скучаешь по тому времени, когда вы зажигали вместе?
Дар смотрит на меня слишком внимательно, словно пытается заглянуть в душу, а потом отвечает вопросом на вопрос:
– А ты бы не скучала?
Глава 18
Молчу не потому, что не знаю, что сказать, а потому, что слова подбирать чертовски сложно. Между нами опять очень непростой разговор. У нас всегда все сложно. Я почти смирилась с этим.
– Не знаю. Возможно, нет. Все зависит от того, что я приобрела бы в новой жизни и чем мне пришлось бы пожертвовать ради возвращения в старую. Например, тобой я жертвовать не готова.
– А я ничем не собираюсь жертвовать. Зачем? Я просто хочу вернуть то, что было. Я избавлюсь от экзоскелета и верну себе арсенал возможностей, который у меня был. А пользоваться ими или нет, решу потом. И все у нас будет хорошо.
– А сейчас плохо? – спрашиваю я.
– А ты сама ответь на этот вопрос.
Ответ крутится на кончике языка, но я понимаю: «плохо» – не у нас. Мое «плохо» – вокруг нас, «мы» – это единственное «хорошо». Еще бы понять, как донести это до Дара.
Мне жаль, что Дар так уперт в своем желании переломить ситуацию, которая определенно не желает сейчас ломаться. В нем я вижу отражение себя, и это очень отрезвляет. Я понимаю, что не хочу быть сломленной. Я никогда не была такой, я преодолевала и гораздо более весомые трудности. Я начинаю понимать это под выворачивающие наизнанку песни «ангелов».
В них столько боли, надежды и прозрения, что я словно очищаюсь сама. Переосмысливаю события последнего времени. Я все еще жива. Я все еще могу занять призовые места. Я учусь в престижном колледже, со мной рядом сидит самый красивый и невероятный парень, и мне, демоны задери, нравится эта жизнь. Жизнь, в которой есть любовь и перспективы, жизнь, в которой я могу стать успешной и жить, а не выживать. Жизнь, в которой вышколенный официант наливает в мой бокал розовое игристое – такое свежее, со щекочущими язык пузырьками. Мне нужно быть сильной и вывести на чистую воду того, кто играет со мной. Еще бы понимать, как это сделать?
Концерт продолжается, а вот бутылка вина закончилась. Мне сложно осознать, что она вся во мне. Задумчиво смотрю на бокал.
– Заказать еще? – ровно спрашивает Дар, моментально разгадав мой взгляд. Он что, хочет меня напоить?
