"Фантастика 2025-76". Компиляция. Книги 1-35 (СИ) - Стоев Андрей

— Ну ладно… — скептически хмыкнул Марен. — Рассказывай дальше.

— А дальше ты эти бумажки отдаёшь там, где поезд, тебе дают другую бумажку, и по ней ты уже в поезд залезаешь.

— Что-то многовато бумажек выходит, — недоверчиво заметил Марен.

— Рассказывали так, — повторил Крот.

— А просто золото им нельзя дать?

— Нет, просто золото не возьмут, только по бумажке.

— У внешников ваших крыша уже вконец поехала, похоже, — покрутил головой Марен.

Глава 18

Регенсбург с воздуха тоже выглядел довольно мило, и мы с интересом рассматривали с обзорной палубы городской пейзаж внизу. Воздушный порт находился на небольшой возвышенности за устьем Наба — примерно там, где стояла старая наблюдательная башня римлян, — и по пути к нему мы пролетели над всем городом и даже полюбовались на Кастра Регина [394] немного в стороне, где были прекрасно видны с высоты герцогский замок, кафедральный собор и резиденция епископа. Мне Кастра Регина сильно напомнила Московский Кремль с его церквями и дворцами, но здесь эту аналогию вряд ли бы кто-то понял. Здешняя Москва хоть и доросла до города, но ничем особенным не выделялась, и никаких дворцов там и в помине не было. Да и церквей, скорее всего, тоже.

У причальной вышки нас уже встречал лимузин, присланный герцогом, и я мысленно удовлетворённо кивнул. Если бы нас не встречали, то я бы, пожалуй, сразу и улетел обратно — бессмысленно о чём-то разговаривать с человеком, который так явно демонстрирует пренебрежение. Впрочем, герцог не меньше меня заинтересован в нашем разговоре, так что ничего подобного я не ожидал.

Дорога до замка пролетела незаметно, да и город был не настолько велик, чтобы ехать долго — тысяч двести с небольшим населения, если я правильно помню то, что учил в школе. Могу и ошибаться — географию империи мы проходили довольно поверхностно.

Сам герцог к нам не вышел, однако нас встретил кастелян замка, который лично проводил нас в наши апартаменты — весьма достойные. Так встречают далеко не каждого графа, и уж тем более не барона из дальнего угла, так что я опять мысленно кивнул. Нам, разумеется, всё равно, кто и как нас встречает, и мы довольно спокойно относимся к житейским неудобствам, но именно такие мелкие детали демонстрируют отношение хозяев к предстоящему разговору и задают его тон, так что приходится очень внимательно отслеживать все мелочи.

— Господин барон, госпожа баронесса, прошу располагаться, — сказал кастелян, открыв перед нами высокую двустворчатую дверь. — Ужин будет через два часа — надеюсь, вам хватит этого времени, чтобы отдохнуть с дороги и привести себя в порядок. После ужина его высочество пригласит вас, господин барон, для беседы, а с вами, госпожа баронесса, желают познакомиться её высочество герцогиня с дочерьми.

Можно подумать, что мы всю ночь ехали на тормозной площадке товарного вагона и сейчас нам просто необходимо счистить с себя вагонную грязь. Хотя что я придираюсь? Это же просто вежливая форма для предложения подождать.

— Нам, безусловно, хватит времени, — вежливо ответил я. — Если у вас будет такая возможность, то не сочтите, пожалуйста, за труд передать их высочествам нашу благодарность.

Апартаменты оказались даже лучше, чем я вначале подумал: две спальни, кабинет, гостиная, будуар — вполне подходящее помещение для герцога, прибывшего вместе с супругой. Для барона, пусть даже для не совсем обычного барона, это было всё же изрядным перебором, и я немедленно преисполнился подозрений. Люди нередко обманываются моей молодостью и начинают думать, что если меня как следует похвалить или оказать незаслуженные почести, то я тут же растаю, и мне можно будет подсунуть любую сделку. Последнее время такие подходы встречаются пореже, но всё же иногда с подобными деятелями сталкиваться приходится.

— А у герцога есть дочери? — спросила меня Ленка.

— Насколько я знаю, две — двенадцати и четырнадцати лет, — ответил я и показал пальцем себе на ухо. Ленка поняла и кивнула.

Подслушивание среди сильных мира сего было достаточно развито — а почему бы и нет? Люди в этом мире были ничуть не глупее, чем в том, и пользу грамотно исполненного шпионажа прекрасно понимали. Но что удивительно, при этом мало кто принимал во внимание вероятность того, что станут подслушивать именно его. Такая наивная простота долго вводила меня в недоумение, и в конце концов я объяснил это для себя тем, что жанр шпионского романа здесь совсем не развился. Детективы были достаточно популярны, а вот шпионских романов я как-то не встречал. В результате люди, даже зная о теоретической возможности подслушать разговор, спокойно разговаривали по телефону о том, о чём следовало бы говорить исключительно с глазу на глаз в закрытой комнате. Мне стоило немалых трудов ввести дисциплину телефонных разговоров, и поначалу даже Антон Кельмин сомневался в её необходимости.

За ужином присутствовала герцогская семья — сам герцог, герцогиня и две дочери, — и несколько приближённых, большинство с жёнами. Все мужчины были в мундирах — в том мире главными милитаристами были пруссаки, но здесь эта роль, по всей видимости, досталась баварцам. Разговор некоторое время вертелся вокруг общих тем — немного поругали императора, немного похвалили последний спектакль, а затем внезапно съехали на тему новых бронеходов:

— А скажите, барон, — вдруг обратился ко мне сидевший напротив седой военный с погонами фельдоберста, — когда мы сможем увидеть ваши новые бронеходы? О них рассказывают какие-то чудеса.

Уже и чудеса рассказывают — ну-ну. Все разговоры разом затихли, и я оказался в перекрестье внимательных взглядов. Герцог тоже смотрел на меня с добродушной улыбкой.

— Надеюсь, что никогда, — широко улыбнулся я. — Новые машины запрещены к экспорту, они идут исключительно на вооружение княжеской дружины.

— Они даже вам не достаются? — непритворно удивился герцог.

— Не то чтобы не достаются — мы сами пока отложили перевооружение. Наша дружина постоянно берёт вольные контракты для того, чтобы повышать боевые навыки в реальных боях, и мы пока не готовы от этого отказаться. А новые бронеходы, как я уже сказал, нельзя вывозить за границы княжества. Впрочем, наши пилоты уже проходят переподготовку, и в случае необходимости мы проведём перевооружение в самые кратчайшие сроки.

— И что, они в самом деле настолько хороши? — с лёгким недоверием спросил фельдоберст.

— Представьте себе сверхтяжёлый бронеход с мобильностью и боевым радиусом лёгкого, — легко ответил я. — Это они и есть. Главный штаб полон энтузиазма и выдаёт новые тактические наставления прямо бурным потоком. Они сейчас даже продвигают идею отказаться от всех классов бронеходов — кроме разве что сверхлёгких, — и ограничиться единым основным классом. Идея выглядит весьма перспективной, но князь всё же приказал отложить её реализацию до тех пор, пока вопрос со стоимостью эксплуатации не прояснится окончательно. Надо всё-таки набрать кое-какую статистику, прежде чем настолько радикально перестраивать штатную структуру войсковых частей.

— Действительно, — подтвердил герцог, благожелательно на меня глядя. — Ну что же, господа, будем надеяться, что и наши учёные придумают что-нибудь не хуже. Или даже лучше! Предлагаю тост за германский гений!

«Хох!» — в едином порыве выдохнули офицеры, поднимая бокалы. Я тоже поднял бокал с яблочным соком — ничего не имею против германского гения. Учёные у них действительно хороши — может быть, и в самом деле что-нибудь придумают. А вот герцога Оттона я что-то не очень хорошо понимаю — у меня складывается стойкое впечатление, что наше перевооружение его даже радует, хотя вроде бы должно быть наоборот. Ну допустим, что он сумеет избежать участия в затее императора, но в любом случае эти бронеходы будут крошить его соотечественников — и он почему-то ничего не имеет против? А самый важный момент здесь не то, что имеется некая странность, в этом деле всё выглядит странно. Важно здесь то, что странно ведёт себя именно герцог, а это означает, что он вовсе не жертва императора, а тоже участник интриги. И это уже окончательно подтверждает, что утечка через Бернара о планах императора шла от самого императора, а вовсе не была инициативой герцога.