Штурмуя Лапуту (СИ) - Валин Юрий Павлович

— Вино что, правда, магическое? Я никогда так не пьянела.

— Не магическое. Просто хорошее, дорогое. Сегодня нет смысла на этой отраве экономить.

— У нас не так много денег осталось. А дел-то еще…

— Ты и есть — главное дело. Слушай, я тебе хочу про нашу отраву рассказать…

Укс рассказал про нэк. Собственно, не столько про сам извращенный яд, сколько про то, как партнеры от наркотика лечились-умирали. Фунтик прижалась, слушала, пилот чувствовал тепло ее слез на груди. Закончил невеселую байку, вытер плаксе глаза.

— Я поняла, — пробормотала девочка. — Справлюсь я с пьянкой.

— И сомнений в том не имелось. Я не про то, а про осторожность. Мы тогда без Гру точно бы околели. Собственно, это и была смерть. Пусть и не окончательная. В общем, будь осторожна.

— Хорошо. А у вас хороший сын вырос.

Укс хмыкнул:

— Логос свидетель, сын очень условный. Родство шуточное. Но надежное. Оно и так иногда бывает, особенно с нами. И с тобой теперь.

Фунтик подняла голову:

— Укс, я больше не могу. Сейчас все испорчу. Должна спросить. Мы ведь, вернувшись, непременно столкнемся? Окажемся по разные стороны? Там, по возвращению?

— Умная ты. Впрочем, мы в этом и не сомневались. Ничего ты не портишь. Момент действительно сложный. По-научному называется — «конфликт личных интересов».

— Ну вот, конфликт. Я так и знала. Вот почему мы непременно должны были оказаться из одного мира? — печально прошептала девушка. — Или это еще не точно подтверждено?

— Подожди, тут нужно начинать с главного, — Укс пытался подобрать слова, ошибиться сейчас никак нельзя, но слова не подбирались. У, толку с этого Логоса… Лучше прямолинейно и спрашивать. — Ты лично мне веришь?

Фунтик ответила не задумываясь:

— Да.

Карие глаза смотрели в упор, в них было отражение собственных пилотских мыслей, был ответ, рождавшийся довольно долго и трудно, было решение, Логосом и умом вообще не обоснованное, но единственно верное.

— Ну вот, я тоже «да», — пробормотал пилот. — С главным решилось. Остались не то что мелочи, но чисто технические моменты. Здесь их подкрутим, там подшлифуем, распорку по месту вставим. Нормально получится. Хотя, конечно, с проблемами.

— Можно про проблемы позже?

Лежали обнявшись, и не шевелились, но в один миг ее невесомое тело стало тяжелее, соблазнительнее, потянуло к себе. Вот как она это делает? Впрочем, столь удачная магия не считается магией…

…— Жаль, что мы не можем затрахать друг друга насмерть, — сказала Фунтик, забрасывая подушки обратно на постель. — Это бы все технические решения здорово облегчило.

— Полагаю, мы этот способ попробуем, но вряд добьемся успеха. Мы с тобой слишком жадные, расчетливые и непременно думаем о будущем. И я твердо знаю, что такой любовницы мне больше не найти, — сказал Укс, следя за подругой.

Фунтик немедленно выпрямилась, двумя руками поправила волосы и томно поведала:

— Ваша выносливость, господин пилот, воистину не имеет разумных объяснений и обоснований с научной точки зрения. Если рассматривать ваши действия последовательно и конструктивно…

— Стоп! Не опережай события, наука скоро лично припрется и мозг нам непременно взорвет. Лучше…

Фунтик не дослушала — незачем договаривать, и так знала, что скажет — прыгнула на постель и на возлюбленного. Укс поймал легкое обнаженное тело.

…— А мы могли бы летать вечно, — прошептала подруга, прерывая поцелуй.

— Так и будет. Я тебя найду в любом случае, — напомнил пилот.

— Сосредоточься на моменте! У нас научный эксперимент! — призвала практичная девушка.

Действительно, что толку тратить такой редкий и удачный день на разговоры? Эксперименты важнее. В перерывах научных исследований доели остатки завтрака и все же чуть-чуть поразговаривали. Увы, разумным существам свойственны искусственные усложнения бытия.

…— Так бы и околела счастливой, — напевала Фунтик, покачиваясь сверху.

— Не-не, рано еще, — возразил Укс, поглаживая девичьи колени.

— Думаешь? Нужно хотя бы в окно выглянуть, по-моему, уже вечер.

— Да и шмондец с ним. Наш день…

В дверь номера заколотили, не особо громко, но жутко настойчиво.

— Началось, — вздохнула Фунтик. — Видимо, это Проф, и нужно отпереть…

Укс печально застонал, но не стал удерживать. Только напомнил:

— Поосторожнее.

Девушка была уже одета и причесана — эта процедура занимала у нее ровно полмига, привыкнуть к такому чуду Укс так и не смог. Но и пистолет не забыла, очень аккуратная у нас подруга.

В дверь продолжали колотить.

— Видимо, пожар? — предположила отлично отдохнувшая и позитивно настроенная Фунтик. — Открываю, уже открываю.

Она щелкнула замком и приоткрыла дверь.

На пороге стояла весьма симпатичная дамочка — этакая золотистая шатенка, не худенькая, в меру, но с намеком декольтированная, ярко голубоглазая. Очень злая.

— Сколько⁈ Сколько можно⁈ Господа распутники, тут вам не бордель, не крольчатник, не конезавод, это приличная гостиница! С утра до вечера, да сколько можно⁈ Вот что смотрите⁈ И глазки такие чистые, бесстыжие, бессовестные! Я буду жаловаться! — голос у скандалистки был довольно красивый, низкий и грудной, но настроена она была непримиримо.

— Чего надо? — кротко поинтересовалась Фунтик, пистолетик она держала в опущенной руке, прикрывая бедром, предохранитель уже снят.

— Немедля прекратите это бесстыдство! — потребовала вздорная шатенка. — Принесите извинения, оплатите мне ужин, и немедленно выселяйтесь. Иначе даже не знаю, что сделаю! Так издеваться над одинокой приличной женщиной! Может, я вдова⁈ Может, у меня от вас мигрень и чувство щемящей личной невостребованности? Могли бы пригласить на бокал вина…

— Здорово! — восхитилась Фунтик, ставя «Вальтер» на предохранитель. — Про конезавод и мигрень было лишнее. И волосы в прическе на висках не совсем естественно лежат. Но искренне поздравляю.

— Спасибо. Вам про конезавод не намекнешь, так и пальнете в лоб без затей, — сказала гостья, заходя в номер. — Глазки-то пьяные, ошалелые. Ужинать-то идем или вам вообще не надо?

— Теперь уж чего, теперь надо, — пробурчал Укс, натягивая штаны. — Значит, обошлось, оздоровилась?

— Ларчик открывался просто. В смысле, наши гипотезы об этиологии недуга оказались слишком переусложненными, — пояснила Лоуд, принимая обычный тощий природный вид коки-тэно. — Немного досадно, но ладно. Естественные и природные возможности возвращены, хотя я и не в лучшей форме. Отвыкла. У вас, я вижу, все в полном порядке. Пошли жрать, я с голоду погибаю.

За ужином Профессор поведала о проведенных комплексных лечебных мероприятиях. Проницательный Хак и компьютерный анализ проблемы с оборотничеством оказались правы в главном — недуг был следствием контузии и психологической травмы пациента.

…— Понятно, мне требовалось море, тепло и разгрузка-перезагрузка мозга, — рассказывала Лоуд. — Но мы же в стесненных экспедиционных условиях, какое тут, к шмондецам, душевное равновесие? До здешнего моря от Тануффера полноценный день пути дилижансом, да еще говорят, в тамошней портовой бухте вода очень грязная, да и весна нынче прохладная. Не вариант. Ладно, прикидываю реальные возможности, навожу справки. Все расслабления, кроме чисто семейных — это Веселый Тупик. Имеются там и бани для любителей влажной похабщины. Иду, абонирую бассейнчик посимпатичнее. По сути, большая ванна, с оригинальной мозаичкой, но это не принципиально. Моют-чистят емкость при мне, моют тщательно, по пунктам растолковываю требования. Ну, там персонал привычный — к ним какие только психи не захаживают. Вода, соль, йод, естественные ароматизаторы — всё по списку. Персонал отбираю — прошу «а можно всех посмотреть?», выбираю очаровательное существо, умненькое, образованное, из духовной школы за поджог выгнали, симпатяга, даже очечки носит. Сажаю, читает мне «Вестник столичной фундаментальной магии», на редкость забавный журнальчик. А водичка теплая, запахи так и навевают. Поболтали с девчонкой о тупиковых путях развития науки, тут подали блюдо свежей пипютки и лангустов, потом я малость подремала. Просыпаюсь, чувствую — да я в норме! Вот прямо как в Лагуне побывала, главное, теплую воду вовремя подливать. Оставила отличные чаевые, но заслужили, того не отнять. Заведение называется «Цветная русалка», весьма рекомендую. Притончик широкого профиля, можно прогрессивно распариться и прочее.