Карантин - Ольховская Влада

С запахами все обстояло точно так же: он различал их лучше, чем раньше. Поэтому теперь к резкому, доминирующему запаху крови прибавлялось и нечто большее, доказывающее, что человека уже не спасти… Не то чтобы Марк в этом сомневался, лужа на полу и брызги крови на стенах намекали, что тут не коленку содрали. И все же сейчас по одним лишь запахам он мог определить, какое убийство здесь произошло. На это намекало и то, что труп не бросили на месте, кровавый след показывал, что тело даже не перенесли, а по-звериному оттащили…

– Похоже, у нас тут прокаженный шастает, – предупредил Марк.

– Что? Нет! – возмутилась Нико. Так возмутилась, будто это он был виноват в случившемся. – Этого не может быть!

Он понимал, почему она не поверила. Всех беженцев проверяли на паразитов, иначе нельзя, подцепить эту дрянь в пустошах проще простого. Но и определяется она, к счастью, легко, достаточно одного сканирования. Даже если паразит еще не захватил носителя, его видно чуть ли не с первого дня после заражения. А раз он проявился этой ночью, там уже была знатно подросшая тварь.

Так как же Аделаида ее упустила? Марк читал ее отчет, она не проявляла халатность, сканирование прошли все! Получается, Аделаида предала их? Этого только не хватало… Она вроде как не могла, но если допустить, что за всем стоит именно медичка, становится понятно, кто сбил систему изоляции в карантинном корпусе!

Но Аделаида им сейчас в любом случае не навредит, ему нужно было убедить свою спутницу в том, насколько реальна угроза:

– Здесь не просто кого-то догнали, жертву сразу же выпотрошили. Этим обычно занимаются прокаженные.

– Разве они не пожирают добычу на месте?

– Не всегда. На начальном этапе – а это именно он – паразит сохраняет схему мышления своего носителя. На уровне простейших навыков и желаний, разумеется.

– И если он использовал кого-то из беженцев, он наследовал от этого человека стремление создавать запасы и сохранять что-то на потом, – догадалась Нико.

– Именно. Мы не знаем, сколько здесь паразитов, но нужно сначала разобраться с тем, что несет угрозу, а потом перейти к тому, что не пытается перегрызть нам горло.

Марк прекрасно помнил свою прошлую встречу с прокаженным. Не тот опыт, который хочется повторять… и все же не тот, который травмирует на веки вечные. Он тогда справился, выжил, поэтому новая встреча с одной из этих тварей оставалась угрозой, но в истерику его точно не вгоняла.

Он по-прежнему двигался первым. Они с Нико больше не говорили, не хотели выдать себя раньше времени. Да и слух им сейчас необходим… именно слух предупредил их, что они приближаются к цели.

Марк ожидал, что существо все еще жрет, потому и выдаст себя тошнотворными звуками рвущейся плоти. Но нет, оно то ли насытилось, то ли сделало паузу. Впереди скрежетала мебель, сдвигаемая с места, грохотали столы и стулья…

– Что оно делает? – еле слышно произнесла Нико.

– Гнездится.

Похоже, жертва попыталась убежать вместе со всеми, но ей просто не повезло. Существо настигло ее в коридоре, убило, утолило первый голод, а то, что осталось, потащило в общий зал ожидания – там как раз хватало столов и стульев. Из них оно и сооружало себе схрон в углу, увлеченное, не обращающее внимания ни на что вокруг. Когда эта сомнительная конструкция будет завершена, оно, вероятнее всего, спрячет туда останки первой жертвы и отправится за второй. Потом человеческий мозг окончательно перестанет работать, и про схрон оно забудет… Так могло бы быть – если бы не пришли люди.

Когда они добрались до зала, существо возилось в углу, сдвигая столы и стулья. Его добыча пока валялась ближе к двери – молодая женщина, на месте живота – кровавый провал, но лицо не тронуто, горло – тоже, большая редкость при атаках прокаженных. Марк ее не помнил, но это не имело значения. Он и так мог представить, как она недавно радовалась, добравшись до безопасной территории, думала, что, раз она сбежала от мутантов, судьба ее точно бережет… Могла ли она догадаться, что погибнет от руки кого-то из своих?

Существо не обратило на них внимания, когда они вошли, но стоило им задержаться возле трупа, и оно тут же насторожилось. Оно замерло на вершине нагромождения мебели в странной позе, несвойственной для человека, делающей его похожим на насекомое.

– Я ее знаю… – шокировано прошептала Нико. – Я проводила первичный опрос, она была нормальной!

– Это была не она, – отозвался Марк, наблюдавший за существом.

– Ее зовут Полина…

– Звали. Полина умерла, ты смотришь не на нее.

Он понимал, почему так подавлена его спутница. Полина оказалась совсем молоденькой девчонкой – куда младше, чем ее жертва. Тонкий прутик, чудом преодолевший дорогу, символ жизни, побеждающей смерть… Вчера, разумеется, сейчас-то уже нет.

Пожалуй, Нико было особенно тяжело не от того, что Полина изменилась, а от того, что пока она изменилась недостаточно. Прокаженные быстро становятся достаточно непохожими на людей, что перепутать невозможно. Для Полины этот процесс только начался. Да, мозг уже по большей части мертв, остались ничтожные всполохи, влияющие на решения паразита. Но внешность почти сохранна… Все еще человеческая девушка – но уже двигающая странно, рывками, будто не управляющая до конца своим телом. Лицо пока что кукольно прекрасное, но уже покрытое плотной кровавой коркой, искаженное хищной яростью, передние зубы частично обломаны, левая щека порвана: должно быть, поранилась, пожирая добычу.

Ну и конечно, глаза… То, что в будущем будет главной отличительной чертой, потому что не достанется паразиту от человека, а будет самим паразитом – из глазниц появятся трубчатые наросты, в которых пульсирует собственное тело твари. Но для такого нужно несколько недель, а тут и суток не прошло. Глаза пока на месте, однако они уже мутные, не просто смертью подернутые, а затянутые плотной пеленой. А еще они сдвинуты в сторону, и из-за них в образовавшиеся щели выглядывает паразит.

Марк был готов к этому, Нико – нет. Она неплохо держалась до последнего, но, увидев искаженное лицо девушки, которую знала живой, все-таки дрогнула. Она подалась назад, не в силах выстрелить, и паразит почуял в этом слабость.

Существо прыгнуло вперед, резко, быстро, и казалось, что оно уже успело наделить носителя какими-то суперспособностями. Только вот Марк знал, что никакой сверхсилы у прокаженных нет. Они используют возможности человеческого тела по максимуму, ничего не берегут – и ничего не боятся. Человека ведь все время сдерживает страх, и это нормально. Люди боятся прыгать с большой высоты, чтобы не переломать ноги, не суются туда, где опасно, не бегают там, где можно нанизаться на металлические ножки перевернутых столов… Полина, настоящая Полина, тоже двигалась бы по этой комнате осторожно.

Но паразит в очередной раз продемонстрировал, что от настоящей Полины он очень далек. Он нацелился на Нико, не на Марка, потому что Марк стоял неподвижно, а Нико отступила. Существо одним прыжком преодолело разделявшее их расстояние, попыталось налететь на выбранную жертву всем весом. Нико опомнилась, выстрелила, но слишком поздно, не попала… Наблюдая за собой со стороны, она бы, наверно, и сама поразилась: как можно промазать с такого расстояния? А вот можно, если мишень постоянно движется, да еще и у тебя дрожат руки, потому что ты по-прежнему человек больше, чем оператор, лишь дополняющий боевых роботов.

Она промахнулась, существо – нет. Оно повалило Нико, прижало к полу. Щелкнули челюсти, и жертва вскрикнула, пролилось больше крови. Марк этого не видел в темноте, но знал, что иначе Нико не закричала бы. Да и у прокаженных с таким быстро, инстинкт требует поскорее пустить кровь.

Теперь все зависело от Марка, он видел, что существо зажало челюстями левую руку Нико, а правой та пытается отбиться, но пока безуспешно.

– Не вздумай стрелять! – крикнул он так, чтобы перепуганная Нико точно услышала. – Я все сделаю сам!

– Так делай уже! – огрызнулась она.