– Это ваша работа, Солари. На подготовку у вас было достаточно времени. Сколько лет назад ты стал править? Разве человек, возглавляющий королевство, не готов идти на крайние меры ради достижения правосудия?
–Правосудие… Всеобщей правды не существует, так о каком правосудии может идти речь. Я никогда не правил, как ты выразился. Мои задачи заканчивались на перечитывании отчетов и сборе налогов. Грязная работа, скажу я тебе.
– Безымянное королевство переполнено смертными, которые могут сдирать с городов золотые монеты. Почему именно ты? Чем ты заслужил свое место в Сенате?
Икар не знал, с чего вдруг его заинтересовало правление Солари. Может, он просто не хотел ехать в тишине через весь Стеклянный замок.
Лукас расплывчато ответил:
– Когда мы столкнемся в той секунде, к которой ведет нас судьба, ты сам все поймешь. Кто-то свыше уже давно решил за нас.
– Решить что-либо за нас по силам только истинной Богине.
Лукас повернул голову в сторону Икара и медленно оглядел его с головы до ног.
– Никогда не видел тебя настолько бесхребетным, – поморщился Солари, а Икар от раздражения сжал челюсти. Он не поведется на его жалкие уловки. – Не хватает только белых крыльев, и можешь лететь обратно в Небесный дворец.
– Мое прошлое – это святотатство. Я здесь, чтобы искупить свои грехи.
Внезапно Лукас… засмеялся. Он откинул голову и начал громко, от всей души хохотать, словно не делал этого тысячу лет. Затем, немного успокоившись, произнес:
– Это нужно снять. Когда увидишь, сам захочешь себя прикончить. Ради лживых Богов, и это тот самый Аттерес, с которым я всегда мечтал встретиться!
Икар растянул губы в улыбке, но до глаз она не дошла. Он смерил Лукаса пристальным взглядом, думая о том, как лучше его убить. Но Дафна, скорее всего, будет недовольна смертью одного из правителей. А Икар не хотел почувствовать на себе ее божественный гнев.
Он посмотрел на мигающие кнопки лифта. Осталось двадцать этажей. Пятнадцать. Десять. Может, убить его и подставить кого-то другого? Или закопать труп за Меридианом, чтобы точно никто не нашел?
В голове снова что-то начало свербеть. Слова Лукаса на мгновение отозвались странным чувством, и Икар никак не мог за него ухватиться. Как будто он находился в вакууме, а Солари осторожно пытался в него пробиться.
Секунда.
Секунда – и в его тело что-то врезалось.
Лукас бросился в его сторону. Навалившись на него всем телом, он прижал предплечье к горлу Икара и приковал его к стеклянной стене. Это произошло так неожиданно, что Икар даже не успел отреагировать. Он выхватил из ножен меч, но Солари перехватил его прямо за лезвие.
– Что она тебе внушила? – сузив глаза, мрачно прошептал Лукас. – Почему ты подчиняешься ей, Аттерес?
Икар приподнял подбородок и прошипел:
– Что ты несешь, чертов смертный?
–Боги, да очнись же ты наконец! Дафна внушает тебе другую действительность. Ничего из того, о чем ты думаешь, не происходило и не происходит. Я не могу сказать тебе правду. Просто физически не могу, Илай. Но поверь мне: мы с Ариадной на твоей стороне.
Илай.
Илай.
Илай.
Это имя ударило по нему, словно пощечина.
Оттолкнувшись, он заломил руку Солари за спину и с силой прижал щекой к противоположной стене.
–Послушай меня,– прошипел Илай ему на ухо, выкручивая руку еще сильнее. Лукас даже не поморщился.– Ты не говоришь, что мне нужно делать. Ты не лезешь в мои отношения с кем бы то ни было. Вы с Ариадной бросили свою дочь в самый тяжелый для нее момент, потому что что? Испугались пророчества? Захотели власти и денег? Да даже миллион золотых крыльев не стоит того, что она пережила. Она гораздо, гораздо важнее денег, власти или статуса. Она, мать твою, приоритет! И должна быть приоритетом для тебя!
Как только последнее слово сорвалось с его губ, Илай замер. Он несколько раз моргнул, недоуменно смотря прямо перед собой. Лукас задержал дыхание, повернув к нему голову.
Икар резко оттолкнулся и отошел к створкам лифта, нервно проводя ладонью по затылку.
– Ты помнишь ее.
– Хватит.
–Если она не смогла стереть тебе воспоминания о ней, значит… Что ты помнишь, Илай?
– Я сказал, хватит! – Он посмотрел на номер этажа и облегченно вздохнул. Осталось проехать четыре уровня, и Икар сбежит от этого надоедливого идиота.
–Не делай этого. Ты знаешь, о чем я говорю. Мы не можем пойти против Дафны и Захры, но это можешь сделать ты. Пожалуйста, не допусти того, чего хочет Богиня. Я умоляю тебя…
– Это приказ, а я здесь нахожусь только ради того, чтобы исполнять их.
– Это говоришь не ты, Аттерес. – Лукас тяжело вздохнул. – Боги, за что вы наградили мою дочь таким несносным мужчиной…
Внутри Илая что-то щелкнуло, и он тихо фыркнул. Склонив голову, Солари искоса на него посмотрел, будто разгадывал какую-то тайну.
Двери лифта распахнулись, но перед тем как выйти, Лукас бросил:
– Молчаливые не погибают.
Икар застыл на месте, наблюдая за его отдаляющейся спиной.
Глава 5
Оплот истины
Молчаливая Цитадель, Утраченные земли
-Эстелла! На помощь!
Она резко поднялась со ступеней каменной лестницы и вынула из ножен меч, подаренный ей Нэшем и повстанцами. Морглес – вот как она его назвала.
Несущий свет.
Окутав клинок божественным пламенем, Эстелла приняла боевую стойку.
Аарон вылетел из врат Цитадели с такими испуганными глазами, что она сразу поняла – на них кто-то напал. Даже когда Цирея явилась в Стеклянный замок с армией Асталиса, взгляд Йоргенсена не был настолько взволнованным. Он обеспокоенно взмахивал крыльями, отчего вокруг него кружились черные перья.
– Кто? – рявкнула Эстелла, подняв вторую руку и создав огненный шар.
Он бросил взгляд на входные ворота и приложил палец к губам, призывая ее молчать. Эстелла вгляделась в темноту за исполинскими створками, украшенными коваными узорами. Два кольца в центре ворот, подхваченные пронизывающим ветром, отстукивали мерный ритм.
– Иди-и-и сюда, малыш Аарон, – елейно пропели откуда-то изнутри. – Я не причиню тебе вреда. Разве что совсем чуть-чуть…
Эстелла несколько раз моргнула. Аарон уже успел спрятаться ей за спину – если так можно было сказать, потому что Эстелла была на две головы ниже и в несколько раз худее. Они уставились на темный проход, и через пару секунд из него выскочила стройная, но прихрамывающая фигура.
– Твоя лохматая шевелюра мне надоела, Йоргенсен!
Во входных вратах крепости, опираясь на трость и держа в другой руке ножницы, показалась разъяренная Астра. Сощурившись, она оглядела Эстеллу и Аарона с ног до головы.
– Не думаю, что Солари тебе поможет. Иди сюда.
– Вы идиоты?
Астра и Аарон молча переглянулись и посмотрели на Эстеллу.
– Она хочет состричь мои волосы! – в несвойственной ему манере вспыхнул Йоргенсен.
– Я хочу их подровнять! Солари, ну хоть ты скажи ему!
Обреченно вздохнув, Эстелла развеяла огонь, убрала Морглес в ножны и снова присела на ступени.
Пока Аарон и Астра тихо переругивались за ее спиной, она смотрела на могилы Богов. Так, как делала это каждое утро, проведенное в стенах Молчаливой Цитадели. Вглядывалась в белую краску, словно та могла ответить на ее вопросы, иногда подходила к каждому кресту и проводила пальцами по деревянным табличкам, на которых были вырезаны имена Высших.
Орител, Селена, Каэль, Элоэн, Камала и Аваддон.
– Нет ничего сильнее Путей, – сказал им в тот день Фрэнк. Его голос будто доносился откуда-то из глубин Бесконечного океана. – Боги? Разве вымышленный идеал, невидимый и неосязаемый образ, который никто из нас не видел, может быть могущественнее души? Могущественнее души не может быть ничего, и неважно, чья она – валькирии, ведьмака или фейца. А мы слепо верим в существование Богов, даже не догадываясь, что их давным-давно нет. Четыре королевства строят церкви, святилища, возводят десятиметровые статуи из золота в их честь. А знаете, что самое смешное?
