– Архип, – послышался голос Никиты.
Все космолётчики на борту корвета были объединены системой внутренней связи и могли слышать и видеть друг друга, словно сидели рядом плечо в плечо.
– Где ты побывал до нашего похода? – продолжил оператор.
Антон покачал головой. Молодой техник ему нравился своей непосредственностью, но иногда был чересчур раскован. С Лог-Логиным он вёл себя как с равным по статусу приятелем, и это царапало слух. Хотя, в общем-то, ничего предосудительного в таком поведении и не было.
– Мне удалось посетить десятки звёздных систем, – ответил своим звучным мягким баритоном ученик Всеволода Шапиро.
– Я имею в виду экзоты и цивилизации Реестра.
– Не так уж и много объектов я изучал, всего шесть.
– Ничего себе – немного! Мне повезло только раз, да и то я был лишь на Венере, где торчал второй робот драконов смерти.
– У тебя всё ещё впереди, – заметила Майя.
– Надеюсь. Расскажи, Архип!
– В нашей галактике я побывал в двух системах, обе достаточно близко от Солнца. В Столовой Горе, звезда называется эта Mensa, эта Горы. Оранжевый гигант, расстояние от Солнца – семьсот двенадцать эсве. В Стреле — звезда дельта Sagitto, красный гигант, расстояние четыреста сорок восемь эсве.
– И что вы там нашли?
– В Столовой Горе располагалась цивилизация, построившая Купол. Вернее, остались только развалины сооружения диаметром более тысячи километров. По нему было нанесено несколько энергетических ударов, так как Купол имел отличную полевую защиту и врагу не сразу удалось его разрушить. Отчёт о рейде можно почитать в общей информации ФСБ.
– Спасибо! – фыркнул Никита. – Мне туда доступ не разрешён.
– В Стреле мы нашли планету почти из чистого углерода.
– Это я знаю, в Инете обсуждали не один день. Там колоссальные залежи алмазов и других модификаций углерода от графена до графура. А ещё где ты был?
– Из ближайших к нам – шарик М20 в Стрельце, имеет даже название – Трифид. До него около пяти тысяч световых лет. Там был обнаружен остаток сферы Дайсона. Ещё одно – М13 в Журавле, тоже сферическая ассоциация, до неё пятнадцать тысяч эсве. Вообще практически везде экзоты с остатками цивилизаций располагались в шаровых звёздных скоплениях, они являются самыми старыми образованиями Вселенной.
– А в М13 что?
– Три планеты, и все в дырках.
– В дырках?! – не поверил Никита.
– Я тоже была в этой экспедиции, – добавила Майя. – Шесть планет, пять поясов астероидов и пыли. И действительно, планеты, хоть и не разрушены до куч щебня, имеют сквозные тоннели, будто их пробивали гигантскими гвоздями.
– А оружия там не было?
– Если и осталось, мы не нашли.
– А говорили, будто кто-то набрёл аж на несколько боевых роботов.
– Не верь блогерам, – рассмеялся Щёголев.
– Но ведь что-то вы обнаружили полезное?
– Всё изучается.
– А как…
– Мы готовы, – перебил Никиту Голенев.
– Мы ещё поговорим на эту тему, – пообещал Лог-Логин.
– Поехали, господа поискёры, – сказал Антон. – Есть ощущение, что на этот раз нам повезёт.
Вектор пространства перед сориентировавшимся «Поиском» свернулся в квант, и корвет в одно мгновение преодолел расстояние в одиннадцать тысяч световых лет, выходя из «струны» недалеко от шарового скопления звёзд в созвездии Павлина.
* * *
На уточнение координат цели и на два «мелких» прыжка в сто и сорок восемь световых лет для ориентации на оранжевый гигант в скоплении потребовалось всего около часа зависимого [141] времени. После этого «Поиск» вышел к звёздному шару по вектор-параллаксу, соединявшему звезду и Солнце, и обе группы специалистов – экипаж и эксперты – принялись тщательно проверять местный космос «на наличие скрытых угроз».
Дистанционное обследование района было необходимо не только ради формализации процесса или соблюдения пунктов инструкции СРАМ, но и ради истинного выявления очагов опасности как для самого корабля, так и для последующих экспедиций. Расстояние между скоплением и Солнечной системой составляло одиннадцать тысяч световых лет, а это означало, что с Земли оно выглядело с опозданием на одиннадцать тысяч земных лет и за это время успело переместиться на приличное расстояние. Поэтому вблизи скопление имело иной рисунок звёзд, и найти нужную звезду в данном ракурсе мог только мощный кванк.
Впрочем, для Стоума это не было проблемой. Он легко ориентировался в пространстве на сотни миллионов световых лет от Солнца.
Последний ВСП-переход вынес корвет на окраину системы красного великана, диаметр которого в пять раз превышал размеры Солнца [142]. Если бы он занимал его место в центре Солнечной системы, то с орбиты Меркурия гигант закрыл бы четверть небосвода.
Но саму звезду разведчики не стали изучать с той же тщательностью и скрупулёзностью, как её планетарную семью. Зато на обследование планет и пылевых поясов потратили немало времени, сначала сделав общий зондаж системы, задействовав все имеющиеся на борту локаторы. Затем запустили дроны к наиболее интересным с точки зрения военной науки. Если на внешний осмотр ушло всего два часа (Стоум выдал пассажирам все полученные данные, а также снимки по удалённому доступу), то беспилотники класса «Охотник», имеющие собственные варп-двигатели и способные за минуты преодолевать миллиарды километров, показали и планетные ландшафты, разочаровавшие космолётчиков. Все пять планет системы не имели признаков жизни.
Первая планета, самая близкая к звезде, размером с Землю, представляла собой безжизненную сферу, изборождённую многосоткилометровыми трещинами и окутанную пылью. По ней явно был нанесён энергетический удар, уничтоживший родину существ, населявших систему.
Остальные четыре планеты были размером с газовый гигант Уран Солнечной системы и признаков разумной жизни и вообще какой-либо жизни не имели. Опущенные в толщи их атмосферы зонды не нашли ничего, что можно было бы идентифицировать как следы разумной деятельности.
Зато в третьем по счёту пылевом поясе, скрывающем в плотном сгустке обломки небольшой планетки – пояс и был образован при её взрыве, – беспилотник обнаружил крупный объект, напоминавший очертаниями земной лотос. Очевидно, это был спутник планеты или астероид, буквально развернувшийся бутоном от внутреннего катаклизма. Его размеры от глыбы основания «лотоса» до краёв лепестков достигали семи километров, а диаметр верхних закруглений лепестков укладывался в резной венчик и был равен пяти километрам. Материал лепестков походил на мутное зеленоватое стекло, уплотнявшееся к основанию «цветка» и приобретавшее цвет яшмы с чёрными прожилками. К известным земным породам он отношения не имел, обладая странными сочетаниями горных пород, а точный анализ состава показал, что в стенках «лепестков» протянуты металлические жилы и трубопроводы.
– Это был искусственный спутник планеты! – с уверенностью заявил Бартош Сталик, шестидесятишестилетний археонавт экспедиции. – Я имею в виду этот астероид. Его взорвали!
– Уточняю, – сказала Майя, – взрыв был направленным, а главное, аккуратным. Он не разнёс весь астероид, а точно пробил металлический кокон внутри. Между прочим, это почти чистый индий, что весьма необычно. Индий трудно добыть в таких количествах.
– На Земле да, его мало, – согласился Бартош. – Его легче не добывать, а синтезировать с помощью холодного термояда. В наших конструкциях он используется в крошечных количествах.
– Кстати, прожилки в материале объекта – танталовые, – добавила Майя. – Богатенькие же буратины жили на планетах системы. Во всяком случае, технологиями они обладали впечатляющими.
– Но это не уберегло их от поражения, – прилетел голос Никиты. – Товарищи начальники, предлагаю посетить «лотос». Внутри него сидел какой-то крупный субъект, может быть, даже Вестник.
