За спиной послышались раскатистые взмахи крыльев. Эстелла вскинула голову и резко развернулась.
Но это был Аарон.
– Что с тобой, Солари? – Он опустился перед ней на колени и заключил ее в крепкие объятия. – Эй, мелочь, не плачь…
– Он был тут. Он был тут, а потом… Потом он исчез, а я…
– Тш-ш-ш. – Аарон начал слегка укачивать ее из стороны в сторону. – Дыши. Вдох. – Он глубоко вдохнул, смотря ей в глаза. – И выдох…
Эстелла повторила за ним, но всхлипнула и подавилась слезами.
– Еще раз, только медленнее. Вдох. – Они размеренно вдохнули. – И выдох.
Сколько еще дней и ночей Дафна будет играться ими, заставляя проходить через боль от утраты? Сколько еще дней и ночей будет наблюдать, как они медленно угасают друг без друга, словно огонь без кислорода? Сколько еще им придется вытерпеть, прежде чем они найдут выход?
Илай. Клэр. Нэш. Аарон. Астра. Сколько им придется вытерпеть?
Сколько еще ей, Эстелле, чувствовать себя… побежденной? Пустой? Одинокой?
Спустя пару минут дыхание более или менее пришло в норму, а тело ощутило холод. Адреналин испарился, и Эстелла начала медленно брать чувства под контроль. Она поднялась с земли. Затем бросила взгляд на юг, где за сотнями миль находилась золотая столица.
Стерев со щек слезы, со злостью выплюнула:
– Она получит по заслугам. Клянусь чертовым солнцем!
А когда Эстелла Солари давала обещание, она всегда его сдерживала.
Глава 15
Враги для общего врага
Рулан, Льерс
Зачем им нужна ива?
Леона поджала губы.
– Я только недавно узнала, что какой-то засушенный сорняк стоит наших жизней. Понятия не имею, зачем им чертова ива. Хороводы вокруг нее водить?
– Очень смешно, Лайонкор.
– Учусь у лучших, Коффман.
Лежащая между их камерами Клэр хрипло закашлялась. Нэш и Леона одновременно подскочили с пола, но, бросившись в ее сторону, наткнулись на решетку.
– Мортон, – тихо позвала Леона, крепче сжав пальцами стальные прутья. Нэш мельком осмотрел ее и различил в ярко-голубых глазах настоящий… страх. – Эй, Мортон… Ты меня слышишь?
Он выпустил из легких весь воздух, пытаясь успокоиться. Клэр пролежала без сознания почти сутки. Последние дни она совсем не разговаривала, только шептала что-то под нос и раскачивалась из стороны в сторону. Ее ресницы всегда трепетали, но ни разу по щеке не скатилась слеза.
Она словно находилась в другом мире. В мире, где никого, кроме нее, не существует.
Сердце Нэша обливалось кровью, когда он смотрел на ее осунувшееся лицо и разорванные ботинки, сквозь которые виднелись посиневшие от холода пальцы. Он практически не спал: ему нужно было убедиться, что Клэр дышит. Как и Леона.
– Ты в порядке? – откашлявшись, прохрипел Коффман.
Клэр растерянно моргнула. Затем вытянула перед собой руки, оглядела их со всех сторон и прошептала сломленным, каким-то безжизненным голосом:
– Я еще не умерла?
Нэш зажмурился, запустив ладонь в отросшие волосы.
Боги, он был готов отдать себя, свою жизнь и все, что когда-либо имел, лишь бы их отпустили. Он был готов переживать происходящее в той темнице каждый день и каждый час, лишь бы от плети лопалась только его кожа, а на полу оставались только его следы крови.
– Нужно выбираться отсюда, мать твою, – прорычала Леона, поднимаясь на ноги. С недавних пор ее щеку пересекал глубокий порез, после которого точно останется новый шрам. – Нужно вырубить ведьмаков, когда они откроют решетку. Сегодня на смене не Хоторн, а те два урода, которые приложили меня головой об стену. Я устала смотреть на их радостные морды, Коффман! Нужно уходить прямо сейчас!
Нэш пытался ухватиться за ее слова, но мог лишь смотреть на растерянную Клэр и считать, сколько раз поднялась и опустилась ее грудь. У нее слишком медленное сердцебиение.
– В прошлый раз они избили ее, Леона. – Нэш с усилием перевел взгляд на ангела. – Если мы попытаемся сбежать в третий раз, они снова… – Он тяжело сглотнул. – Клэр может не выжить, ты понимаешь? Мы переносим травмы и голод гораздо легче, чем смертные. Но сейчас мы бессильны. Впервые в жизни мы на самом деле бессильны.
Нэш ненавидел себя за эти слова, но знал, что это правда. Решетки их камер запечатаны магией, коридоры круглые сутки охраняются ведьмаками, а у них даже нет оружия.
Леона угрожающе зарычала, но опустилась на пол.
Да, он понимал, что ситуация безвыходная. Несмотря на это, Нэш уже которые сутки прокручивал в голове план побега. И во всех вариантах они не могли выбраться из дворца втроем: кто-то в любом случае должен подставить свою спину, чтобы спаслись остальные.
– У меня есть идея, – выдавил Нэш спустя пару секунд, сжимая в руке фиолетовое кольцо, – но не знаю, получится ли ее осуществить. Действовать нужно быстро и так, чтобы не поднимать лишнего шума.
Он придвинулся к решетке, что отделяла его от Клэр. Нэш медленно протянул к ней руку, словно она была загнанным в угол зверьком. Он заглянул в ее распахнутые карие глаза, что когда-то светились от смеха, и произнес:
– Любовь моя, послушай, пожалуйста…
Клэр испуганно поежилась и отодвинулась ближе к стене.
Он так и замер с протянутой рукой.
Она боится его.
Нет. Она боится не его. Она боится всего, что может причинить ей вред.
Нэш впервые видел Клэр в таком состоянии. Она прижала руки к груди, словно закрывала ими свое сердце, чтобы ей не сделали больно. Ее брови были нахмурены, будто она считала Нэша врагом и была готова броситься на него в любую секунду. А глаза – эти большие глаза, в которые Нэш так любил смотреть, – выдавали отчаяние и страх.
– Любовь моя, – попробовал он еще раз более мягким голосом, – когда я выйду из камеры, держись Леоны, пожалуйста. Она защитит тебя, хорошо? Тебе не нужно ничего делать. Просто прячься за ее спиной, пока вы будете идти к выходу.
– Что ты хочешь сделать? – настороженно спросила ангел.
Нэш сжал в кулаке фиолетовое кольцо и почувствовал исходящее от него тепло.
– Спасти своего любимого человека. Ну и тебя заодно.
* * *
Нэш опустился на все тот же стул и посмотрел на двух ведьмаков и архангела. Впервые за время заключения здесь был кто-то помимо льерсцев.
– Я не знаю.
– Мы проходили это, Коффман. Ответь на вопрос, иначе от твоей красотки и следа не останется.
Он сжал челюсти так сильно, что зубы заскрежетали. Один из льерсцев закрепил его руки и ноги поручнями, приковав к стальному стулу.
– Я. Не. Знаю, – прошипел Нэш, пытаясь подавить гнев.
Ведьмаки переглянулись, и ему не понравился блеск в их глазах. Если его план не увенчается успехом, все будет кончено.
– Встречный вопрос, уважаемые льерсцы. – Нэш решил потянуть время и дать возможность Леоне привести в себя Клэр. Они должны дождаться его знака: камера находилась недалеко, поэтому звуки бойни точно услышат. – Что можно сделать с помощью обычного дерева? Зачем вам плакучая ива, и с чего вы решили, что Альянс о ней хоть что-либо знает?
–С чего ты решил, что можешь задавать вопросы? Вы, жалкие предатели, только делаете вид, будто боретесь за какую-то там свободу, – хмыкнул ведьмак справа, доставая из кармана два ножа. – Какая, к чертям собачьим, свобода? Как ангелы, отвергнувшие свою Богиню, могут за что-либо сражаться? Вы должны гнить в темнице и есть с ее рук, когда она того пожелает.
Нэш тихо зарычал, оскалив верхние зубы.
«Дыши. Ты должен спасти Клэр и Леону. Дыши, пожалуйста. И найди взрывчатку».
– Когда-нибудь мы поменяемся с вами местами.
Они втроем загоготали над его ответом, после чего архангел отошел к столу и принялся натачивать ножи.
– Знаешь, что я тебе скажу. – Он повернулся вполоборота, поднял нож на уровень глаз и с интересом осмотрел его. – Какими бы сильными ни были ангелы, ведьмаки или тамплиеры, мы все боимся боли. Она – главный рычаг. И только благодаря ей можно узнать ответ на любой вопрос.
