— Н**** бабку! — рыдал в ответ Борис, пулей вылетая из дома. — Я сваливаю куда подальше! Эта бабка е***** полтергейст!
— Ты что про мою мать сказал? — услышав такое, Иван аж глаза выпучил от ярости. — Как ты посмел, сопляк? Убью гаденыша! — и он ринулся в погоню за обнаглевшим отпрыском.
Но Борис уже успел оседлать свой мотоцикл и был таков. Лишь рев мотора да пыль, взметнувшаяся из-под колес, напоминали о его недавнем присутствии. Отец, тяжело дыша после внезапного марафона, со злобой и недоумением смотрел вслед удаляющемуся силуэту сына.
— За что мне все это? — в сердцах вопросил он у безмолвной ночи.
* * *
— Прошу прощения, я не была в курсе, что вам удалось установить жучок в доме одного из врагов, — Маша надула губки, словно обиженный ребенок. — Именно поэтому, Добрыня, тебе следовало раньше посвятить меня во все детали. И вообще, какого черта этот жучок с прослушкой еще и как передатчик в обратную сторону работает? — под конец она даже возмутилась, будто это вовсе не она чуть не спалила всю нашу контору.
Может, не стоило ее сюда приводить.
— Это новая модель жучка, совмещающая две функции. И вообще, мы же все кричали тебе, чтобы ты не трогала кнопку, — она в эту кнопку реально вцепилась и отдавать еще не хотела.
— Я всего лишь хотела удовлетворить свое любопытство. И я не виновата, что от меня все скрывали и что вы приобрели такие неправильные передатчики, — ее излюбленная тактика защиты — нападение.
— Конечно, все вокруг виноваты, кроме тебя, — усмехнулся я. — Ладно, на этот раз пронесло. Пойдем, покажу тебе здесь все получше, — приобняв ее за плечо, предложил я.
— А обед какой-нибудь будет? — полюбопытствовала мелочь, улыбаясь.
— Какой обед? Скоро уже завтрак, — ущипнул ее за нос.
Мы петляли по подземным ответвлениям. Наемников было хоть отбавляй, что удивляло и, само собой, радовало Машу. Они тренировались здесь посменно, а часть сейчас находилась на поверхности.
Я вручил сестре автомат и дал пострелять по мишеням. Ей было весело, одним словом. Потом она стреляла из винтовки, из пулемета. А затем я заметил, как она запихивает себе в карманы гранаты, думая, что я не замечу.
— Маша, это тебе не детские игрушки. А ну-ка быстро положи на место! — строго посмотрел я на нее.
— Ты шутишь, братец? Я, между прочим, участвовала в опасных дуэлях, и эти гранаты для моей же безопасности. Неужели даже одну взять не разрешишь?
— Именно для твоей безопасности. Не хочу потом отскребать твои кусочки от стен, — я был неумолим.
С гранатами она, конечно, разобралась бы. Она не только в моде быстро все схватывает, но и в оружии может на лету все освоить. Но от греха подальше гранаты и правда стоит убрать.
Со вздохом сестра скорчила недовольное лицо и вернула все на место.
— Знаешь, я вот одного понять не могу. Все это вокруг, — она вдруг закружилась на месте, раскинув руки. — Это же должно вытягивать уйму денег из кармана. Откуда у тебя столько?
Резонный вопрос. Я показал ей фото договоров, подписания которых мне удалось достичь. Там были указаны суммы, которые они должны были выплатить мне по срокам.
И, по-моему, мой ответ вышел не менее шикарным, потому что он ее вполне устроил.
— Братишка, а ты, выходит, нереально крут! Мы сейчас неплохо так напрягаем этих отморозков и не даем им расслаблять булки, да? — Маша хохотнула и хлопнула меня по руке.
— А ты как думаешь? — усмехнулся я в ответ.
— Да я особо и не думала, Добрыня. Вика мне, конечно, говорила, что ты вечно чем-то занят не просто так, а у тебя есть план. Но какой и все в этом духе она и сама не знала, похоже. Сказала у тебя спрашивать. Но легче заставить слона станцевать вальс, чем вытянуть из тебя ответы, — мелочь пинала по полу тапком.
— Какая интересная речь, но, может, лучше чай с пончиками? Здесь как раз где-то были, — я слегка толкнул ее локтем, намекая на перерыв в разговоре.
— Эй, к чему этот сарказм? — ее брови удивленно взметнулись вверх.
— Так мы же родственники, — подколол я ее с улыбкой.
Мы, улыбаясь, направились к обеденной зоне. Да, здесь была и такая — что-то наподобие мини-кухни, как в офисах. Плита, чайник, холодильник — все, что душе угодно.
— Кстати, а я могу чем-то тебе помочь? — голос сестры довольно скоро стал серьезным. — Ты столько всего сделал для нас, и мне, честно говоря, как-то неудобно. Я правда не хочу смотреть, как ты все тащишь в одиночку.
Ответ не сразу пришел мне на ум. Не отправлю же я ее на перестрелку с наемниками или в разведку. Это точно не вариант.
— Знаешь, Маш, может, я сейчас буду говорить, как наши родители, но в одном они правы: тебе надо учиться, и это главное. Так что просто учись, ведь мне потом нужен будет тот, кто сможет отлично управлять тем, что я смогу получить для нас, — я уселся на стул напротив. — Добывать мне что-то гораздо интереснее, чем управлять. Своей учебой и образованностью ты мне правда поможешь.
— Лады, можешь на меня положиться, — она подмигнула мне и принялась грызть пончики.
Уф, ну слава богу! Не хватало еще, чтобы она просилась со мной в бои. Тогда бы мы точно сдохли: нажала бы тоже на какую-нибудь кнопочку, и все — кирдык. Пусть уж лучше каждый занимается своим делом. Я еще пожить хочу и как минимум не все вкусы пончиков перепробовал в этом мире.
— А знаешь, здесь хорошо, даже уютно, — Маша не переставала разглядывать нашу базу.
— То есть звуки пальбы тебя нисколько не смущают?
— Не-а, построй мне тоже такое помещение для стрельбы дома. Можно даже вместо спортзала, — ну началось, е-мое!
Я уже хотел применить и на ней мой метод, чтобы быстренько выпроводить отсюда, но, к счастью, вовремя зазвонил телефон.
— Гриша, ты бы знал, как я рад тебя слышать! — заговорил я первым в трубку, мысленно благодаря друга за спасение от сестринских идей по перепланировке дома.
— Что, опять спасаю тебя от очередных вопросов какой-то из девчонок? — Распутин неплохо меня уже знал.
— Естественно, так что ты вообще почаще звони, брат.
— Я бы рад, но чаще уже некуда: у тебя что ни день, то очередная идея, — усмехнулся друг. — Ну, в таком случае, слушай.
И мы с ним буквально не больше десяти минут перекидывались словами: этого было вполне достаточно, чтобы узнать все, что нужно.
— Вот такие дела, Добрыня, — после разговора по делу цокнул он языком в трубку.
— Ага, ну все, пока, — я уже хотел было положить трубку.
— Эй, — но Гриша завозмущался в шутку, — а как же «я рад тебя всегда слышать»? Сам только узнал, что было нужно, и уже сбрасываешь. Не хочешь там рассказать, как жизнь вообще?
— Ты же в курсе, как у меня жизнь и чем я занят, — хохотнул в ответ. — Ты еще спроси, как погода или что я ел.
— А что ты ел?
— Сейчас пончики с чаем, — потер я глаза пальцами.
— А погода как тебе? — он все не унимался.
— Нормальная, только вот ночью, кажется, были какие-то магнитные бури, и погода вообще нелетная.
— Да, в твоем районе, видимо, только были эти бури, и погода там всегда полный отстой, — я точно знал, что он сейчас лыбится в этот момент.
— Отстой — это когда ночью идешь есть, и тут у тебя падает какая-нибудь банка на пол, и ты слышишь, как в спальне твоей матери включается свет и она надевает тапки. Вот это отстой, так отстой! Маша вот, к примеру, когда поменьше была, вообще таких моментов боялась у нас дома.
— Да, это, наверное, у всех когда-то было. Мать лучше ночью каким-нибудь бряканьем не будить. А вот если ты еще и разбил что-то, то тогда все: можешь собирать вещи и бежать из дома, — зевнул Распутин на том конце провода. Интересно, он вообще спать успевает когда-нибудь? — Ладно, Добрыня, на связи. Посплю пару часиков, а то мне утром во дворец по делам Рода еще пилить.
— Давай.
Маша тем временем, допив чай, поинтересовалась, о чем таком мы с ним разговаривали, и даже выловила для себя фразу про «встречу».
