- О, даже так, - Лиза цинично скривила губы. - Интересное замечание.
- Вероятно. Портрет сегодня был уничтожен.
Последнее замечание повергло Лизу в легкий шок. Она нахмурилась.
- Когда? Пока я была в офисе?
- Да.
- И что с ним сделали?
- Сожгли. Без сожаления.
Тут Юлиан не кривил душой. Нужно было уничтожить чертов портрет еще тогда, когда в его жизни появилась Лиза, и он осознал, что она не Елизавета. Но он медлил, потому что было не до того. Он попросту забыл про его существование. Окунулся в новые отношения с головой. Не мог надышаться новыми эмоциями. Не желал подавлять в себе потребность быть с Лизой постоянно. Ежесекундно видеть её. Слышать. Чувствовать.
Разговор созревал давно. Юлиан порой замечал за собой странности в поведении, не свойственные ему поступки. Как собственнически он отнёсся к Лизе. Взять хотя бы её родину. От одной мысли, что Лиза вернется в Россию и будет жить вдалеке от него, внутренности скручивало коротким жгутом. Не пустит. Никуда. Надо будет - привяжет к кровати.
А это, кстати, неплохая идея.
Новость, что портрета больше нет, Лиза восприняла спокойно. Для неё было достаточно, что портрет провалялся ненужным хламом в потайной комнате с пару недель. За ненадобностью. Потому что стал ненужным. Потому что о нем никто не вспомнил.
- Твои люди?
- Да, они постарались.
Лиза коротко кивнула.
- Пусть не до конца, но я теперь имею представление, что произошло триста лет назад, - хрипло отозвалась она, продолжая волноваться. - С этим мы разобрались. Но чего нам ждать от призрака?
Нам.
Это слово ворвалось в сознание Юлиана, накрыв мужчину с головой. Простое слово, но оно произвело на него неизгладимое впечатление. Раскрыло створки сердца, очерствевшего от времени и истосковавшегося по истинным, не наигранным, не выдуманным, не показным чувствам.
Юлиан поставил фужер на стол и произнёс, не размыкая губ:
- Иди ко мне.
Лизу сотрясла мелкая дрожь, которую она не смогла подавить в зародыше. Очередная сумасшедшая, не обоснованная реакция на слова, на действия Юлиана. Его глаза полностью заполонила чернота, поглотив белки. Лиза начинала привыкать к его глазам. Более того - они ей безумно нравились. Их темнота притягивала, гипнотизировала, проникала под кожу. И Лиза с готовностью открывалась, не желая юлить, что-либо скрывать от Юлиана.
От своего Князя Тьмы.
Лиза не спеша поднялась со стула. Замерла. Позволила жадному, нетерпеливому взгляду, в котором плескалась сдерживаемая страсть - и не только физиологическая - скользнуть по её лицу, задержаться на пухлых губах, и уйти вниз - к холмикам грудей. Мышцы живота судорожно сжались. Она знала, что последует за этим тихим "иди ко мне". И от предчувствия нового удовольствия внизу сладостно заныло.
Лиза не подозревала, что такое возможно - постоянно желать мужчину. Сходить по нему с ума. Умирать от жажды почувствовать на себе его прикосновения и прикоснуться ответно.
Наваждение? Безумие? Или реальность - такая притягательная, такая естественная.
Девушка остановилась рядом с коленями Юлиана и тихо вздохнула.
- Я знаю, ты сделаешь всё, чтобы уберечь меня...
Слова, полоснувшие по сердцу древнего вампира.
Слова, проникшие в его бессмертную душу.
Слова, растекшиеся по крови невыносимым жаром.
Она вверила в его руки свою жизнь. Без сомнений. Без колебаний...
В спальню они перебрались, лихорадочно срывая друг с друга одежду. Юлиану было проще - он разорвал платье Лизы, чем заслужил осуждающее:
- Ещё одно!
- Плевать! - прорычал мужчина, захватывая зубами лямки бюстгальтера. Рывок - и чашечки безвольно падают на пол, вызывая у Лизы уже довольное хихиканье.
- Ты невыносим...
- Женщина, ты в этом уверена?
- Пока остались кое-какие сомнения.
А в спальне всё резко изменилось. Снова накатила нежность. Потребность дарить, а не брать. Купаться в удовольствие и никуда не спешить.
У них впереди была вся ночь.
- Юлиан.
- Да?
- Разреши мне расплести твои косы. Очень хочу к ним прикоснуться. Можно? - мурлыканье Лизы раздалось рядом с ухом и опалило лицо Юлиана горячим дыханием.
В этот момент он четко осознал - ей можно все...
Их пепельные волосы переплелись и, точно серебро, рассыпались по черным простыням - красиво, завораживающе. Приглушенные женские стоны смешались с глухим мужским рычанием. И каждый из них пытался поймать этот стон, это рычание...
Утомленные, они откинулись на небольшие подушки. Юлиан притянул Лизу к себе, положив её голову себе плечо.
- Спи.
- Как скажешь, - довольная сонная улыбка заиграла на лице Лизы.
А через минуту Юлиан услышал её ровное дыхание.
Сам он засыпать не спешил. Думал. Составлял план дальнейших действий.
Он мог всю оставшуюся ночь пролежать без сна, прислушиваясь к дыханию дорогой женщины. Но усталость, не физическая, моральная накрыла и его. Юлиан, поддавшись мимолетному порыву, закрыл глаза и приказал себе погрузиться в сон. Отдых и ему не помешает.
Где-то под утро он почувствовал, как Лиза зашевелилась. Сначала осторожно сняла его руку со своей талии. Подождала его реакции. Юлиан не спешил выдавать, что тоже проснулся. Ему стало любопытно, что задумала девушка.
Задумала она интересное - это он понял сразу. Она не спеша перекинула одну ногу через его бедра и сместилась чуть ниже. Рукой прикоснулась к члену, проверяя его состояние. Юлиан едва не выдал себя, усмехнувшись. С эрекцией всё было в порядке.
Смешок издала Лиза. После чего медленно приподнялась и села на его возбужденный член, впуская твердую мужскую плоть в свое влажное лоно.
- Ты же не спишь, дорогой, зачем притворяться? - тихо мурлыкнул возле уха томный голос. - Давай-ка, насади меня, как следует. Я так соскучилась.
Острые женские ноготки вонзились в обнаженную грудь Юлиана и полоснули, раздирая кожу до крови.
Юлиан резко распахнул глаза и, машинально удерживая Лизу за талию, сел.
Нет. Это была не Лиза.
Её тело. Её лицо. Даже её голос. Почти её голос - в нем появились ироничные нотки с долей превосходства.
Именно так разговаривала Елизавета Сатинская.
Страшная догадка пронзила Юлиана, одновременно обдав его кипятком и леденящим холодом: мать вашу, в его Лизу вселился призрак Сатинской!
Глава 12
Несколькими часами ранее...
Его шаги она бы узнала из тысячи. Дорогие туфли, выполненные на заказ и сшитые лучшими итальянскими мастерами, не касались пола. Лишь чуть задевали его узкими носами. Его привычка носить обувь с заостренными носами ничуть не изменилась, несмотря на прошедшее время.
Елизавета даже не пошевелилась. Смысл? Этот ублюдок пришёл поглумиться над ней, и прыгать от радости при его появлении она не собирается. Она вообще ничего не собирается делать - ни говорить, ни вставать. Дергать ее за ниточки, как марионетку, у него нет возможности, а в остальном - пусть подавится своим же ядом, ничтожество!
- Короля надлежит приветствовать стоя, - его скрипучий голос врезался в мозг Сатинской и сжал полушария стальными раскаленными клещами.
Плевать на боль. Она не сдвинется с места.
- Пошёл на хрен, ублюдок, - лениво бросила она, всё же решив снизойти до ответа.
- Ай-я-яй, - поцокал языком Король. - Ты всегда была непослушной девочкой.
Сатинская сжала губы. Если бы только он назвал её иначе... Если бы только не произнёс эту фразу, от которой у неё все внутренности свернуло узлом... Непослушная девочка - именно так когда-то давно он её называл. В ту далекую пору ее любви и ненависти. Её игры и её мужчин. Когда она думала, что будет жить вечно.
Призрак медленно повернул голову в ту сторону, откуда доносился мужской голос. Голос, когда-то любимый. Нет, боготворимый.
- Повторяю ещё раз: пошёл на хрен. Или тебе более интересную дорогу подобрать?
Ответом ей послужил презрительный смех, который вывел её из себя окончательно. Она мучается в заточении, в неизвестности, а он ржет себе в удовольствие! Силуэт призрака заколыхался от негодования. Как же хочется вгрызться зубами в эту самодовольную рожу Короля! Вырвать кусок мяса и смачно выплюнуть его на грязный пол. А потом, наступив, растоптать.
