Отпрянул, схватился за лицо. А потом резко, наотмашь, залепил ей по лицу раскрытой ладонью. Затем схватил ее за руку и рванул к себе. И ударил при этом в живот — Настю даже подбросило вверх от удара. Но она почему-то даже не вскрикнула.
Я кинулась к ним.
— Отпустил ее, быстро! Отпустил, я сказала!
Подбежав, я развернула Настю к себе и обомлела. На животе у нее быстро расплывалось кровавое пятно, густо напитывая собой тонкую ткань белой блузки. Вяткина смотрела на меня с исказившимся от страха лицом.
— Катя… — позвала она негромко. — Кать, что со мной? Ка-ать, я умираю?
И только сейчас я заметила в руке Ильхама нож, до самой рукоятки испачканный Настиной кровью.
— Сука, ты что наделал⁈ — заорала я. И развернулась к двери клуба, где стояли несколько малолеток. Кажется, среди них был и тот, с которым Настя флиртовала у бара. — «Скорую»! — гаркнула я малолеткам. — «Скорую», быстро! Чего уставились, дебилы⁈
Ильхам больно схватил меня за шею и развернул к себе. Я изо всех сил саданула ему кулаком в нос. Он дернулся и прошипел по-змеиному:
— Ах ты ж, с-сука…
И несколько раз ударил меня в живот чуть выше пупка — раз, другой, третий. У меня перехватило дыхание. А потом вдруг сильно зажгло где-то внутри. Опустив голову, я увидела у себя на платье три дыры, из которых струйками стекала кровь, быстро превратив подол платья в сплошное кровавое пятно.
Как врач я понимала, что это скорее всего конец. Но все же попыталась зажать раны руками.
— «Скорую», — прошептала я. — Вызывайте «скорую», дураки.
А потом давление рухнуло, голова пошла кругом, и я упала на асфальт…'
* * *
Отложив в сторону последний лист, я еще некоторое время сидел за столом неподвижно, размышляя о прочитанном. Потом взял в руки свечу и вышел из комнаты. Прислушался. В доме было очень тихо.
А что еще можно ожидать глубокой ночью?
Стараясь ступать неслышно, я подошел к двери комнаты Катерины и уже поднял руку, чтобы постучаться, но замер. Горячий воск со свечи капнул мне на кулак, заставив болезненно поморщиться.
Тогда я осторожно толкнул дверь. Она бесшумно приоткрылась, и я несмело заглянул внутрь.
Катерина спала, сложив под щекой ладошки. Во сне она чему-то улыбалась. Выглядела она при этом столь беззащитной, что у меня даже в груди защемило от нахлынувшего желания защитить ее от любой опасности, которая может повстречаться ей в этом мире.
Еще огромное чувство нежности к этой мирно спящей девушке обрушилось на меня, так и схватило за горло, затрудняя дыхание.
Я шагнул обратно из комнаты и плотно прикрыл за собой дверь. Спиной прижался к стене, заставляя себя дышать полной грудью.
— Откуда ты, Като?
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ
Ссылка на продолжение: https://author.today/reader/444102/4122009
Nota bene
Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.
Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN/прокси.
У нас есть Telegram-бот, для использования которого нужно: 1) создать группу, 2) добавить в нее бота по ссылке и 3) сделать его админом с правом на «Анонимность».
* * *
Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:
Экзамен для чародея: Кровавая ассамблея
Николай Иванников. Дейлор Смит
Экзамен для чародея-2: Немое Заклинание
Глава 1
Топи, трупы и принцессы, или Приграничье как оно есть
«Тайная тропа» терялась в кромешной тьме шагах в десяти спереди, и я вел своего скакуна по ней очень осторожно, чтобы он, не дай бог, не свернул с перепугу в сторону. А потом темноту эту вдруг распорола сверху-вниз огненная полоса, и словно бы раздвинула гигантский занавес, за которым скрывался светлый наполненный жизнью мир. Я сразу звонко шлепнул белогривую Снежку голяшками по бокам. И быстро устремился вперед, не теряя драгоценного времени. Магия в Приграничье работает абы-кабы, и потому может выкидывать порой весьма странные фокусы.
За спиной у себя я слышал топот копыт лошади Завадского.
В проход мы заскочили всего за пару секунд до того, как он схлопнулся. Позади послышался чмокающий звук, с каким обычно закрывается «тропа», и Кристоф принялся истово молиться. Да и было отчего: выход открылся на самом краю вонючего болота, и случись это на пару саженей левее — мы с ним угодили бы прямиком в самую топь.
Но удивляться тут было нечему. Приграничье — они есть Приграничье. «Тайные тропы» в этих местах могут вывести куда угодно, хоть прямиком в ад. Потому их и используют здесь крайне редко, стараясь открывать проходы при этом как можно дальше от границы. Во избежание, так сказать…
Снежка, испуганно заржав, шарахнулась вправо, где был виден поросший веселой травкой пригорок. Сделав пару шагов, она замерла, покачнулась и даже чуть не завалилась на бок, но устояла все-таки и дальше продолжила свой путь. Ноги ее с натугой и чавканьем вылезали из топи, чтобы вновь погрузиться в нее, но я чувствовал: с каждым шагом лошади моей становится все легче.
— Давай, родная, давай! — приговаривал я, не разжимая зубов. — Еще немного!
Кристоф позади меня тоже что-то бормотал на великолепной смеси русского, польского и французского языков.
Снежка наконец ступила на твердую почву, уперлась передними ногами в пригорок и с победным ржанием вырвала себя из топи. Я сразу соскочил на траву и обернулся на Кристофа, который все еще барахтался на своем Рыжем в болоте и непрерывно крестился.
— Служба мага Синей Линии порой заключает в себе весьма неприятные моменты, — сказал я нравоучительным тоном, — но все они с лихвой покрываются теми знаниями и опытом, которые маг получает в результате.
— Весьма рад это слышать, мсье Сумароков! — отозвался Кристоф, едва не сверзившись с Рыжего в топь. — Но мне хотелось бы, чтобы таких неприятных моментов было как можно меньше. Видите ли, мой друг: моменты моментами, а я у маменьки с папенькой всего один сын. Не хотелось бы их расстраивать.
— Тогда рекомендую вам взять немного правее, — посоветовал я, рукой указав на то место, где еще недавно сам выбрался на сухое место. — Глядишь, и маменька с папенькой останутся довольны.
Кристоф послушал моего совета и уже скоро стоял рядом со мной, притопывая, чтобы сбить с сапог налипшую тину. Потом медленно осмотрелся.
— И где мы находимся, если не секрет? — поинтересовался он.
— Не секрет, — отозвался я, помотав головой. — Понятия не имею, друг мой. Понятия не имею!
Вокруг был лес. Не особо дремучий, и не особо темный, но высота деревьев не позволяла увидеть и без того спрятавшееся за тучками солнце, чтобы определить направления движения. Впрочем, вариантов у нас было немного — граница топи в этом месте изгибалась подковой, в нижней части которой и находились сейчас мы с Кристофом. Так что двигаться мы могли только в одну сторону — к открытой части этой «подковы».
Это радовало. Не потому, что я знал, что это верное направление, а потому, что не нужно было сейчас делать какой-то выбор. Его у нас попросту не было.
Оправившись и вновь заскочив на своих лошадей, мы двинулись в путь. Около получаса мы петляли промеж деревьев, постепенно удаляясь все дальше от болота.
А потом увидели мертвеца. Он сидел у высокого мшистого пня, прислонившись к нему спиной, и только обломанные сучья, торчащие по обе стороны от него, не давали ему упасть. Голова его была слегка запрокинута назад, отчего у нас была возможность рассмотреть его лицо совершенно отчетливо.
Впрочем, лучше бы ее не было. Покойник пролежал здесь никак не меньше недели, и лицо его сильно опухло, буквально раздулось, превратившись в шар. Глаза ему выклевали птицы, и вместо них у него были сейчас просто две черные дыры, заполненные высохшей кровью, в которой отвратно копошились белые опарыши. Щеки и шея были обглоданы зверьем, и воняло от него настолько отвратно, что я на всякий случай отвел Снежку от Кристофа подальше — если его вдруг затошнит, не хотелось бы получить на себя порцию блевотины.
