Штурмуя Лапуту (СИ) - Валин Юрий Павлович

— Зачем сразу оружием грозить? Мы же не сопротивляемся.

— Положено грозить! Вы нам зубы не заговаривайте! — рявкнул бунчук. — Вот: пункт восьмой — «при обнаружении немедля взять на прицел».

— Формулировка сомнительная, спорная, поскольку у пики нет прицела, — заметила Лоуд. — Но это вам виднее, вы тут стража. Про нас-то, про матросов, какой-то пункт есть?

— Про вас — вообще нет. Вы — глупая команда «Ёху», вас и так все знают, — пояснил бунчук, успевший обнажить шпагу. — Шпионы и оборотни — иное дело.

— Чо-то мелкий, неубедительный нынче шпион пошел, — заметила лже-капитан. — И оборотень… разве это оборотень? Есть у вас уверенность-то? Уж очень махонькая, на самозванку похожа. Вы с этим осторожнее, времена нынче лихие, эйтижопные, сейчас кто угодно в оборотни лезет, полно жулья.

— Мне уверенность ни к чему, у меня циркуляр есть, — отрезал стойкий бунчук. — Тут всё ясно изложено: если вот этот по всем приметам шпион, значит, рядом оборотень.

— Логично, — согласилась лже-капитан. — Чо дальше? Колоть на месте будете или тюрьма-суд-каторга? У вас каторга есть?

— Отстань, дубина! — зарычал бунчук. — Нет у нас еще каторги, у нас остров тесный, не все нужное тут вмещается. И вообще, какое твое дело?

— То есть как⁈ — изумилась Лоуд. — На вверенном мне корабле обнаруживается преступная шпионско-оборотничья группа, а я сиди и молчи⁈ Во-первых, преступников следует по приемопередаточному акту сдавать, во-вторых, мне компенсация положена. «Еху» жутко рисковал — оборотень, это вам не шутки!

— Сам сказал, что этот оборотень мелкий и неопасный, стоит ли писанину разводить? — неуверенно намекнул бунчук, опыта практических арестов пока не имеющий.

Укс чувствовал, что Фунтик пришла в себя, когда стражники отвлеклись на бюрократическую дискуссию, девушка успела достать пистолет, а оружие ее неизменно успокаивало. И вообще все скатывалось в какой-то заведомый фарс. У самого пилота имелось наготове два ножа, кончить неуклюжих стражников на месте ничего не стоило. Но смысл? Резня лишь осложнит и затянет дело.

— Если мы арестованы, нас в тюрьму должны вести и ужином кормить, — сказал Укс. — Или к начальству на допрос. Это обще-заведенный международный порядок, его все знают.

— Вы нашей свободной Лапуте еще и свои порядки будете диктовать⁈ — завопил бунчук. — Шпион, а наглый какой! Стой и жди!

— В чем заминка-то? — поинтересовалась проницательная Лоуд.

— Пункт девятый «надеть цепи, ножные и ручные, удвоенные». Но…

— Какое еще «но»⁈ — возмутилась лже-капитан. — Цепи это — правильно! Отличное и своевременное решение. Двойные, серебряные, 925-й пробы, тщательной полировки. Надеваем!

— Почему серебряные? Почему полированные? — изумился наивный бунчук.

— У вас научный остров или церковно-приходской заочный техникум⁈ — ужаснулась Лоуд. — Элементарно же: оборотень, их только в благородное серебро можно заковывать, иначе смысла нет, закоренелые оборотни железа или бронзы вообще не бояться. И вести нужно под мелодичный девятиоктавный звон цепных кандалов. А с неполированных железяк какой звон? Дисгармония, а не звон!

— Отстань, скотина вонючая! Нету цепей, вообще никаких нету. Сделать не успели! — в отчаянии заорал бунчук.

— Как это «нету»? Аресты есть, а цепей нет? Профанацией занимаетесь, образцовый остров позорите… — завелась Лоуд.

— Нам что, так и стоять? — прервал Укс грозящую уйти в вечность дискуссию. — Арестовали, так ведите. Есть что-то в циркуляре про форс-мажорные бесцепные ситуации?

Циркуляр подобных ситуаций не предусматривал, бунчук начал мямлить, но тут ситуацию взяла под контроль Профессор, предложившая здравый компромисс.

Арестованных связали корабельной веревкой, довольно неумело — не хватало опыта у Особой Пограничной Стражи. Конвой вел арестованных по крутым лестницам и серпантинным улицам Лапуты, навстречу попадались редкие ночные прохожие, смотрели на процессию с изумлением. Лже-капитан продолжала торговаться с бунчуком по поводу веревок, которые теперь должна оплатить казна Лапуты.

— Ты не волнуйся, просто так быстрее будет, — прошептал Укс. — Дойдем, на месте освободимся.

— Я не особенно волнуюсь, — заверила Фунтик. — Веревка не очень мешает, пистолет под рукой. Но ты уверен, что этот их секретарь-комендант и есть ваш беглый кочегар?

— Вполне. Чувствуется его стиль.

— Эй вы, шпионы! Не разговаривать! — не очень уверенно приказал бунчук, порядком запуганный непомерными тарифами на аренду корабельных веревок.

— Мы не разговариваем. Мы восхищаемся блистательной Лапутой, — пояснил Укс. — Только лестниц у вас многовато.

— Ничего, сейчас к центральной Королевской лестнице выйдем, она замечательная и удивительная, — пообещал бунчук, обрадованный сменой темы.

Королевская лестница оказалась эскалатором, вполне исправным, хотя и немного дерганным. Конвойная группа с удобством ползла-поднималась к вершине, стражники наперебой поясняли насчет бесконечных лабораторий, библиотек, дворцов-кворумов и ботанического парка Короны — многочисленных достопримечательностей острова. Лже-капитан восхищалась и задавала научно-туристические вопросы.

В сущности, Особая Пограничная Стража оказалась не такой уж скверной, а остров довольно приличным, пусть и не столь интеллектуально двинутым, как намекалось по древнему сюжету. Наверное, деградировал в сторону приземленного быта. Вот эскалатор Фунтика восхитил, нужно будет ей метро Старого мира показать, уж там-то есть, где покататься.

Еще раз оценив многоярусные красоты острова с самой верхней площадки, конвой двинулся через Королевскую площадь. Оказалось, что новый секретарь-комендант успел отжать себе южное крыло дворца для «целей удобства объективного контроля и отслеживания островных рубежей». Прыток пан-кочегар, видимо, совершенно оздоровился в здешних «линзах».

В беломраморном вестибюле сидела Особая помощник-референт господина Особого секретаря-коменданта — дама, сразу видно, чрезвычайно образованная, в мантии, расшитой золотыми дыроколами и пресс-папье, внешним видом очень нечесаная, высокоумно отстраненная, весьма страхолюдная. Но имелись у помощника-референта рядовые секретарские чины женского пола: эти пухленькие, вполне приятно-адекватного вида. Если не считать неудачных, уж очень накрученных причесок с логарифмическими заколками.

— Задержанные прибыли! — известил бунчук. — Один по описанию циркуляра, с ним непонятная девица-оборотень мелкой породы. Но это неточно.

Помощник-референт не отреагировала, что-то вдумчиво расчерчивая рейсфедером в журнале учета посетителей, рядовые секретарши принялись спешно привлекать внимание начальницы щелчками пузырей-коммуникаторов. Начальница неохотно оторвалась от журнала и сообщила:

— Прием с 10 до 12 по нечетным рабочим дням. Ознакомьтесь с распорядком.

Повинуясь указанию измазанного чернилами величественного пальца, все посмотрели на плакат на стене. Плакат был хороший, аккуратный и длинный, уходящий за стол. Сотни пунктов, подпунктов и примечаний.

— Внушает, — признала лже-капитан. — Правильно поставленное делопроизводство и своевременный перерыв на обед — половина успеха! Но у нас экстра-срочное дело. Задержан предполагаемый оборотень, а ведь эти твари от бюрократических проволочек вмиг звереют, могут что угодно выкинуть.

Прозрачное предупреждение не произвело впечатления. Помощник-референт уже вернулась к таблице, стражники рассматривали маленькую и симпатичную Фунтика, размышляя о ее реальной способности звереть, а секретарши строили глазки Уксу.

— Ну, нафиг, так и до утра не управимся, — предсказала Лоуд и двинулась к дверям в глубине зала.

— Нельзя! Секретарь-комендант занят! — дружно завизжали младшие секретарши.

— Ты куда⁈ Не положено! — испугался бунчук.

— Мне можно, я тупой иностранец, — обосновала лже-капитан, распахивая массивную дверь.

Укс плечом отпихнул нерешительного стражника, двинулся следом.