Осмелев, спустился к грудям, обхватывая одну из них губами, а вторую рукой. Надо же, под слоем мешковатой одежды иногда казалось, что груди у этой пигалицы вообще нет, а тут в ладонь еле помещается, и это при нашей разнице в росте! Действительно, приятные открытия.
Девушка очень живо и как-то искренне реагировала на любую ласку, словно каждое мое прикосновение дарило чуть ли не сразу оргазм. Как же это необычно… Простые люди чувствительнее Мастеров? А может, всё дело в возрасте? Сколько ей? Сорок пять? Пятьдесят? Она выглядит младше меня.
— А может, тебе просто выключить мозг? — спросила вдруг девчонка. — У нас тут секс или телевикторина?! А, блин… щас… — она как-то затейливо изогнулась подо мной, и прижалась горячим, источающим желание телом к моему паху… все мысли мгновенно выдуло у меня из головы! Я же не железный! То есть, конечно, железный… но не настолько!
— Ммурррр… — сказала эта коварная женщина, прежде чем затянуть меня в очередной крышесносный поцелуй. А потом все понеслось, закрутилось… я уже не успевал думать, как именно она меня ласкает, и как я отвечаю. Мы оба плавились в одном горне, двигались в одном ритме, утопали в хоть и навеянных, но таких приятных чувствах. В какой-то момент я лишь краем сознания отметил знакомое ощущение резонанса, единения энергий и душ. Как бы я ни противился этим мыслям, всё же она мой Мастер…
Кульминация снова выбила меня из колеи на несколько минут, настолько она была яркой. Очнувшись, я невольно испытал стыд и каплю разочарования за то, что был не прочь начать все заново хоть сию секунду… но моя Мастер уже спала и будить ее для продолжения показалось кощунством.
Ириска
Разбудили меня странные звуки:
— Уррррррррррммммм — утробно гудело нечто и изредка взрывалось заполошным шипением.
— Пух-пух-пух! — не менее злобно пыхтело и чихало в ответ другое нечто.
Пару минут я еще надеялась, что все это мне снится, но тут вдруг рычание и чихание прервалось злобным визгом, мявом и звуками эпической битвы. Я пробкой вылетела из блаженного состояния полудремы и подскочила на диване с криком:
— Сосиска! Эта тварь сожрет мою Сосиску!!!
— Что? Где? Какая тварь? Напали??? — то, что я спросонья приняла за вторую подушку, тоже подскочило и хриплым голосом начало меня допрашивать:
— Где? Что?! Тьфу… Ты так переживаешь за еду?
— Какую еду! Кошку! — я втянула голову в плечи от очередного жуткого грохота. Мама дорогая, они дом сносят?!
Черно-зеленый вихрь, из которого клочьями во все стороны летела шерсть, тем временем, выкатился из ванной и со всего маху врезался в шкаф.
— Едрить твою! — завопила я, понимая, что теперь падение предмета мебели уже ничто не остановит.
— Ржа! — емко выразился Кос, и размазался в воздухе. Вау! А я думала, так только в мультиках бывает… зато он успел поймать шкаф и заодно получить по ногам когтями от дерущихся зверюг. Теперь они шипели и рычали уже втроем, причем в какой-то момент Кос и вовсе издал дико неприятный металлический звук. Как железом по стеклу!
И, о чудо, отвлекшись на этот скрежет, зелёная крыса так схлопотала от Сосиски когтищами по морде, что обиженно взвизгнула и ласточкой сиганула в открытую форточку, только фиолетовый хвост мелькнул. Эх, жаль, что у меня первый этаж… не дай бог, вернется!
Раздувшаяся почти вдвое против своих нормальных размеров Сосиска проводила ретировавшегося врага победным мявом и прямо на глазах уменьшилась, превратившись из грозного шарика в милую маленькую кошечку. А потом, как ни в чем не бывало, ласково боднула головой все еще придерживающего шкаф Коса. Села возле него и с самым деловитым видом принялась наводить марафет. А то помяли, понимаешь, шерстку… крысы зеленые!
— Хм… это твой кот? — как-то оценивающе покосился на Сосиску Кос, — не знал, что в этом мире они водятся.
— Ее зовут Сосиска Барамунди, и она считает, что это ее дом, — хмыкнула я. — А все, кто в нем живет, обязаны ей за это вкусный корм и приятный массаж. И чтобы никаких посторонних крыс, как видишь.
— Вот как, — он прищурился на животинку. — То есть, ты не против, если мы ее продадим?
— Чего? — поразилась я. — Как это продадим?!
— В мирах призмы кошки, способные прогнать цвирка, особенно откормленного скверной, очень ценятся. Можно заработать от десяти средних кубов до ста, если есть подтверждённая родословная.
Я почесала затылок, ошеломленная такими бизнес-перспективами. Если верить мыслям Коса, то один средний куб равняется десяти малым. Вот и получается, что за кошку предлагали минимум… ого! Но Сосиску отдавать все равно было жалко, хотя она и сволочь. Зато перспективы открывались…
— Так. Так… продать — это не выгодно! Во-первых, зеленая зараза может вернуться, потому что где она еще скверны пожрет? — я кивнула на окончательно затоптанные в пылу борьбы чемоданы. — Во-вторых, это кошка! Не стерилизованная! Эх… нам надо найти еще одну крысу, протестировать ею окрестных котов и выбрать производителя!
К моему удивлению, моё дикое, даже для самой себя, предположение нашло лишь положительный отклик.
— Разумно, — кивнул Кос. — Поправишь его? — взглядом указал он на шкаф, — Ну или хотя бы трусы подай…
— Ой, сейчас! — я взялась собирать разлетевшееся по комнате собрание сочинений Ленина и запихивать эту полезную макулатуру под сломанную ножку шкафа. — Уф… Кос, не знаю, где твои трусы, затоптали, видать… и вообще, я есть хочу! Давай хоть пообедаем, что ли? Ты другие из чемодана возьми, а потом те поищем.
— Это имя, которое ты мне даёшь как новый Мастер? — неожиданно серьезно спросил парень, отпуская шкаф и оглядываясь в поисках своего чемодана.
— Эм… нет, просто ты же так и не представился, — я пожала плечами. — Даже в мыслях шифруешься. Не называть же мне тебя «эй, ты» или «дрын».
— Как Мастер, ты в своём праве, если захочешь меня переименовать.
— Да ты вроде уже взрослый, — растерялась я, — чтобы тебя переименовывать… тебе сколько лет, кстати?
— Пятьдесят восемь, — сказал лохматый, наконец, доставая вожделенный предмет гардероба.
— Сколько?! — поразилась я, мысленно переименовывая себя в геронтофилку. — А выглядишь моложе!
— Ну простите, — почему-то обиделся парень. — Может, я и молод, но боевого опыта у меня более чем достаточно! Тебе-то, наверно, и вовсе лет сорок, с таким-то росточком!
— Вообще мне двадцать два, и у нас, похоже, ни разу не совпадает возрастная шкала, — я задумчиво почесала кончик носа и обрадованно хмыкнула, разглядев за диваном свой халат. А то тут без этих самых… не только всякие Косы!
— И как тебя все же зовут? В полтинник уже поздновато имена менять, я считаю.
— Микаэль, — машинально ответил он, удивлённо меня рассматривая, будто впервые увидел. — Тебе действительно двадцать? А сколько… сколько живут жители вашего мира?
— В среднем лет семьдесят, — я укуталась в теплый плюшевый халатик и потопала к холодильнику. — У тебя красивое имя.
— Мастер дала, — кивнул он. — Предыдущая, — в его глазах промелькнула боль, и он быстро перевёл тему. — Наверно, как только ты начнёшь работать со скверной, срок жизни увеличится. Если, конечно, найдём кусок твоей души.
— Всей оставшейся душой только за! — отозвалась я из холодных белых недр. — Сделать тебе бутерброд с колбасой? Котлеты я на нервах уже смолотила, извини… еще куриный суп есть, могу разогреть.
— Давай вот это, жидкое, — он заглянул через мое плечо в кастрюлю, а затем указал пальцем на колбасу, — а вот это лучше выкинь.
Я недоверчиво понюхала чуть заветрившийся срез на докторской и пожала плечами:
— Да нормальная еще, я ее только вчера утром купила. Но могу поджарить для страховки.
— Там несъедобных компонентов больше, чем в твоём столе. Древесину хоть теоретически еще можно переварить, — скривился Микаэль. — А эти синтетические добавки…
— А, ты про добавки, — колбаса отправилась на кухонный столик, а я полезла за сковородкой. — Про это все в курсе. Но другой колбасы нету. Во всяком случае, в Питере.
