"Фантастика 2025-167". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Фонд А.

С мачтой из дерева ничего не вышло. Во-первых, дерево было бы гораздо тяжелее чем сборно-весельная конструкция из алюминия. А шверт-киля с балластом под днищем спасательного бота не имелось. Поэтому я подумал, кто знает, как это скажется на остойчивости лодки. Во-вторых, отверстие, предназначенное для мачты, было именно нужного диаметра, именно такого который требовался для мачты собранной из рукояток весел, а расширять его я просто не решился. Если потом придется ставить стандартную мачту, она будет болтаться как… в проруби. Одним словом понятно с чем это сравнить.

Как оказалось, снятый с вертолета пехотный пулемет, прекрасно крепится на крышку переднего капота. В инструкции об этом не было ни слова, но почему-то имеющаяся там разметка, с приготовленными, но пока затянутыми тонкой пленкой отверстиями, идеально подошли для крепления пулемета, Правда пришлось из подручных материалов городить для него походный чехол, но зато, в случае необходимости, будет из чего пострелять. Тем более, что калибр почти в восемь миллиметров, давал мало шансов, даже тому вертолету, встреться он на нашем пути, тем более что пули в патронах были помечены черно-красной краской, что явно указывало на то, что это не простая полуоболоченная пуля, а наверняка имеющая какие-то дополнительные свойства. Что уж говорить о простых индейцах, вздумай они напасть на наше судно.

Несколько раз проверив все ли было собрано, уложено и взято с собой, постарались оставить после себя что-то похожее на то, что нас или унесло в море, во время очередного урагана, или из-за какой-то другой катастрофы, и наконец в двадцатых числах февраля 1498 года. Дата определилась с точностью до нескольких дней, после получения письма, сброшенного на песок. Там как раз и была указана текущая дата. Правда мне было неизвестно, когда именно писалось это письмо, в день отправления, или же парой ней ранее, но в нашем положении два-три дня, большой роли не играли.

Лодка, на которой мы находились сейчас, плыла, как бы не вдвое быстрее, чем наш плот. Наверное только благодаря своей форме, и обводам корпуса, ведь парус, был фактически тем же самым, что и ранее. Правда на этот раз он был поднят на мачте, собранной из состыкованных между собой, алюминиевых древков весел, а в качестве перекладины, я использовал ствол молодого бамбука, срезанный на севере острова. После сушки, ствол оказался довольно легким и прочным, и если бы не его толщина, наверное, попытался бы использовать его в качестве мачты.

Пока же все складывалось более чем удачно. Пока Ева занималась повседневными делами, которые она могла находить считай на ровном месте, я заканчивал установку некоторых деталей, отложенных на время пути. Вообще, было заметно, что плотом занимались настоящие специалисты, здесь было предусмотрено все, для вполне нормальной жизни, даже в условиях спасательного судна. Если чего-то и не хватало, так это ванны, хотя с другой стороны, вокруг было безбрежное море, и ванна, как бы и не требовалась. А тот же туалет, скорее напоминал деревенский скворечник, правда без ограждения. Точнее, со стороны лодки, можно было прикрыться задним бортом, и тем самым избежать посторонних взглядов. За ним, находилась небольшая площадка, на которой вполне можно было разместиться в позе горного орла, свесив свой зад за ее пределы, а чтобы при этом не упасть в море, имелись ограждающие это место дуги и поручни. Здесь же, на специальном крючке имелось и ведерко, для того, чтобы убрать это место за собой, прополоснув его забортной водой.

С радиомаяком, все решилось достаточно просто. Прибор оказался достаточно тяжелым, и потому выйдя в море, я в какой-то момент, просто выбросил его за борт, надеясь, что тот просто пойдет ко дну. И даже если он активируется и будет подавать какой-то сигнал, пусть ныряют и ищут пропавший вертолет в океане. Но все вышло, гораздо смешнее. Стоило маяку упасть в море, как его тут же проглотила, какая-то довольно крупная рыбина. Я даже пожалел, что не активировал его. Но если это произойдет, островитянам на базе будет весело, когда они вдруг увидят носящийся по морю сигнал маяка с вертолета.

Печь, служащая для разогрева еды, оказалась вполне приемлемой. Фактически это была та же микроволновка, какая стояла и у меня дома, только, что у нее имелось всего одна функция заключающаяся в разогреве. Накладываешь в специальный контейнер приготовленную Евой еду, прикрываешь пластиковой крышкой и включаешь печь, на одну-две минуты, доставая из нее вполне разогретый обед. Тоже самое можно было делать и с водой, для чая или кофе. Правда вдруг выяснилось, что в складных стаканчиках, это делать не слишком удобно, из-за покачивания лодки на волнах. Вода просто выплескивалась из них, и у меня, были большие опасения, что она может вызвать где-то короткое замыкание. Поэтому стали делать иначе. В один из контейнеров для разогрева еды, заливали необходимое количество воды, разогревали, а после, со всеми предосторожностями переливали в кружки, используя для этого имеющиеся у нас. Хотя Еве понравились и пластиковые стаканчики.

Что меня обрадовало больше всего, так это то, что на борту лодки оказались подробнейшие карты Атлантики. Видимо при комплектации аварийного запаса, указывался предполагаемый район действий, и потому в спасательном боте имелись необходимые карты. Причем, они были заламинироваными в пластик, чтобы не повредились морской водой, а в картах были указаны даже морские течения, и их скорость и направление. Единственное отличие от местных реалий состояло в том. что на картах, также были указаны все прибрежные города и поселки, чего сейчас, естественно не наблюдалось, и частоты, по которым можно было установить связь с берегом. Но в остальном, такая карта, позволяла гораздо точнее выбирать цели, составлять и рассчитывать маршрут.

Исходя из сегодняшних реалий, и несколько опасаясь оказаться в районе островной базы исследователей прошлого, я сразу составлял наш маршрут так, чтобы отправиться в северную часть Америки, нацеливаясь скорее на указанный в карте Нью-Йорк, или Лонг-Айленд. До острова было семьсот двадцать миль, которые я надеялся преодолеть дней за десять. Все же скорость нашего бота, была ощутимо выше, чем у «Морской черепахи».

Отплывая от острова, я с некоторой грустью провожал оставшийся у берега разгромленный плот, жалея о том, что так и не смог восстановить его. Все-таки я провел на нем не самое плохое время своей жизни. И если бы не так грустно сложившиеся обстоятельства, продолжил бы свое путешествие именно на нем. А будь у меня на руках хоть какая-то баночка краски, и его имя, тут же заняло бы свое место на борту нашего бота. Пусть и с цифрой «2». Пока же нам предстоял переход до места, которое в будущем станет одним из самых больших городов США, а какое-то время, был даже столицей этой страны.

Глава 16

16

На пятый день пути, когда мы по моим подсчетам, прошли, почти половину расстояния до берега, ветер вдруг окончательно стих, и ему на смену, пришел полный штиль. А еще через несколько часов, небо заволокло серой мглой, и с небес заморосило мелким, противным и холодым дождем. Нужно было срочно укрывать верх лодки парусиной, потому что стоило начаться дождю, как и буквально от всего повеяло сыростью, от которой не было спасения. Да и парус моментально намок, и свисал с реи, унылой промокшей насквозь тяжелой тряпкой.

Пришлось первым делом, сворачивать именно его, укладывать вдоль лодки, и укреплять встроенными ремнями. В противном случае, он грозил, как мне казалось просто опрокинуть лодку набок, за счет увеличившейся массы. Конечно этого бы не произошло, но и большой пользы от него тоже не было. Он все больше набухал водой, а из-за отсутствия ветра, нисколько не просыхал. И вся эта вода струйками стекала в шлюпку, добавляя ей сырости.

Уложив рею с накрученным на нее парусом, вдоль борта и притянув ремнями, принялся расправлять и натягивать на борта, синтетическую ткань, что шла в комплекте с спасательным ботом. И вскоре, наша шлюпка стала похожа на кобуксон — корабль-черепаху, впервые примененную для боевых действий корейским генералом Ли Сун Сином, во время войны с Японией. Верхняя часть кобуксона покрывалась железными листами, с острозаточенными штырями, выступающими по всей поверхности, спереди устанавливали короткий массивный таран, носовую часть украшали огромной головой дракона, которая, по некоторым источникам, использовалась в качестве огнемётного средства, на корме находился руль. По бортам кобуксона располагались двадцать четыре орудия, стрелявшие обычными ядрами и зажигательными снарядами. Кобуксон широко применялся корейцами в борьбе с японским флотом во время Имчжинской войны 1592–1598 годов. Считается первым бронированным судном в истории мирового кораблестроения.