Мозаика (СИ) - Федоров Константин

Вот и сидел он в рубке «Пламени», с одной стороны мечтая, чтобы хоть что-то случилось, а с другой стороны горячо желая, чтобы это «хоть что-то» случилось не здесь, не сейчас, да и не с ними, пожалуй!

Вся его работа в этом походе заключалась в том, чтобы выйти на связь, переговорить с колонелем, передать его подчиненным собранные материалы и договориться о получении следующей партии «бесхозных кораблей со штрафстоянки». И всё! И если первые пять дней, то есть всю дорогу «туда», он просто отдыхал и радовался тому, что на его голову не валятся очередные проблемы, то вот дорогу «обратно» он перенёс уже гораздо, гораздо тяжелее. Ничегонеделанье просто выматывало. Не спасали даже тренировки, на которые Кот вновь стал ходить регулярно.

И всему этому состоянию виной было всего одно определение, состоявшее из единственного слова.

Ответственность.

Ответственность за всё и за всех: за верфь, за Росс, за Войнича (как он там, всё ли в порядке?), за Гарсена (всё ли в нормально в колонии, нет ли проблем со спасёнными имперскими «беженцами»?), за Зула (не влез ли он куда-нибудь «не туда», оставшись без присмотра?), за Киса… Ну, и волнение за них же.

Но всё осталось позади. И маршрут их тоже подходил к концу. Сейчас эскадра, всплывшая в столичной системе баронства Риз, перестраивалась, готовясь к заключительному, суточному, прыжку на Росс.

— Командор! Входящий вызов! — отвлёк Кота от его мыслей офицер связи. — С шарика пробиваются.

В боевом выходе, а статус этому походу был придан именно «боевой», все входящие и исходящие вызовы шли через антенны корабля, выступавшие в роли ретранслятора-усилителя, ну и, заодно, глушившие посторонние сигналы в объёме корабля.

— Давай! — кивнул Кот.

На развернувшейся голограмме проявился барон Риз, собственной персоной.

— Приветствую, Кот! — бодро произнёс он. — Как твой поход? Я смотрю, удачно? Вышли не полные пять десятков кораблей, а возвращаются полные восемь?

— Приветствую, Аст. — глубоко кивнув, ответил Кот. — Да, своих целей достигли. А прибавление в количестве не означает, что прибавили в качестве. Девять десятых этой «прибавки» полный хлам и мусор, годящийся только в разбор и на переработку.

Раскрывать все карты Коту не хотелось. «Хлам и мусор», конечно, имелись, но далеко не в таком подавляющем количестве, как преподнёс он барону.

— Однако, буксируются всего два, остальные своим ходом идут. — заметил барон.

— На буксире те, которые совсем уж сдохли. — помотал головой Кот. — Остальные едва ли в лучшем состоянии, разве что движки пока тянут. Да и тянут, скажем прямо, совсем плохо, у нас из-за этого и задержка вышла — прыжковую скорость очень медленно набирают.

— Мои вчера вернулись. У тебя на Россе всё в порядке. — нейтрально сообщил барон. — Когда запустите верфь, не забудь о нашей договорённости.

— Как вернулись? — опешил Кот. — Мы же ещё не дошли!

— У нас был договор: десять дней. — нахмурился барон. — Десять дней прошли, сегодня двенадцатый. Договор исполнен мной в точности.

— Но у меня же там всё без защиты осталось! — яростно полыхнул глазами Кот. — Мне ещё сутки добираться, на три дня, получается, Росс голый остался!

— Договор исполнен мной в точности. — выпрямился барон, приняв надменный вид. — В следующий раз рассчитывай время точнее, договаривайся с временным запасом или отдельно оговаривай прочие условия!

— Я понял, господин барон! — сухо кивнул Кот. — Урок мной усвоен. Взятые на себя обязательства выполню в полном объёме.

— За три дня ничего не случится. — барон Риз, поняв, что перегнул, доброжелательно улыбнулся. — Не переживай. И вообще, Кот, давно ты ко мне не являлся. Приглашаю тебя на дружеский обед. Мы ведь друзья, не так ли?

— Да, гос… Аст. — поправился Кот. — Конечно же, мы по-прежнему друзья. Но я вынужден просить перенести приглашение на более поздний срок. Я должен быть уверен, что с моими людьми и с моим имуществом всё в порядке, иначе дружеского обеда не получится: мыслями я буду там, на Россе.

— Хорошо. Прилетай тогда послезавтра, я прикажу подготовить приём. — кивнул барон.

— Спасибо за понимание… Аст. — всё так же сухо кивнул в ответ Кот. — Я сообщу перед вылетом. Конец связи!

— Хорошего пути. — барон двинул рукой, и связь разорвалась.

— З-зараза! — зло оскалился Кот. — Скотина! Собака сутулая! — в сердцах ругался он.

— Что случилось? — спросил Минош.

— Этот… жучий выкидыш оставил Росс без защиты! — снова выругался Кот. — Мы договаривались на десять дней, десять дней прошли и его корабли ушли! Урок он мне устроить решил, чтобы я заранее все «подводные камни» учитывал! С-скотина!

— Ну… так-то он прав. — заметил Минош, отводя глаза.

— Я это понимаю! — рявкнул Кот. — Но всё равно бесит! Это… не по-дружески! А барон именно что «в друзья» набивался!

— Дружба дружбой, а деньги деньгами. — пожал плечами Минош. — Время кораблей и работа экипажей стоят денег. Вдруг бы ты отказался оплачивать эти «лишние» дни? И связаться с тобой, пока мы во фронтире шли или в прыжке находились, возможности не было. Вот и отозвал свои корабли обратно!

— Я всё это понимаю. — успокоился Кот. — Разумом понимаю, но на душе всё равно гадко. Мин, мы ускориться можем?

— Боишься, что там что-то случилось? — наклонил голову Минош.

— Опасаюсь. — подтвердил Кот. — Сам знаешь, в какой дыре Росс находится. Фронтир кругом, да и сам он… почти что.

— М-м-м… На десять процентов тягу поднять можем, но не больше. Наши новые «старички», боюсь, могут не выдержать такого хода. — прикрыл глаза Минош, сверяясь с данными.

— Ускоряемся! — приказал Кот.

Эскадра… не сказать, чтобы сильно ускорилась. Скорее, медленный «улиточный» шаг превратился в такой же медленный, только самую чуточку более бодрый.

— Сколько до прыжковой? — Кот извёлся сам, и извёл уже всех своими бесконечными уточнениями.

— Час. — коротко ответил Минош.

— Если мы сейчас на полную, сколько разбег по времени со старичками получится?

— Двадцать минут. — ответ старого товарища был предельно короток.

— Ускоряемся! — приказал Кот. — Старички сами доползут! Если что-то случится, то здесь система барона, в беде не оставят. Ускоряемся, Мин!

— Принял!

Корабли эскадры рванули вперёд и исчезли с радаров, уйдя в прыжок и оставив медленно набирающих нужную скорость «стариков» далеко позади.

Никогда еще сутки не казались Коту настолько долгими.

Суточный прыжок. Одновременно и далеко, и долго. Но раньше всегда находились какие-то занятия, что-то, что разбавляло нудность и скуку дальнего прыжка. Но вот теперь Кот не находил себе места, даже поспать толком не смог, и к моменту выхода щеголял осунувшимся лицом и красными от недосыпа глазами.

— Три… Два… Один… Выход. — наконец-то ИскИн завёл свою «стандартную оповещалку». — Провожу перезапуск систем. Провожу ориентирование. Провожу…

По мере включения в работу всех систем, дошла очередь и до сканера, раскрасившего тактический монитор во все цвета радуги. На общей волне царила какофония звуков: чьи-то возгласы, междометия, приказы и просто площадная ругань, лившаяся сплошным, нескончаемым потоком.

В системе Росс царил бардак. Разгром и погром.

Восемь с лишним десятков ясно видимых отметок чужих кораблей занимались грабежом и разбоем.

Часть из них, штук около сорока, находились рядом со станцией, явно грабя складские комплексы и, похоже, пытаясь отрезать ремдок. Судя по общей суете, грабёж шёл полным ходом, а вот ремдок пока что держался. При монтаже его присоединили не просто на ветхие от старости станционные соединительные крепежи, а балками едва ли не намертво приварили к силовому набору станции, что сейчас явно доставило бандитам проблем.

Часть, судя по меткам, лёгкий крейсер и пяток эсминцев, с азартом и улюлюканьем, перемежаемыми руганью и требованиями сдаться, гоняла по системе разрекламированную в своё время Кисом «Пуму». Корабль даже не оборонялся, просто полным ходом «перескакивал из угла в угол», уворачиваясь от пытавшихся перехватить его ублюдков. Почему, в-принципе, вполне себе боевая «Пума» уклонялась от боя, Кот не понимал.