Федька расхохотался, как безумная колдунья, и снова завопил:
— Да!
— У-у-у, Федь… А когда я, значит, начал тут подниматься и как сыр в масле кататься — у тебя и бомбануло? Ты ведь хотел, чтобы я только время от времени пробовал и обламывался. Гитарку подарил, которой можно с пятидесятого уровня пользоваться. Чтоб я посмотрел, как мне ещё дохера предстоит, и плюнул, и бухать пошёл.
Он ржал, и у него текли слёзы. И слюни. Это была уже какая-то ненормальная херня. Да, братишка, ушатала тебя собственная ненависть…
Я взял со стола початую бутылку, отпил из горлышка и, откашлявшись, сказал:
— Ты, дурачок, об одном не подумал.
— Я обо всём подумал, Мёрдок. Ты навеки мартышка при моей шарманке, брат. Наве-е-еки…
— «Навеки», Федь, есть только у меня. А у тебя есть только короткая человеческая жизнь. А потом ты умрёшь — и у тебя тоже появится «навеки». И у Инги.
Федя перестал ржать. Лицо его посерело, челюсть отвисла.
— Ага, — кивнул я. — Вы оба будете здесь. И угадай, кто в итоге будет кувыркаться с ней везде и всюду, в таких позах, о которых ты даже слыхом не слыхивал, а кто будет смотреть, дрочить и плакать от бессильной злобы?
— Ты… Ты… — лепетал Федька.
— Ты сам себе этот п**дец устроил, — сказал я и спрятал бутылку. — Ты, и больше никто. Так что до встречи, братишка. Наслаждайся жизнью и Ингой, пока можешь. Постарайся, чтобы она сильно не заскучала до встречи со мной. А когда свидимся — я, так и быть, тебе за труды накину пару-тройку тысяч нарисованных монеток.
Я пошёл к двери. За спиной раздался топот и дикий отчаянный рёв. Я улыбнулся и достал гитару.
Навык Metal Machine Music активирован.
Гитара издала невыносимо-божественный скрежещущий звук. Федька снова заорал, послышался звон.
Я повернулся, не прекращая раздражать и стимулировать пальцем трепещущую эрогенную струну своей любимицы.
Федька стоял на коленях, рядом с ним валялся меч. Ладони он прижимал к ушам, сквозь пальцы сочилась кровь.
— Навеки, братишка! — улыбнулся я ему, пока чудовищные звуки перетекали один в другой. — На-ве-ки!
Василий Криптонов
Murdoc | Мёрдок. Lvl 3: Двойник. Part 2
TRACK_01
Помню, что подошёл к зеркалу и долго в него смотрел. А чего смотрел? Непонятно. Зеркало и зеркало. Нихрена интересного не показывает.
И тут мне вдруг впёрлось: а оно ж реально нихрена не показывает! Ни интересного, ни неинтересного.
Я ведь перед ним стою, вот он, я, с бутылкой в руке! Здравствуй, бог, это же я пришёл, и почему нам не напиться, и всё такое! А в зеркале — только одну бутылку и видно. Висит в воздухе, как так и надо.
А я-то, я-то где, мама родная?!
Стёрли меня. Стёрли нахер, за ненадобностью, оставили только одну бутылку. Ну правильно, а херли там размусоливать-то! Оставили самое главное, а второстепенное — убрали к чертям свинячьим.
Мы ведь все тут в их власти. Во власти этих царьков недоделанных, которые на нас самоутверждаются, как школота в интернете, зная, что с вероятностью 99.99% никто не придёт им реально бить е**ло.
Захотят — человека сотрут. А захотят — член...
А где же член-то, член-то мой где, Господи?!
Я сунул руку в невидимые штаны и не нащупал ничего.
— А-а-а-а-а, бля-а-*-адь, суки, говно, смерть и пидарасы! — заорал я, вообще не соображая, что несу.
Кровь хлынула в голову. Ну а куда ж ей ещё хлынуть-то, если хер стёрли подчистую! Я запрыгнул на стол, спустил штаны до колен и приложился к бутылке.
— Значит, так, да?! — заорал я, брызгая вискарём в темноту. — Значит, меня нет, да? И члена у меня нет, да? Так вот, знайте, я вас всех пере**у даже без члена, потому что настоящим рок-музыкантам вообще не нужен член! Им нихера не нужно, потому что...
В комнате загорелся свет, и я проснулся.
— Мёрдок, что с тобой за херня творится? — простонала Сандра, протирая глаза.
Я моргнул, оценил обстановку.
Значит, я стою на Сандрином трюмо, в правой руке у меня бутылка, в левой — живой и настоящий, не смотри что виртуальный, член. Кгхм...
— Кто с утра на стиле? — бодро спросил я. И тут же сам себе ответил: — Мёрдок с утра на стиле!
— Пять утра! — взвыла Сандра.
— Кто рано встаёт — тому бог подаёт.
Я сныкал пузырь в инвентарь, натянул штаны и спрыгнул на пол. Сердце всё ещё херачило, как вштыренный Последним Сухостоем Ромыч на барабанах. Вот это приход, вот это жесткач. А главное — насухую. Даже ж не бухаю толком.
— В сортир пойдёшь? — галантно осведомился я у дамы.
Сандра пробурчала что-то, из чего я сделал вывод, что пошёл я нах*й. Я и пошёл. Не нах*й, естественно, а в сортир.
Сортир у Сандры стоял во дворе. Собственно, она до последнего отпиралась и не хотела его ставить, объясняя этот странный загон тем, что, мол, девушки не писают и уж тем более не какают, что парадные райские врата и чёрный ход задуманы природой исключительно в качестве непревзойдённых инструментов любовных утех и ни для чего кроме, что даже мысль иная — оскорбительна.
Но я сказал, что если она хочет, чтобы я у неё ночевал, то нужно соблюсти кое-какие порядки.
Вот и сейчас я, подчиняясь порядку, вышел в серое весеннее утро, вдохнул серого весеннего воздуха, от души выматерился и прошествовал к сельскому туалету. И лучше кайфа нет...
Активирован навык Удаление твёрдых отходов
Внутри всё было красиво. Кафель, белоснежный унитаз, смыв, раковина, все дела. Усевшись на толчок, я закурил сигарету. Ну вот, жизнь-то налаживается. Посидишь вот, подумаешь о жизни такой непростой — оно и на душе полегчает.
Да, Палыч таки продавил мою тему, и у всех появились специфические навыки по производству твёрдых и жидких отходов. На радостях туда много чего понавесили. И «алкашку» подвязали, и с запасом сил как-то хитро законнектили. Но в целом, пользоваться было, конечно, не обязательно.
Я себе разблокировал немедленно. Просто, знаете, приятно. Вот встанешь так на зорьке, сядешь на очко, расслабишься и думаешь... Думаешь о том, что где-то в Сан-Франциско есть какой-нибудь паренёк. Назовём его Бен. И вот этот Бен с детства любил рисовать. Верил в свою мечту. Закончил художественную школу, академию. Убедился, что его картины в х*й никому не упёрлись. Забухал. Потом протрезвел, взял себя в руки и пошёл в цифровую живопись, или как там её.
Бен с нуля переучился рисовать в фотошопе, годами качал скилл. Попутно искал работу. Может, пару раз его брали рисовать какие-нибудь стрёмные компьютерные игрушки-по**ушки. Он думал: «Пох, это халтура, чтобы на жратву заработать. Однажды я буду делать что-то по-настоящему значимое, что-то великое, у меня есть предназначение, я верю!»
И вот — луч света с небес. Счастье улыбается. Удача встаёт перед Беном раком и призывно смотрит через плечо, предлагая выбирать между парадными вратами рая и чёрным ходом. На одном крутом проекте рассмотрели резюме Бена и пригласили на собеседование.
Он приходит трезвым, в костюмчике, при галстучке, как приличный пидарас. Голос даже почти не дрожит. И вот менеджер по кадрам улыбается по-американски, встаёт, жмёт руку Бену и говорит: «Можете приступать с понедельника».
Радостный Бен идёт домой, покупает по кредитной карточке пузырь Джек Дэнниэлс и ух**ривается в сопли. Много ли художнику надо, пузыря — за глаза хватит.
К понедельнику Бен очищает пиджак от блевотины, на остаток кредитного лимита покупает туалетную воду, посещает парикмахера. Выходит на работу. У него собственный хомякостульчик и хомякостолик, даже личный хомякокомпьютер с крутым, по-настоящему навороченным графическим планшетом.
Бен сидит и боится даже дышать. Он понимает, что после всех этих лет нагнул систему. Он король мира. Он сидит на вершине Олимпа, и...
И тут на корпоративную почту приходит письмо. В теме: «Задание 1». Радостный Бен открывает письмо. Ну, сейчас он всем покажет, насколько он крут. С его-то опытом он справится буквально с любым заданием, как два пальца об асфальт! Но по мере того, как Бен читает ТЗ, рожа его всё больше вытягивается.
