Лицо заживлять я не стал специально, чтобы не спалиться. Дальше от меня требовалось включить все свои актерские способности. Они должны верить, что я действительно полумертв, иначе никто меня к Каре не допустит. А это – основная часть моего плана.
Хлопнули двери кабины, с лязгом открылась задняя. Меня подхватили на плечи, как‑то даже бережно что ли, и поволокли наружу. Земля ударилась в ноги, я принялся перебирать ими, идти, куда меня ведут. Руки даже не заламывали, просто вели.
Послышался лязг явно очень массивной двери, скорее всего, даже амбарной. В нос ударил запах машинного масла, который чувствовался даже через ткань мешка. И еще что‑то, не очень знакомое, но явно сладкое. Очень даже.
Потом снова лязг, но в этот раз, будто поднимали люк. Меня потащили, и я понял, что мы вышли на лестницу, ведущую вниз. Тут уж даже играть ничего не пришлось, я и без того запинался, все‑таки ничего не видел. Дважды чуть не скатился кубарем вниз, и если бы меня не держали, то точно упал бы и разбил башку.
В нос ударил запах сырой земли. Это было даже странно, если учесть, что везде в аду почва песчаная. Однако нет, здесь пахло именно подзолом, причем таким, жирным. Ну, про то, что Кара любит копать туннели в непредназначенных для этого местах, я и без того знаю. Что поделать.
За все время, что мы шли, никто не произнес ни слова. Конвоиры мои даже между собой не переговаривались. Дисциплина у них железная, ничего не скажешь, все так. Оставалось только перебирать ногами и думать.
План, конечно – чистая авантюра. Сдаться в плен в расчете на то, что Каре захочется убить своего кровника, то есть меня, лично. А если не сработает? Если меня, скажем, сейчас распнут на дыбе, да еще и прикуют чем‑нибудь вроде цепей, чтобы точно освободиться не мог? И начнут пытать.
Убивать меня будут медленно и мучительно. Думаю, уж где‑где, а в аду для этого есть арсенал. Демоны вообще знают толк во многом, как я успел понять, оружие делают, машины, имеется у них и другая промышленность, даже пищевая. Есть все для удовольствий, любые виды наркотиков и других зависимостей. Но причинять людям боль они умеют лучше всего. Ведь именно в этом смысл их существования.
Минут через пятнадцать снова лязгнула дверь, меня затащили в какое‑то помещение, воздух в котором был гораздо суше и горячее. Я услышал шуршание лопастей вентиляторов. Под землей все‑таки холодно, да еще и сыро, а тут такое. Комфорт себе обеспечили, однако.
– Это он? – услышал я женский голос, от которого у меня на затылке волосы стали дыбом.
Он не мог принадлежать старухе. Скорее я бы подумал, что это голос какой‑нибудь суккубы, настолько он был низким и сладострастным. Очень женственно, с легкой хрипотцой. Но не такой, какая была в нем, когда мы виделись в первый раз. Очевидно, что с попаданием в ад Кара помолодела. Тогда у нее был хриплый прокуренный голос.
С меня стащили мешок, снова схватили за волосы и подняли вверх. Я встретился взглядом с женщиной, и не сразу узнал ее. Действительно, когда я убил ее тогда, она была гораздо старше, пусть и старалась следить за собой, да и наверняка немало бабок вливала в омолаживающие операции. А уж чего‑чего, а денег у нее наверняка всегда было много.
– Он, – ответил сбоку совершенно безэмоциональный голос. Скорее всего, это был водитель.
– Расплатились? – спросила женщина.
– Расплатились.
– Ну ничего, эти деньги все равно нам очень скоро вернутся, да еще и с процентами. Мир думает, что я пойду на мировую, отдам ему то, что принадлежало Когтю. Ну уж нет, он может этого не ждать.
Лицо Кары не выражало ни одной эмоции. Я присмотрелся внимательнее, увеличил разрешение оптики, приблизил, и понял, что оно походит на маску. Очень натуральную, но все‑таки маску. Это странно... Для чего бы ей оно?
Женщина встала из‑за стола. Это был обыкновенный офисный стол с небольшим ноутбуком на нем. Кресло тоже совсем простое. Ну да, это тоже характерная черта Кары. Обычно решалы обставляют свои рабочие места, пытаются выставить напоказ свое богатство и роскошь. Я люблю смотреть на обстановку в их кабинетах, все‑таки через нее можно узнать немало о характере хозяина. Ну и о его комплексах.
У Кары же все не так. Она работает в почти пустых кабинетах, часто перемещается с места на место, от одного временного укрытия к другому. В досье корпоратов вообще не было информации о ее постоянном логове. Так, может быть, его и нет?
Женщина подошла ко мне, наклонилась и посмотрела мне прямо в глаза. А потом резко саданула рукой в лицо.
Сломаны несколько зубов.
Башка мотнулась назад, если бы меня не держали бы, то Мои губы брызнули во все стороны кровью, словно сытые пиявки, которые растоптали сапогом. Я почувствовал, как мои зубы раскрошились, а рот наполнился кровью.
Черт, а я и не думал, что она может быть такой сильной. Вроде руки свои, да и вообще она не выглядит как боец. Просто женщина. Странная какая‑то история... Что‑то тут определенно не так. Как бы не вышло осечки. Второго‑то шанса у меня не будет, если убьют, то растворюсь в вечности.
– Не ожидал меня увидеть снова, а, Молодой? – спросила она. – Думал, что убил меня, и все закончилось? А нет, все только начинается.
Ответить я не мог из‑за того, что весь мой рот был полон крови. Она снова наклонилась, заглянула мне в глаза, и тогда я сделал единственное, что пришло мне в голову: плюнул в нее.
Брызги крови попали на лицо Кары, но она только усмехнулась, будто ей наоборот было это приятно. Я провел языком по сломанным зубам, которые неприятно царапались. А потом прошамкал:
– Я уже отправил тебя в переработку один раз. Ты думаешь, не смогу сделать это снова? А, тварь?
Играть сломленного – это да. Но не огрызнуться я не могу. Просто не поверит. Она ведь знает
Она снова улыбнулась. Я попытался вжать голову в плечи в ожидании второго удара, но нет, она только сделала несколько шагов назад и уселась на стол. Я обратил внимание на ее ноги, тем более, что они были как раз на уровне моих глаз. Длинные, очень худые. И каблуки. На шпильке, причем она отблескивала металлом.
– А ведь ты меня ненадолго пережил. Всего‑то на полтора года, а? И я даже знаю, как ты сдох. Могла бы сказать, что мне жаль тебя. Самоуверенный мальчишка.
Она взяла со стола сигарету и зажигалку. Подожгла ее, затянулась, выпустила в потолок струю дыма.
– Считаешь себя Легендой, а? Я следила за тобой. Устроил теракт в Новой Москве‑сити, убил Князя, победил в шоу «Проект Зомбицид». Вырезал совет директоров целой корпорации. Молодец, да, громко заявил о себе. Да только вот ты все равно не Легенда. Ты – всего лишь бабочка‑однодневка. Через два года о тебе никто и не вспомнит.
– О тебе никто не вспомнит уже сейчас, – ответил я, глотая буквы. Рот снова стал наполняться кровью, она потекла из уголка губ. Я сглотнул остатки. – Ты сдохла. Твой бизнес теперь у Фаната.
– Правда? – она снова улыбнулась. – Что‑то мне так не кажется.
– А еще сегодня я отправлю тебя в переработку. Твои болванчики меня не остановят. А даже если ты убьешь меня, то я перерожусь, будь уверена. А потом найду тебя снова.
Она встала со стола, снова сделала шаг ко мне, вытянула в мою сторону руку с сигаретой. Сперва я подумал, что она ткнет мне ей в глаз. Очевидно, что это и пришло ей в голову, но нет, она передумала и поднесла ее к моей щеке. Раздалось шипение, запахло паленым волосом и плотью. Резкая боль вспыхнула в моем лице, я поморщился, но смог удержаться от крика.
Это будет всего лишь очередной шрам. Но мало ли их без того на моем теле?
– Нет, – она покачала головой. – Ты сейчас сдохнешь. И на этом все кончится. Я вижу, ты попал в ад в своем теле? Ну и что ж, посмотрим, сколько оно протянет.
– В пыточную? – спросил водитель.
– Сразу в разделочную, – Кара сделала пару шагов назад, видимо, чтобы лучше осмотреть плоды своих трудов. – Там повеселее будет. Вы пока ведите его, но без меня не начинайте, мне кое‑что закончить нужно.
