Через секунду открыв глаза, она поняла, что сделала что-то неправильное… И вообще умирающий прямо в её капсуле человек ей смутно знаком… Поэтому нагнулась, чтобы вогнать в шею несчастному ещё и «лечилку». А потом выдернула скальпель, потому что… Ну надо же честной девушке чем-то защищать свою честь! Мало ли кто ещё этой неспокойной ночью зайдёт в гости.
Тем временем птенец, ополоумевший от происходящего, окончательно потерял связь с реальностью. Решив, что лучшая защита — это нападение, он кинулся на «опасную» девушку, врубив максимальную скорость. И, понятное дело, на этот раз никакой скальпель Лене не помог. Потому как даже у новорождённого «птица» скорость оказалась выше, чем у человека.
Острые когти резанули по рукам, и злосчастный скальпель выпал, снова втыкаясь Батыю в живот. А сверху приземлилась кричащая от боли Лена.
И в этот прекрасный момент в капсулу ворвался с копьём наперевес Хир-Си.
При виде двух раненых тел и страшной твари, яростно визжащей и измазанной в крови, гигант не стал искушать судьбу. И оперативно насадил птенца на копьё, как курицу на вертел.
Вот так и закончилась наша первая попытка животноводства, инициированная Дунаем…
Здоровяк был безутешен.
Дневник Листова И. А.
Четыреста двадцать четвёртый день. Ловите плот!
Вообще-то я человек ленивый. Поэтому путешествие в факторию на своих двоих меня совершенно не устраивало. А все баги были заняты на работах в Алтарном.
Делать плот для путешествия в одну сторону я тоже не хотел. Тогда бы пришлось просить у Кукушкина дерево, у Ольши — работников, а у своей группы — денег. Это долго, лениво и вообще немного стыдно.
Японские отряды после этой зимы никто не видел. А значит, возродившись, окаянный Мураяма, скорее всего, увёл остатки армии на север.
И вскоре поставки материалов из посёлка Намжала и Восточной фактории на запад возобновились.
У Алтарного даже была бригада, которая занималась отловом плотов с камнем, постоянно дежуря на берегу. За день до отъезда я договорился с этой бригадой, что они за дополнительное вознаграждение поймают нам плот с солью, чтобы на нём смогли уплыть я, Мелкий, Кэт и Славка.
Вот только утром на берегу не оказалось ни одного плота… И я пошёл выяснять, в чём дело.
Радости новых открытий не получилось. Оказалось, что меня банально кинули!.. Конечно, я выплатил горе-работникам только небольшой аванс, а остальное обещал отдать после поимки плота… Но дело-то не в деньгах, а в обиде, которую испытываешь, когда тебя кидают!..
Рабочие, глядя на меня честными-пречестными глазами, клялись, что никаких договорённостей не было. И денег тоже. А тут на шум и полицейские подоспели. На берегу они вроде как дежурить не должны были, но, проникшись служебным рвением, решили вмешаться. И первым делом спросили про доказательства, которые у меня имеются.
К сожалению, никаких доказательств не было. Все договорённости были устные, поэтому в какой-то момент я внимательно посмотрел на каждого работника, с целью запомнить их лица на всю оставшуюся жизнь.
— Как будет возможность, сочтёмся!.. — пообещал я им, запечатлев их наглые морды в памяти.
И потопал к ожидавшему меня Мелкому.
— Чо, киданули? — спросил тот.
— Ага… Уроды… — я покачал головой, усевшись на берег.
— Козлы! — согласился Мелкий. — И чо теперь? Типа, пешкодралом?
— Сами плот поймаем!.. — буркнул я. — На складе были верёвки с крюками. Зацепим ближайший, какой приплывёт…
Мы быстро сгоняли за верёвками, заодно предупредив Славку и Кэт, что задерживаемся с выходом. И вернулись на берег — ждать плот.
Беда в том, что за сутки мимо Алтарного могло проплыть три-четыре плота с солью. И это было слишком мало, чтобы с гарантией к утру получить хотя бы один. Так что мы просто сидели и ждали, наблюдая, как рабочие, которых лично я тихо ненавидел, вылавливают очередной груз камня.
Вообще сидеть и негодовать — это вредное и контрпродуктивное занятие! Но мне было плевать. Я прекрасно понимал, что сам лопухнулся, фактически подарив деньги этим хитрецам. С другой стороны, паспортных данных у нас нет, так что как делать расписку? Просить СИПИНа, чтобы подтвердил наши договорённости? Ну как-то неправильно его по таким пустякам дёргать.
Пока я сидел и размышлял, с востока донёсся далёкий шум. И с каждой секундой он становился всё громче. Я, Мелкий, стражники, полицейские, рабочие, ловившие плот, да и простые прохожие, которым что-то понадобилось на берегу реки — все с удивлением уставились в сторону шума.
А спустя пару секунд из-за изгиба реки вынеслась бурлящая волна, тащившая с собой мокрые коряги, кучу мусора и сразу три плота. Два с камнем, один — с солью. Причём, судя по тому, что часть груза просто смыло — плоты пережили не самое спокойное путешествие.
Рабочие, только успевшие добраться до мелководья, засуетились, спеша выбраться из воды. Но и так было видно, что они не успеют, даже если бросят уже выловленный плот. К ним на помощь бросились полицейские и пара мужчин. Наверно, мы бы тоже могли помочь, но…
— Карма, сука… — глубокомысленно изрёк Мелкий. — Инста! Мгновенная, то бишь!
— Надеюсь, их штрафуют за упущенные плоты! — угрюмо кивнул я. — Давай попробуем наш с солью зацепить…
Мы встали и спокойно направились к берегу, подготавливая верёвки с крюками. Волна тем временем добралась до рабочих, захлестнув бурлящим потоком и их, и ранее пойманный плот. Река выплеснулась из берегов, выкинув на берег принесённый мусор. Но на этом не успокоилась… Сбила одного из полицейских с ног, подхватила волной и унесла на стремнину.
Чтобы не повторить его судьбу, мы с Мелким взобрались на высокие прибрежные камни. А затем раскрутили верёвки с крюками и метнули их к «своему» плоту, который как раз проносило рядом с берегом. Крюк Мелкого ни за что не зацепился, а вот мне повезло больше…
Верёвка натянулась, а я упёрся ногами, стараясь остановить плот в одиночку. Меня с силой потянуло вперёд — пришлось даже сделать пару шагов к краю камня. К счастью, Мелкий уже вытянул свой крюк и сразу повторил бросок. Успел как раз вовремя — потому что мой крюк сорвался. Теперь уже гопник удерживал плот, а я повторял бросок.
— Сто-о-ой! Сто-о-ой! — закричал оставшийся на берегу полицейский, бросаясь к нам. — Помоги им!
Рабочие ещё умудрялись оставаться на плаву: хватались за плот, который закрутило гигантским водоворотом, образовавшемся на отмели перед Алтарным. Вода там ударилась о камни, и часть волны потянуло в обратную сторону вдоль противоположного берега.
Все три плота с камнем по-прежнему не ушли далеко от города, и наверняка их можно было выловить. Только полицейский, которого сбило с ног, куда-то пропал. Видимо, тело далеко унесло.
— А где твой напарник? — крикнул я подбегающему стражу порядка.
— Унесло его… Вытащи рабочих! Быстрей! — полицейский остановился и указал на цепляющихся за плот парней.
— Не, нафиг надо! — ответил я, бросив крюк на «наш» плот.
— Но… Они же утонут! — возмутился полицейский.
— Гы… Утонут — клонируются! — напряжённым голосом ответил Мелкий, пытаясь удержать нашу тяжёлую добычу.
— Да возродятся они! Не переживай! — подтвердил я, натягивая канат.
В этот момент нам с Мелким наконец-то удалось перебороть силу потока, чтобы начать подтягивать плот к берегу.
— Да что ж вы за люди такие!.. — возмутился полицейский, окидывая нас презрительным взглядом.
Но мы не ответили, продолжая тянуть плот к берегу. И это, похоже, окончательно вывело молоденького полицейского из себя…
Ругаясь сквозь зубы, он снял с крючка на поясе арбалет и взвёл его, продолжая наблюдать, как мы тянем плот к берегу. А потом всё-таки собрался с духом, навёлся и приказал:
— А ну, бросили канаты!
— Ты хорошо подумал? — уточнил я, покосившись на него.
— Ты мне поговори ещё!.. — рявкнул страж порядка.
— А болт-то у тебя только один, начальник! — пропыхтел Мелкий, удерживая канат.
