— Хоть что-то радует, что до твоей черепушки это наконец дошло, Моритц, — с лица правителя мгновенно исчезла вся показная приветливость. — Теперь к твоей части работы. Найди мне способ связаться с Императором Российской Империи, и чтобы всё работало, как часы. Времени у тебя мало — я уже сегодня собираюсь сделать ему предложение, от которого он отказаться не сможет.
— Вы имеете в виду ультиматум? — министр с облегчением выдохнул, радуясь, что его попросили исполнить легкую задачу.
— Да, можно и так это назвать, — государь нервно постучал пальцами по подлокотнику и резко поднялся. — Либо он сам по-хорошему откажется от власти, либо… Либо будет править грудой дымящегося мусора…
— Как скажете, государь, — министр тоже вскочил. — Немедленно займусь организацией связи для вашего разговора. Разрешите идти?
Император молча кивнул, а Михаэль, направляясь к выходу, подумал: «Как бы нам потом этот ультиматум боком не вылез».
* * *
— Ладно, брат, отлеживайся давай, — я пожал руку Гришане, который уже отключался на ходу, как перебравший в кабаке мужик.
— Ты бы тоже прикорнул где-нибудь, — буркнул друг, еле ворочая языком.
— Да я ещё держусь. Сейчас главное — момент не профукать. Как что решим — маякну, — похлопал я его по плечу, и мы разошлись.
Распутины расползлись по машинам и потащились во временный лагерь неподалёку — зализывать раны и приходить в себя. Ещё бы, по ним так проехались, что мама не горюй! Потери в их рядах — как после хорошей мясорубки, и нужно время на восстановление. Это благодаря их помощи дворец уже не в осаде, и мы вместе откинули эстонцев с австрийцами на приличное расстояние. Теперь теми мудаками занимается подкрепление — войска местных аристократов и имперские солдаты.
Но если честно, враги меня удивили. Мы устроили такую мясорубку, что трупов накосили целую гору, а они всё равно лезут и лезут. Они же не только дворец штурмовали, но и другие цели брали. Сейчас известно, что они держат несколько наших регионов в Империи. А для такого им явно не пара тысяч солдат нужна, а целая армия.
Так что пока одни дрыхнут и латают дырки, другим надо решать, что с этим всем делать. Хорошо хоть во дворце появились слуги, и еду привезли в контейнерах. Пюрешка с подливой из свинины, хлеб, салатик с курочкой, супчик и прочие радости для моего измученного желудка.
Я, Пётр Александрович и Глеб Михайлович поползли есть всё это добро в один из уцелевших кабинетов. Хотя «уцелевший» — это громко сказано. Штукатурка с потолка сыпалась, стол был перевёрнут (мы его поставили), а стены в дырках от выстрелов. Короче, полный звиздец — здесь на каждом метре шла настоящая заруба. Бойцы постоянно перегруппировывались, и всем было пофиг, что это дворец — это была просто арена для убийства, где каждый творил, что хотел.
Кто-то ставил взрывные ловушки, кто-то прятался, чтобы потом зайти со спины — хитрили все как могли, лишь бы отправить на тот свет побольше врагов. Ну да ладно — это все пустое…
Ели мы, кстати, молча, за одним небольшим прямоугольным столом. Снаружи хотели встать стражники, но Император всех послал отдыхать. Даже своих родственников, с которыми наконец-то встретился после прорыва, отправил медитировать и набираться сил.
Нас он, видимо, не жалел, как и себя. Я тоже устал, как загнанная лошадь, но пюре, котлеты и кофе творили чудеса. К тому же я не просто ел, а прогонял энергию по магическим сосудам, распределяя силу внутри себя. От такой мощной подпитки восстановление идёт быстрее, и даже усталость немного отступает.
На моих же глазах тем временем государь почти молниеносно смёл подряд три больших контейнера с котлетами. А как только закончили трапезу, заметили, что Михайлович вырубился прямо за столом.
— Ну, перекусили нормально, — отхлебнул кофе государь, поглядывая на сопящего советника.
— Это да, — кивнул я. — Сейчас бы ещё в ванну залезть, смыть всё это, но рановато, — усмехнулся я.
— Само собой, крови еще будет много, — Петр Александрович махнул рукой. — Надо и врагов к границе откинуть, и предателей перерезать, чтоб под ногами не путались. Вот только этих крыс развелось как грязи. Будь их поменьше — натравил бы Одаренных и забыл, как страшный сон. А так что делать? Сильные аристо на передовой нужны, а слабаки с этой работенкой не справятся.
— Может, для начала разведку попросить списки нормально составить? Их явно надо пополнить, — предложил я. — А то упустят хоть одного гада, и плохо будет. Даже одна блоха может целый город чумой заразить.
— Думаешь, они своих не сдадут? — он с интересом уставился на меня.
— Может сдадут, а может и нет. Но тут вопрос времени, а не их скорости раскола.
— Умно, — кивнул Петр Александрович. — Прямо сейчас с начальником разведки переговорю. Пусть вкалывают как проклятые и прикрытие им выделю нормальное, чтобы враги не перерезали.
— Бдыщ-бдыщ, — в этот момент кто-то так долбанул в дверь, что та рухнула с петель, как подкошенная. Даже Михайлович, дремавший в углу, подскочил.
На пороге нарисовался один из министров с гвардейцами. Костюм на нем висел как на огородном пугале, а лицо было такое, будто неделю не спал.
— Простите, Ваше Императорское Величество, что потревожил, — затараторил он, сжимая планшет как спасательный круг. — И за дверь извиняюсь, но я уже совсем не соображаю. Мой дом два дня осаждали, еле отбился.
— Да черт с ней, с дверью, — отрезал государь. — Что там у тебя, Максимыч?
— На связь по старому секретному коду вышел министр Австрии, — ответил Максимыч. — Говорит, сам Император Австрии с вами потолковать хочет. Он на линии, — и протянул планшет.
Нас всех выпроводили и правители начали разговор. Говорили они почти час. Я всё это время ломал голову, что могло понадобиться австрийцам. С одной стороны, налаживать контакт сейчас нет смысла, а с другой — выбор у них как у утопающего: либо за соломинку хвататься, либо тонуть.
Вскоре Император вызвал меня. Лицо у него было такое, будто он готов был весь мир на куски порвать.
— Что он вам предложил? — спросил я в лоб.
— Сдаться, — отрезал Петр Александрович, как топором рубанул.
— А с головой у него всё в порядке? — вырвалось у меня.
— Сомневаюсь. Решил припугнуть своей авиацией и уничтожить столицу, да и не только её, — процедил Император ледяным тоном. — Нужно срочное совещание, — а потом как заорал: — Михайлович! Собирай всех советников, министров и военных! Бегом!
Глеб, как ошпаренный, влетел в кабинет, кивнул и тут же умчался собирать всех во дворце. Я, переговорив с государем, решил пока прикорнуть на одном из чудом уцелевших диванов. Императору тоже советовал отдохнуть, но тот был на взводе. Его, конечно, понять можно. Одного только в толк не возьму — какого хрена меня попросили остаться на этом собрании? Там и без меня министров полно. Это же все вообще не по моей части.
Государь, правда, сказал, что я для него многое сделал, и что мои советы, мол, дельные. Всё из-за Распутиных — они пока в себя приходят, а то бы отец Гриши меня с радостью заменил. А мне просто хочется в душ и завалиться в свою кровать, а не корчиться тут на диване.
Спал я, короче, плохо — неудобно жутко. Да ещё и топали все вокруг — после снятия осады народу набежало много. Но вскоре мучить себя попытками выспаться стало бессмысленно — нас всех согнали на совещание в большой зал, который явно видал лучшие времена.
Я плюхнулся рядом с Михайловичем и окинул взглядом собравшихся. Большинство из них я в глаза не видел. Но разбираться, кто есть кто, даже не стал. Просто сидел и слушал, как Император всем рассказывал про звонок из Австрии, а остальные, надувая щёки, выдавали свои «гениальные» мысли по этому поводу.
— У нас мало сил, государь, чтобы восстановить всю противовоздушную оборону — враг просто нам этого не позволит, — разглагольствовал какой-то седовласый тип в синем пиджаке. — Этот звонок ясно дал понять, что австрийский Император хочет отхватить как минимум половину наших земель. На меньшее он не согласится.
