— Ясно. — Я почесал репу, не зная, что тут ещё сказать. — А ты, это... Ну, мож, в курсе, где сынку мой шаро**ится?
— В подвале, — сказала Даниэлла, как ни в чём не бывало.
— Где?!
— Когда у Вейдера повело крышу, я заманила Rchn в подвал, пообещав невообразимый секс. Я не динамщица, не подумай. Просто решила, что лучше переждать эту идиотскую ночь, а уж потом... Вейдеру и его шайке сказала, что он побежал искать тебя. Они поверили. Кажется, думали, что я напрочь поехавшая, с этими ритуалами, и просто не рискнули дальше спрашивать. Вот ключ от подвала.
Я подошёл, забрал у неё ключ.
— А теперь оставь меня, пожалуйста. Я ищу себя, Мёрдок.
— Слушай, вот ты, смотрю, не просто извращенка, ты вообще — напрочь отбитая.
— Мне плевать на твоё мнение.
— Так оно ж и правильно! — воскликнул я. — Х*ли ты хернёй страдаешь? Выходи замуж за мальца, да живите как люди.
— Я? За него?! — удивилась Даниэлла. — Зачем я ему? Он рано или поздно найдёт себе нормальную хорошую девушку...
— Нормальную хорошую девушку выдумали пидарасы, чтобы мужики разочаровывались в жизни и переходили на голубую сторону. Это пиар-акция говномесов. А ты — ты хорошая. Это я тебе точно говорю. Если тебе моего отцовского благословения надо — считай, даю.
Она уставилась на меня в изумлении.
— Ты... правда так считаешь?
— Ну а то ж! Я разве когда говорю то, чего не думаю? Не бывает такого. Жизнь — коротка, она только кажется вечной. Можешь тратить время на то, чтобы посраться с дохлым батей, а можешь — жить. Выбор за тобой. Сделай его правильно.
Я нашёл вход в подвал, открыл его, спустился.
Бля*ский в рот, как же там внизу было страшно... Цепи, пыточные инструменты... Колян, прикованный к стене, с кляпом и в кожаной маске, а ниже маски — без ничего.
Да, в надёжные руки пацана передаю. Граница на замке.
— Я убью её, батя! — зарычал Коляныч, когда я снял с него маску и вынул изо рта кляп.
— Убьёшь, — согласился я. — Непременно убьёшь. Только не её.
TRACK_57
На крышу ратуши я поднялся, будучи уже изрядно вдохновлённым.
Помнится, братишка обещал, что баг с забирательством на крышу пофиксят, но — то ли забыли, то ли решили, что это не баг, а фича. В общем, учитывая то, что это за сегодня была уже вторая крыша, на которую я забираюсь, всё прекрасно работало.
— С добрым утром, Линтон! — проорал я для начала пьяным голосом.
Голос прозвучал тихо, безжизненно. Непорядок.
Тогда я достал микрофон, поставил перед собой стойку и рявкнул уже как следует:
— С добрым утром, Линтон!
Во, теперь пророкотало!
В кромешной тьме, окутавшей город перед рассветом, стали загораться светлячки окон. Романтично — до усрачки.
Убедившись, что меня слышно, я достал свою боевую гитарку и, выкрутив звук на максимум, начал пилить солягу из фильма «Ворон». Подобрать не сразу получилось, но пох, это ж спонтанный концерт.
Тут уже на улицы начали вываливаться разочарованные граждане. Я слышал краем уха недовольные попёрдывания и всё сильнее вдохновлялся.
Всем подорваться, нехер спать! Судная ночь пришла, и да воздастся всем!
Эх, вот бы мне третью руку! Две для гитары, а третьей — бутылку держать! Вот с тремя руками я бы уже прославился даже в самых отдалённых галактиках, а так — прозябаю тут, в этой... Эх, материться не хочется уже, ей-богу.
Слов людей, которые подгребали к ратуше, я не разбирал, да мне и насрать было, честно признаться. Голос, которого я ждал, я бы расслышал в любом случае.
И вот он прогремел:
— Мёрдок!
Я остановил солягу, посмотрел вниз и нашёл взглядом его.
Его нетрудно было найти. Он был самой здоровенной хренью, все остальные от него сторонились, держались на расстоянии метров двадцать минимум, с ужасом созерцая характеристики.
Характеристики Тристана и особенно — его топора.
— Мудайкл! — обрадовался я. — А ты чё не спишь? Геморрой замучил? А я думал, у говномесов не бывает геморроя, образовываться не успевает...
— Если ты думал, что я побоюсь убить тебя на глазах всего города — подумай ещё раз, — прогремел он своим голосом, который насухую покрывал мой козырный микрофон. — Если думал, что город встанет на твою защиту, как в фильме про Человека Паука — подумай трижды! У меня топор, который убивает навсегда, без возможности возродиться! Каждый, кто решит вмешаться — умрёт. Учтите это, животные!
Пи-и-*-и-издец, что недо*б животворящий с людьми делает...
Но народ внял и попятился.
— Спускайся! — велел Мудайкл.
— Чем заманишь? — спросил я.
В руках у него никого такого не было, что не могло меня не радовать. Соответственно, шантажировать меня получилось бы плохо.
— Не спустишься — я начну убивать людей, — пожал он плечами.
— Хренасе, ты гениальный. Сунетесь — сдохнете, не сунетесь — сдохнете. А я, типа, на позициях охеренного филантропа тут выступаю. Нет уж, давай-ка я тебе для начала письку покажу, а там — там видно будет.
— Он покажет, факт, — поддакнул кто-то из толпы. — Он сумасшедший. Я знаю, о чём говорю, я — его психолог.
Ба, да это не кто-то, это — Ник, собственной персоной! Вот кого я добудился-то.
— Мне плевать! — потряс топором Мудайкл. — Я не боюсь твоей письки!
— Ещё бы, тебе-то — и письки бояться! — фыркнул я в микрофон.
И, несмотря на ночь,на расстояние,несмотря вообще ни на что, увидел, как покраснел, а потом побледнел этот дурачок, с психикой, устойчивой, как уобкурившегосяподростка.
Мудайкл повертел головой.
— Эй! — крикнул он. — Где вы все?
Я-то сверху хорошо видел, где они... ну, пусть не все, но многие. Даймонд, Дриада, Хайд, Вейдер. Гроя чё-то не видно. Так, навскидку предположить, наверное, его выпилила Экси у Сандры на хате, а остальные, увидев, что происходит, предпочлисдристнутькуда подальше.
Впрочем, я, конечно, могу и ошибаться.
— Снимите его! — выдвинул предложение Мудайкл.
Никто особо не шелохнулся.
— Вы что, боитесь свидетелей? — проорал Мудайкл. — Убивающий топор только у меня! Он — нарушитель спокойствия, просто снимите его и — всё!
По-прежнему ноль реакции.
— Не тупи, баран, — посоветовал я. — Денег, денег сули! Забесплатно тебе никакой альтруист не поможет. Я ведь и обоссать могу. Да на глазах всего города.
— Я не понимаю! — вдруг послышался визг Дриады.
— Тупая потому что, — немедленно ответил я ей.
— Какой тебе смысл сопротивляться? Тебя хотят уничтожить создатели! Мог бы просто сдохнуть по-тихому, а ты устроил шоу!
— Так я ж рок-музыкант, дура. Шоу — это моя жизнь.
— Пять миллионов каждому, кто мне поможет! — родил вдруг Мудайкл. — Каждому!
По толпе прокатилась волна ох*ения. Прокатилась она и по мне.
Всё-таки, наверное, полезно иногда планы составлять, а не действовать на чистом импровизе. Ну как сейчас вся эта толпа реально кинется брать штурмом ратушу?! Я ж с ними один не справлюсь...
— Окей, погнали! — сказал Даймонд и поломился ко мне.
Дриада и Хайд последовали за ним. Шли так рядом, как будто снова трахаются. Впрочем, оно и не исключено, чего им, ущербным, ещё делать, когда на гитарах не умеют.
— Не так быстро!
Дорогу им вдруг преградил Донни.
— Донни... — простонал я в микрофон. — Ну ты-то какого хера тут забыл, а?
— Я — глава города, — ответил Донни. — А это — моя ратуша. И никто туда не полезет без моего позволения.
Мудайкл молча двинулся к нему. Дон покрылся доспехами и выбрал топор, который на вид был не хуже Мудайкловского, но по характеристикам, разумеется, вообще не то.
— Дон, беги нахер, он тебя убьёт! — заорал я, чувствуя, как волосы на яйцах становятся дыбом.
— Я никогда не бегу... — начал Дон.
— Ну и глупец! — перебил Мудайкл, замахнувшись топором.
В этой туше и скорости было — не занимать. Дон даже защититься не успевал. И никто ничего не успел бы сделать. Арбалетный болт такое расстояние так быстро не пролетит.
