Могучая крепость (ЛП) - Вебер Дэвид Марк

На удар сердца показалось, что Восточная Доля буквально не мог поверить в то, что он только что услышал. Мерлин спокойно оглянулся, гадая, взорвётся герцог или нет, но вместо этого Восточная Доля поразил его резким лающим смехом.

— Не славлюсь изощрённостью, да? — Герцог ткнул указательным пальцем в своего гостя. — Изощрённостью!

— Только в личном отношении, Ваша Светлость, — серьёзно сказал Мерлин. — Когда дело доходит до политики, Её Величество считает, что вы можете лгать, обманывать и лицемерить с лучшими!

Восточная Доля снова рассмеялся, затем покачал головой и одарил Мерлина в меру суровым взглядом.

— Хорошо, сейджин. Замечание принимается. Но, — выражение его лица снова стало серьёзным, и он слегка наклонился вперёд, — я остаюсь при своём первоначальном мнении. Любой в моём штабе знает слишком много о новом оружии, новой тактике, нашем стратегическом мышлении и планировании, количестве наших войск. — Он снова покачал головой. — Если кто-то передаёт такого рода информацию, даже всего лишь нашим собственным Храмовым Лоялистам, то чертовски ясно, что она оказывается в Храме!

— Соглашусь. — Мерлин кивнул, и выражение его лица стало гораздо серьёзнее, чем было раньше. — С другой стороны, я думаю, что частью процесса принятия решений было то, что поскольку семафорные системы Церкви на территории Империи теперь находятся в наших руках, а не в руках «Группы Четырёх», любая информация из Чизхольма будет идти до Зиона месяцы. К тому времени, как она туда дойдёт, она станет совершенно устаревшей и неактуальной. Во всяком случае, она не будет иметь для них никакой непосредственной тактической ценности.

— Но она может иметь довольно большую ценность с точки зрения доктрины и того, как работает новое оружие, — возразил Восточная Доля. — Чем больше времени им потребуется, чтобы начать разбираться в подобном дерьме, тем больше мне это нравится.

— Ваша Светлость, как бы мне ни хотелось, чтобы было иначе, не все люди, служащие Клинтану и Мейгвайру, идиоты, а разведывательные службы Инквизиции всегда были одними из лучших в мире. Вряд ли могло быть по-другому, учитывая обязанности Инквизиции, не так ли?

Мерлин не сводил глаз с Восточной Доли, пока герцог слегка не кивнул, а затем пожал плечами.

— В таком случае, я думаю, мы должны предположить, что, что бы мы ни делали, в руки Храма попадёт больше информации, чем нам бы хотелось, особенно о новом оружии. Если уж на то пошло, к этому времени кому-то почти наверняка удалось переправить его реальные образцы в руки Храмовых Лоялистов. Я был бы крайне удивлён, если бы, например, у них в Зионе к настоящему времени уже не было хотя бы нескольких наших ружей. И я думаю, мы должны принять как данность, что всё, что Корисанд выяснил до нашего фактического вторжения, также было передано в Храм. Так что, даже несмотря на то, что наш штабной офицер–предатель может нанести некоторый ущерб в этом отношении, Их Величества придерживаются мнения, что ущерб, который он может нанести, перевешивается… другими соображениями.

— Другими соображениями, — повторил Восточная Доля, с сузившимися глазами. — Должен ли я предположить из этого, сейджин Мерлин, что Их Величества — о, и давайте не будем забывать князя Нармана — придумали какую-то стратегию, чтобы использовать этого предательского ублюдка?

— О, я думаю, вы можете принять это как данность, Ваша Светлость. — Мерлин хищно улыбнулся. — На самом деле, если вы сможете сдержать свой порыв — совершенно естественный и вполне понятный, каким бы он ни был — отрезать ему яички и поджарить их, я думаю, мы сможем использовать одного относительно незначительного «предательского ублюдка», чтобы устроить небольшую ловушку для очень крупного «предательского ублюдка».

— Я сказал что-то, что заставило вас подумать, что я намеревался отрезать их, прежде чем поджарить? — язвительно осведомился Восточная Доля, и, несмотря на то, что Нимуэ Албан родилась женщиной, Мерлин слегка поморщился, поняв, что герцог именно это и имел в виду.

— Моя ошибка, Ваша Светлость, — извинился он. — Тем не менее, моё мнение остаётся в силе.

— Понимаю.

Восточная Доля снова откинулся на спинку стула, правой рукой поигрывая ножкой бокала, в то время как пальцы левой руки медленно и ритмично барабанили по льняной скатерти.

— Мне пришло в голову, — сказал он наконец, — учитывая то, что вы только что сказали о моей «изощрённости» или её отсутствии, что Их Величества не послали бы вас рассказать мне об этом, если бы я не был им нужен, чтобы заставить эту их стратегию работать. Я имею в виду, они предпочли бы ничего не говорить мне об этом и дать мне возможность — в моей собственной неподражаемо бесцеремонной манере — предупредить его, что он под подозрением. — Герцог на мгновение оскалил зубы. — Я полагаю, например, что сдавливание его головы, как прыщика, при следующей моей встрече с ним, могло бы стать небольшой подсказкой.

— Действительно. — Мерлин решил не отвечать прямо на это последнее замечание и удовлетворился ещё одним кивком, а затем продолжил немного более оживлённо. — На самом деле, есть две вещи, которые им нужно, чтобы вы сделали. Во-первых, они хотели быть уверены, что вы знаете о нём — и об их планах — прежде чем вам станет известно о его действиях самостоятельно. Они хотели быть уверены, что, если это произойдёт, вы немедленно арестуете его, а затем сообщите им о том, что обнаружили.

Он сделал короткую паузу, и Восточная Доля понимающе кивнул.

— Во-вторых, — продолжил Мерлин, — они хотят, чтобы вы действительно немного помогли его измене.

Лицевые мышцы герцога слегка напряглись, и на мгновение показалось, что он собирается запротестовать. Однако в итоге он этого так и не сделал.

«Задумались о том, что если кто-то ещё подметит, что вы „помогаете его измене“, они, скорее всего, сочтут предателем и вас, не так ли, Ваша Светлость? — подумал он. — Что ж, я вас не виню. И, честно говоря, то, что эта мысль пришла вам в голову, и вы автоматически не возразили, лишь заставляет меня думать о вас ещё лучше».

— Кто этот парень? — вместо этого спросил Восточная Доля.

— Граф Свейл, Ваша Светлость, — тихо ответил Мерлин.

Герцог поморщился. В этом выражении была боль — неудивительно, учитывая, как долго семьи Тейрис и Раскейл знали друг друга. Но удивления было меньше, чем могло бы быть.

— Я думал об этом. Или, возможно, мне следует сказать, что я этого боялся. — Голос Восточной Доли стал ещё тише, чем у Мерлина, и он печально покачал головой. — В последнее время он молчит об этом — особенно после того случая в Святой Агте — но его первоначальная реакция на предложение руки и сердца была… нерадостной. — Герцог снова покачал головой. — Я думаю, он винит Императора в том, что он «заманил» королеву в вероотступничество. Если он так решил, то это было глупо с его стороны. Я не могу вспомнить, когда в последний раз — или, если уж на то пошло, в первый раз — кому-то удавалось «заманить» Шарлиен во что-то, чего она не хотела делать всё это время! Тем не менее, я не удивлюсь, если именно это втянуло его в активную измену. Предполагая, что показания князя Нармана верны.

— Если окажется, что подозрения Их Величеств беспочвенны, то то, что они задумали, не причинит вреда, Ваша Светлость. Однако, если Их подозрения верны, мы можем сделать несколько очень полезных вещей.

— Хорошо, сейджин Мерлин, — сказал Восточная Доля с оттенком печали в голосе. — Я признаю, по крайней мере, предварительно, что он стал нечист на руку. И я не только буду держаться от него подальше, но и притворюсь, что он всё ещё один из моих доверенных офицеров… и друзей. А теперь, пожалуйста, будьте так добры, скажите мне точно, что Их Величества имеют в виду.

— Конечно, Ваша Светлость. Главное в том, что…

IX. Церковь Святой Катрин, улица Свечников и Склад, Город Менчир, Княжество Корисанд, и комната капитана Мерлина Атравеса, Казармы Императорской Армии, Мейкелберг, герцогство Восточной Доли, Королевство Чизхольм

.IX.