По ту сторону границы (СИ) - Климов Виктор

Когда генерал Евстафьев вошёл в кабинет, то застал полковника Смирнова погружённым в свои мысли. Он сидел в кресле, а прямо перед ним на письменном столе среди аккуратно сложенных документов стояла бутылка прозрачного стекла, напоминающая небольшой графин без граней, и заполненная каким-то красно-золотистым песком. Сверху сосуд был впритирку закупорен такой же стеклянной пробкой.

Песчинки поблёскивали в свете люминесцентных ламп, которыми освещался кабинет, и, вроде как, еле заметно двигались в бутылке, чего от, казалось бы, обычного песка ожидать, совсем не следовало. Может быть, всё дело было в том, что это был не совсем обычный песок, да и не песок вовсе?

Генерал только кивнул полковнику, не требуя вставать из-за стола и отдавать честь. Сейчас, не на публике, можно было обойтись без лишних формальностей, учитывая, сколько всего они вместе пережили. А пережито было воистину немало. Там на целую книгу наберётся, а то и на несколько увесистых томов, Конан Дойл бы вместе с Майн Ридом обзавидовались.

- Опять ты вытащил эту гадость из сейфа? – спросил, поморщившись, генерал. Он даже притормозил в дверях, когда увидел бутыль. – Нет тебе покоя! Эта гадость должна быть в отделе РХБЗ под семью замками, а ты её у себя в кабинете хранишь!

Полковник поднял глаза на Евстафьева.

- Садись, раз пришёл, в ногах правды нет, - он подпёр кулаком подбородок, рассматривая бутылку с красной субстанцией. – Почему-то тянет посмотреть, когда мысли не клеятся.

- Удивительно, - произнёс генерал, присаживаясь напротив. - Они не могут разгрызть стекло, а ведь это единственное, что сдерживает их от того, чтобы сожрать нас. И остались бы от нас одни лишь белые косточки.

- Насколько помню, стекло - не единственное, что их сдерживает, - ответил полковник. - Аморфная структура, так кажется, нам объясняли. Только вот там, - полковник показал рукой куда-то вдаль сквозь стену кабинета, - есть незримая преграда, которая не позволяет им расползтись по всей планете. Даже страшно представить, что будет, если они смогут её преодолеть.

Евстафьев взял со стола полковника какую-то паку и наискось пробежал глазами по документам, закрыл папку, положил обратно.

- Здесь, за пределами периметра, они хотя бы не такие опасные, - сказал он. – До сих пор в голове не укладывается, как то, что их сдерживает, делает их же намного опаснее. Кстати, что там по Чёрным Столпам? Что-нибудь новое появилось? Раскопали твои голованы что-нибудь стоящее?

- Нет, - отрицательно покачал головой полковник. - Копаем, копаем, но так до основания и не дошли. Фотографируем, зарисовываем письмена, вот только, что они значат, никак не поймём. Бьёмся как рыба об лёд, ей Богу! Всё без толку.

Смирнов с досадой махнул рукой.

- Мда, нет у нас своего Розеттского камня, - согласился Евстафьев. - И своего Шампольона.

- О! Найти здесь свой Розеттский камень – было бы настоящим подарком судьбы! Проблема в том, что там хотя бы было пересечение культур и кому-то стукнуло в голову высечь в камне один и тот же текст, но на трёх разных языках, а здесь что? Ни о каком взаимодействии наших цивилизаций нет и речи. По крайней мере, никаких признаков пока не нашли.

- Кстати, как там Кнорозов? Я возлагал на него большие надежды.

- Не прибудет. Проблемы со здоровьем, - ответил Смирнов, откинувшись в кресле. - Сейчас работаем с его учениками, но Кнорозов – он такой один. Настоящий гений, без всяких оговорок.

- Это верно, но ты не думал, что ему тогда просто повезло? И второго такого раза просто может не быть. Ну, прочитал он письмена майя, и на этом его удача закончилась. Единственное такое в своём роде просветление, а?

- Думал, - полковник не отводил взгляда от сосуда с песком, он лишь мельком посмотрел в глаза генералу. - В конце концов, этрусские письмена до сих пор никто не расшифровал. А римляне как-то не особо озаботились, чтобы оставить латинско-этрусский разговорник, - полковник прищурился и посмотрел через правое плечо сквозь щёлку в жалюзи на возвышающиеся вдали столпы. - Но попробовать очень хотелось бы. Вдруг бы его осенило, и он бы увидел что-то, чего не видим мы. Какую-нибудь деталь, какие-нибудь последовательности и закономерности.

- Последовательности и закономерности мы и сами заметили, - не согласился генерал. - Тут вопрос гораздо глубже. Нужно понимать их значение.

Смирнов только кивал головой.

- Чёрт побери! – вдруг воскликнул он. – А что будет, если эта гадость попадёт на Землю? Ты думал об этом?

- Для того мы и здесь, - ответил генерал. – И не только. Это лишь часть проблемы, которая к тому же пока работает нам на пользу.

- Если не считать, что мы её и породили, - пробурчал полковник.

- Не совсем так, но тогда этого требовали обстоятельства. Сам же знаешь.

- Знаю. Но от этого легче не становится.

Красная сыпучая субстанция словно притягивала взгляд, завораживала людей, заставляя испытывать какой-то подспудный первобытный страх.

- Ты прав, - после небольшого молчания произнёс Смирнов. - Нам нужен был источник среди местных. Причём очень хороший, идейный источник. И твоё предложение, по сути, классика, но в то же время, оно по-своему аморально. Вот только ходим мы по самому краю пропасти, если по-честному. Один неосторожный шаг…

- А я не говорил, что оно отличается высокой моральной составляющей, - пожал плечами генерал, - Но какой у нас выбор? Нам нужен результат, так?

- Так.

- Ничего другого мы за всё это время не придумали – значит, будем придерживаться плана. К тому же он пока работает, я правильно понимаю?

- Правильно, - полковник кивнул на папку, которую несколько минут назад пролистывал генерал. – По крайней мере, все доклады моих людей говорят об этом.

- Ну, вот видишь, - довольно улыбнулся Евстафьев. – А что касается морали или её отсутствия – а когда было иначе? Сам-то подумай, мы так и в Штатах работали и в Западной Европе. Да и они кстати тоже. Так почему бы здесь не попробовать. И с песочком твоим точно такая же ситуация была – нам нужен был результат и довольно быстро.

- Но есть нюанс… - словно не соглашаясь, произнёс Смирнов.

- Ой, да брось ты! Может по пятьдесят грамм? – ударил себя по коленке генерал, внезапно сменив тему.

- Нет, - закачал головой полковник, - мне ещё на дальнюю заставу лететь, а на жаре развезёт даже от такого количества. Подождём до вечера. Я к тебе заеду – заодно обсудим пару вопросов взаимодействия с местными в части торговых связей. Заодно к тому времени мне доложат об очередной поездке на Станцию в контексте нашей операции.

Снова повисла пауза, лишь красный песок поблёскивал золотистыми искорками в бутыли.

- Думаешь, мы зря это сделали? – спросил генерал.

Полковник прикоснулся пальцем к стеклу бутылки и "песок" мгновенно отреагировав, образовал горку там, где с другой стороны от него был палец. Он словно чувствовал человека, его тепло и кровь, даже сквозь стекло.

Полковник повёл пальцем вверх, и песок последовал за ним, будто металлическая стружка за магнитом.

- Голодный, - констатировал генерал.

- Не думаю, - возразил полковник и вздохнул. - Ты знаешь, что я был против.

- Да, - согласился Евстафьев, - знаю. Но как иначе сдержать опасность, которая грозит нам, нашим семьям, да и вообще, кому я объясняю? Ты же погружён в тему ничуть не меньше моего, а может и больше. К тому же нам надо было сворачивать эту дурацкую войну с сайхетами, и это решение сыграло на то, что они пошли на переговоры. Нас было в разы меньше.

- И это они ещё не знают, что эту гадость притащили сюда мы.

- И надеюсь, никогда не узнают, - серьёзно сказал генерал. – Я даже думать не хочу, к чему утечка информации может привести! А ты тогда, надо признать, ловко раскрутил тему с их мифологией. Как там звали эту их богиню…

- Сехнет.

- Сехнет, - кивнул Евстафьев, - которой собственный бог-отец отрубил голову, чтобы спасти остатки человечества, и которая залила землю своей кровью. А кровь её превратилась в Красный песок…