– Я не думаю, что ты лжешь.
Ректор стал из-за стола, подошел ко мне и положил руки на плечи. И в этом жесте было неожиданно много теплоты и участия. Но, как ни странно, меня это не успокоило, наоборот, сдерживать слезы стало еще труднее. Хотелось прижаться щекой к руке и расплакаться навзрыд, как маленькой, всхлипывая и утирая слезы рукавом.
Но, разумеется, я этого не сделала.
Просто сидела и вслушивалась в слова ректора.
– Поставить темную метку – это очень серьезное преступление, одно из самых страшных заклятий. Оно не просто убивает жертву, а вытягивает из нее силы. Жизненные силы, магию и передает тому, кто ее поставил, делая его невероятно сильным и в то же время разрушая его душу, превращая в чудовище. Тот, кто это сделал, не остановится. Понимаешь?
Я всхлипнула и кивнула. То, что рассказывал ректор, было жутко по-настоящему. Чудовище, человек с разрушенной душой и невероятной силой, готовый на все, чтобы эту силу увеличить.
И он здесь, рядом.
Его жертвой может оказаться кто угодно.
По сравнению в этой жуткой новостью, все мои собственные проблемы и переживания вдруг показались такими мелкими и незначительными, что я даже не могла понять, что меня так расстраивало до этого.
Ну есть у магистра Линарда любовница, и что такого? Не могла же я всерьез рассчитывать, что он влюбится в обычную студентку, каких по коридорам школы ходят сотни.
Ну говорил он со мной так, словно бы в чем-то обвиняет, так это можно и пережить.
А ректор продолжал говорить, все так же не снимая рук с моих плеч. Его руки казались горячими, и свое тепло они будто бы передавали мне. Оно с легкостью пронимало сквозь одежду забиралось под кожу, окутывало и успокаивало.
– Темные знаки появляются слишком поздно, – голос ректора успокаивал, хотя он произносил ужасные вещи. – Когда силы уже почти выпиты. Когда жертва уже не может сопротивляться. Когда до ее смерти остается совсем чуть-чуть. Но ты увидела их раньше, когда Ингаретта была полна сил и радостно отплясывала на вечеринке.
– И что это значит? – с тревогой спросила я.
Ректор вздохнул.
– Это значит, что когда завтра в школу явятся императорские расследователи, они вцепятся в тебя клещами, чтобы выяснить, в чем тут дело. И ты должна быть готова, понимаешь?
Я всхлипнула:
– Понимаю.
Хорошо, что не спросил: «Что именно ты понимаешь?»
Потому что для меня сейчас важным было одно: он ни в чем меня не подозревает, не злится и не сердится. Наоборот, он заботится обо мне и пытается подготовить к тому, что может случиться завтра. И вот уже мир снова меняет краски, из черного и мрачного становясь нормальным.
Какая же я глупая! Выяснила, что магистр Линард беспокоится обо мне, и сразу стало легче. Даже бездушное чудовище, которое может убить любого, отошло куда-то на второй план, стало не таким уж и значимым.
– Спасибо за предупреждение, магистр Линард, – проговорила я и сама удивилась, как ровно и уверенно теперь звучит мой голос. – Не беспокойтесь насчет расследователей, я не сделала ничего плохого и буду говорить чистую правду. Они не собьют меня с толку.
– Хорошо, – кивнул ректор и убрал руки с моих плеч.
И в этот момент моя уверенность снова куда-то улетучилась. Я опять почувствовала себя маленькой и беззащитной. Больше всего на свете я хотела бы вернуть эти руки себе. Потому что рядом с ним, большим, сильным и почти всемогущим, мне было совсем не страшно.
– Я могу идти? – спросила я, обернувшись к нему.
Ректор кивнул:
– Будь осторожна. И не вздумай лезть в это дело, поняла?
Беспокойство ректора не было напрасным: не так давно я уже пыталась разобраться с одной мрачной и запутанной историей. И это едва не закончилось для меня плохо. Но ведь в результате-то закончилось хорошо!
Однако спорить с магистром Линардом сейчас не стоило.
– Поняла, – кивнула я и поспешила покинуть кабинет, пока он не взял с меня очередной клятвы.
Потому что я уж совершенно точно не собиралась оставаться в стороне.
Глава 15
Я вышла из кабинета ректора и сразу же столкнулась в дверях с Филаей.
– Ну как? – одними губами, почти неслышно спросила она у меня, но ответа не дождалась: торопливо скользнула в приоткрытую дверь. И все-таки я успела ободряюще пожать ей руку.
Остальные участники вечеринки понуро подпирали стены коридора. Я выхватила взглядом из толпы Рилана. Поодаль стояла Селеста, а вот Орлена не было… Хотя это и неудивительно, ему сейчас есть чем заняться, а нагоняй от ректора можно получить и позже.
Вернувшись в свою комнату, я могла мечтать лишь об одном: о горячей ванне. Единственное, что сейчас я чувствовала, – это невероятная усталость. Так что я набрала горячую воду и хороший час лежала с закрытыми глазами, лишь добавляя воды, когда она остывала.
Когда, завернувшись в пушистый халат, я выходила из умывальной комнаты, усталость будто бы отступила. Я раздумывала: улечься ли спать или все-таки пойти к Филае, чтобы за чашкой травяного чая обсудить этот долгий и богатый на события день.
– С легким паром! – вкрадчиво донеслось из темноты.
Я закричала и подскочила на месте. Призрак, чтоб его демоны взяли! Его довольная полупрозрачная физиономия буквально сияла в темноте. Боги, ну за что мне это!
– Испугалась? – в его голосе опять отчетливо слышалось самодовольство, и это раздражало просто до крайности.
Я схватила первое, что подвернулось под руку, и швырнула. Это был пенал с письменными принадлежностями. Ручки, перья и карандаши с грохотом рассыпались по полу, совершенно свободно пройдя сквозь призрака. Вот же досада! Ему от этого ничего, а мне теперь убирать.
– Пойду посижу в шкафу, что-то ты сегодня нервная, – обиженно заявил призрак.
Я уже хотела сказать ему, что он из этого шкафа мог бы и не выбираться, но вдруг передумала.
– Эй, постой, – сказала я вместо этого. – А что за темная метка? Ты об этом что-то знаешь?
Призрак остановился, развернулся ко мне.
– Темная метка? Где темная метка? У кого темная метка? – Теперь он вглядывался в меня внимательно и настороженно.
– У одной студентки…
– У студентки, которая не ты? Ну, то есть, другая студентка? – продолжал он спрашивать тревожно.
– Разумеется, не я!
Казалось, призрак с облегчением выдохнул.
– Темная метка – очень серьезное проклятие. От него не спастись. Так что хорошо, что это не у тебя, – удовлетворенно сказал призрак и снова потек в сторону шкафа.
– Эй, ты вообще куда? Мы не договорили!
– Почему не договорили? – он смотрел на меня удивленно. – Я все сказал. Темная метка – плохо. Она не у тебя – хорошо.
– Но у меня еще остались вопросы! Как снять эту темную метку, что можно сделать?
– Ответ: никак и ничего. Темная метка – это уже навсегда.
– То есть она умрет в любом случае? – я никак не желала в это верить.
Слишком уж не подходило слово «умереть» Ингаретте, такой живой и такой милой. А уж что будет с Орленом, если это случится, даже думать не хотелось.
Призрак словно нехотя протянул:
– Есть одна возможность. Если тот, кто поставил эту метку, сам откажется от своей затеи и сделает возвратный ритуал. Ну или сам умрет раньше, чем эта ваша студентка. Тогда силы вернутся к жертве, и жизнь тоже. Если, конечно, к тому времени будет не слишком поздно.
– Ну вот, – всплеснула я руками, а ты говоришь никак. – Значит, нужно просто найти того, кто поставил метку, и…
Я запнулась на полуслове. И что дальше? Убить его? Или попытаться отговорить? Я вспомнила слова ректора: тот, кто пошел на это – настоящее чудовище с разрушенной, обезображенной душой. Он и до ритуала был не слишком хорошим человеком, хороший на такое не решится, а теперь…
– Все равно найти его невозможно, – со вздохом сказала я. – Темную метку мог поставить кто угодно, абсолютно кто угодно. Между жертвой и преступником нет никакой связи, понимаешь? Ничего личного, только магия…
