Снайпер выстрелил ещё пару раз, но мы даже не услышали свиста пуль. На таком расстоянии и по движущейся цели это была просто напрасная трата патронов.
Лес оказался диковат, но вполне проходим. Следы мы, конечно, оставляли, но если у них не было достаточно опытного следопыта, то у нас были неплохие шансы уйти.
— Кени, а ведь я их чувствую, — вдруг сказала Ленка.
Я прислушался к своим ощущениям — и в самом деле. Присутствие людей определённо чувствовалось, довольно неясно и расплывчато, но тем не менее совершенно безошибочно.
— Точно, это ведь святилище уже начинает работать. И кстати, у них есть Владеющий, чувствуешь его? Он нас тоже чувствует, поэтому они точно на нас идут.
— С Владеющим они нас легко на засаду выдавят, — грустно сказала Ленка.
— Не всё так плохо. Пока мы в зоне действия святилища, мы его можем немного придавить. С нынешним святилищем только немного, но лучше, чем ничего. Давай-ка сосредоточимся. Представляй его в плотном коконе из вихря Силы и начинай этот кокон сжимать.
Через несколько минут мы почувствовали, как преследователи начали расходиться попарно не очень широким фронтом.
— Ага, он нас уже чувствовать не может, просто ощущает примерное направление. Уже лучше. Давай присматривать подходящее местечко для засады. До болота меньше версты осталось, нам надо бы Владеющего убрать и назад прорваться, навстречу нашим.
Подходящее место пришлось искать долго, но наконец оно нашлось. Слева длинная и постепенно расширяющаяся полоса кустарника должна будет довольно далеко отжать левую пару. Справа к кустарнику подходил достаточно глубокий овражек, прикрытый густыми зарослями на склонах, и правая пара должна будет уйти по оврагу. А вот паре с Владеющим неизбежно придётся довольно долго идти по узкой полосе шириной всего в пару сажен без визуального контакта с соседями.
— Лен, смотри, какая хорошая ложбинка вон под поваленным деревом. Ты туда как раз поместишься. Потом я положу сверху ветки, на них расстелим куртки, и я тебя забросаю листьями. Нормально получится, они даже не подумают, что там ямка есть.
— А ты куда?
— А я спрячусь вон там, за пеньком. Они меня не увидят пока на пару сажен не подойдут. По моему сигналу выпрыгиваешь и работаешь заднего. А я займусь передним.
— А если они рядом пойдут?
— Тогда ты левого. Но это вряд ли. Скорее всего, Владеющий бойца вперёд пустит, чтобы им прикрыться если что. Давай, снимай куртку и ложись. Нож сразу доставай и держи его в руке. И давай, активно дави Владеющего, чтобы он не понял, что мы совсем рядом.
Я уже начал уставать сидеть согнувшись, когда, наконец, послышалось шуршание листьев под ногами и послышались голоса.
— Не нравится мне это место, Ань. Где они, можешь сказать?
— Иди давай, не болтай. — ответил раздражённый женский голос. — И так голова раскалывается, ещё ты под ухом зудишь. Далеко они, далеко. Будут близко, скажу.
«Давай!» — послал я мысль Ленке, взмётываясь в прыжке. Шедший первым ратник растерянно открыл рот, неуклюже лапая винтовку, но ничего не успел сделать перед тем, как в глаз ему вошёл нож. Владеющая реагировала быстрее — мгновенно поставила защиту и уже почти успела сформировать какой-то атакующий конструкт, но нож в печени заставил её что-то промычать зажатым ртом и выгнуться. Конструкт развеялся без всякого вреда, и всё было кончено.
— Что за цирковые прыжки, Кени? — удивлённо спросила Ленка. — Ты что, не мог нож бросить?
— Сначала и хотел бросить, а потом подумал, что у него защитный амулет может быть.
— Да откуда у него амулет? Это вообще какие-то салаги.
— Ну а вдруг бы был? Если бы он успел заорать, нам бы совсем кисло пришлось. Да и Владеющую хорошо отвлёк, а то она тебя могла бы и почувствовать. Удачно всё вышло — они, похоже, поставили салаг нас толпой загонять, а ветераны в засаде ждут.
Ленка торопливо рассовывала по карманам запасные магазины. У Владеющей, к сожалению, никакого оружия не оказалось.
— Давай их засунем в ямку, где ты лежала, и немножко присыпем листьями, чтобы сразу в глаза не бросались. И быстренько двигаем обратно. Пока они разберутся, куда мы делись, успеем далеко оторваться.
К тому времени, как преследователи обнаружили, что их стало меньше, и собрались кучкой, мы успели оторваться на полверсты.
— Ой, а это кто? — удивлённо спросила Ленка.
На поваленном дереве сидел человек в обычном деловом костюме, непонятно как оказавшийся в глубине довольно глухого леса.
— А вот взяла бы в школе факультатив по духам, а не по истории искусства, тогда бы и не спрашивала, — ответил ей я и обратился к персонажу. — Что-то ты, дедушка лесной, как-то не по форме одет. Где борода, лапоточки и прочее такое?
— А ты крестьянин, что ли? — сварливо отозвался лесной дух. — Да и крестьян я уж лет пятьсот в лаптях не видел.
— Резонно. — согласился я, и сказал Ленке, — Это, Лен, тот самый леший, про которого тёмные крестьяне разные глупые сказки сочиняют. А по сути это обычный лесной дух, только вырос на мелких жертвах, которые он с этих крестьян вымогал. Крестьянские дети как в лес пойдут по ягоды-грибы, первый гриб ему. Чтобы не пугал детишек. Был изначально крошечным природным духом, постепенно вырос до чучела лесного, поумнел, разговаривать научился, а теперь вот уже и от человека не отличишь. Сам безвредный, от людей обычно прячется, но неосторожного путника может и заплутать, или хищного зверя на него навести.
— Что-то ты, человек, совсем без уважения к хозяину леса относишься. Я ведь могу и наказать, — недовольно сказал дух.
— Ты что-то путаешь, лесной, — возразил я, — этому лесу я хозяин, и я здесь решаю кого наказывать. Ты ведь уже почувствовал святилище, верно? Оттого и вылез торговаться.
— За тобой враги идут, — с намёком сказал леший, — ещё вопрос кто здесь хозяином останется.
— Так ведь и ты, лесной, нас не переживёшь. Если нас убьют, сюда придёт наша мать и тебя спросит первым. Что ты Высшей ответишь? Она ведь тебя не просто изгонит, она тебя за это развеет. Мы-то хотя бы в цепь перерождений уйдём, а для тебя впереди будет только пустота.
— Это ещё то ли будет, то ли нет, — недовольным голосом сказал лесной.
— Будет, даже и не сомневайся, — усмехнулся я. — Да ты ведь на самом деле и не сомневаешься, верно? Ну так я тебе вот что скажу: если поможешь нам, то я к тебе отнесусь с уважением и твои интересы учту. Не поможешь — разговор с тобой будет совсем другой, извини.
— Без меня-то ты вовсе не выживешь, — упрямо возразил лесной.
— Когда ты думал, что мы не выживем, ты просто сидел и смотрел. А сейчас уже понял, что мы выживем. Владеющего у них больше нет, у нас появилось оружие, а уже через полчаса здесь будет полный лес наших ратников. Вот ты и вылез, чтобы успеть с нас себе что-то ухватить. Я тебе прощаю, что ты сразу не помог, но лучше не наглей.
— Ты мне что-то совсем ничего не предлагаешь.
— Как это не предлагаю? Я тебе сказал, что если поможешь, то буду с тобой договариваться. Если бы не этот случай, я бы с тобой не договаривался, а приказывал. Я же ведь уже сейчас тебя придавить могу, а когда святилище окончательно сформируется, то смогу тебя одним взглядом из леса вышвырнуть. А я тебе договариваться пообещал, это что — ничего не предложил?
— Насчёт жертв надо бы договориться.
— Ты ещё молиться себе предложи, — засмеялся я. — Ну ладно, против добровольных жертв возражать не буду. Если человек тебе на пенёк кусок хлеба положит, то это твоё. Но не вздумай сам жертвы вымогать, а если на кровавой жертве поймаю — хоть мышке, да хоть букашке, — то разговор с тобой совсем короткий будет.
— Люди мне в лесу не нужны.
— Люди в лес ходить будут. Но вести себя будут прилично. Если провинятся — накажу, но я накажу, а не ты. И детей не вздумай пугать.
Лесной демонстративно морщился, изображая недовольство.
— Немного ты предлагаешь.
— А тебе много и не за что предлагать. — отрезал я. — На кой ты мне вообще нужен? Поживём рядом, там и посмотрю на тебя. К доброму соседу и отношение доброе, понимаешь, о чём я говорю?
