– В последнюю с ними встречу ты выглядел так же, как сейчас?
– Нет, был гладко выбрит и немного бит. Есть вероятность, что не узнают, но низкая. Прикрывай меня и уходим…
Словно на зло в столовую влетел Тёма Белозёров. Ещё хуже: он успел заметить меня. На улице без труда узнал моё лицо, а это значит, что жена Паши, Костя Захаров и старлей тоже узнают.
– Руслан, вот ты где! – радостно закричал Тёма. – Всю тюрьму оббегал, пока нашёл тебя!
– Разбей мне нос, подруга, – быстро попросил я.
Жанна удивительно быстро поняла, что от неё требуется. Её острые, но при этом набитые кулачки по очереди коснулись моего носа. Не сильно, в целях разбить, а не сломать.
– Сука ревнивая! – изменив голос взвизгнул я и упал на колени рядом со столом, спрятав ладошками лицо. Убедившись, что кровь идёт, начал измазывать ею лицо. Несколько секунд и меня вряд ли узнают. Надеюсь на это.
– Будешь знать, как заглядываться на других баб! – не для меня, а для публики заявила Жанна.
– Да пошла ты! – крикнул я и бросился на выход из столовой.
Белозёров догнал нас по пути в комнату. Остановив, озадаченно спросил:
– Руслан, я, конечно, навязчив, но что это было?
– Актёрская игра, – ответил я, стараясь смотреть в потолок, дабы унять идущую из носа кровь. – Бывшая у меня там, Тёма. Не думал, что встречу. Надеюсь, не узнала, дурная она.
Не знаю, поверил мне Белозёров или нет, но он нахмурился. Подумав, спросил:
– Баб ты точно не боишься. Кого-то другого увидел. Колись, кого!
– В комнату к нам пошли, – позвал я. – Не люблю в коридоре болтать, там всё расскажу.
По пути в комнату думал только об одном, узнали меня или нет? Скорее всего да, но даже если нет, то это мало что меняет. Мы приехали в это место совсем недавно и успели нехило нашуметь. Слухи разойдутся быстро, об инциденте узнает Журавлёв и непременно спросит. Только дурак не поймёт, что я пытался скрыть своё лицо.
* * *
Первым делом умылся и переоделся в лёгкие спортивные штаны, футболку и сланцы. Белозёров молча ждал, усевшись на стул у входа. Жанна завалилась на застеленную кровать в одежде.
– А ты поздоровел! – удивился Белозёров. – Занимался, да?
Я кивнул и сел на свою кровать. Строго посмотрев на Артёма, сказал:
– Если бы не твоё появление, то всё было бы нормально. Со времён армейки ты не потерял дурацкой способности появляться в самый не подходящий момент.
– Ой, да брось ты, Руслан, – отмахнулся Белозёров. – Что, всё настолько плохо? Рассказывай, что произошло и какими судьбами в наших краях оказался.
– Оказались, – поправил я. – По делу приехали, ищем программиста толкового, а ещё лучше – хакера. Нужно несколько флешек и ноутбук взломать.
Белозёров присвистнул:
– Ты сюда с Дальнего Востока ради этого ехал? Или у вас там что, всех программистов сожрали?
– Из Челябинска ехал, – рассказал я. – После армии на Дальнем Востоке не остался, работал в мусарне Екатеринбурга.
– И не сказал? – возмутился Белозёров. – Почти рядом были, могли встречу сослуживцев устроить. Хотя, сейчас не важно это уже. Колись от кого прятался!
Жанна привстала и спросила:
– Ты чего такой нетерпеливый, баламут?
– О как! – воскликнул Белозёров. – Баба, ты часом не перепутала в разговор встревать, когда взрослые дяди разговаривают?
Я бесшумно посмеялся и сказал:
– Тёмыч, мы с тобой сослуживцы, но это мало что меняет. Эта, как ты выразился, баба может сломать тебе нос и много чего другого. Лучше выбирай выражения.
Жанна привернулась на спину и принялась разглядывать потолок. Негромко сказала:
– Лучше послушай товарища, мужичок.
Не сумев вынести удара по самолюбию, Белозёров позвал меня в коридор:
– Давай лучше там пообщаемся, Руслан.
Я согласился. Предвзятое отношение к женскому полу у Белозёрова выработалось ещё с армии, этакий комплекс. Девушка, которая обещала ждать и беречь девственность до его прихода, бросила спустя три месяца службы. Это был сильный удар, после он начал считать весь женский пол предателями. Глупо, конечно, все люди разные. Просто надо было до армии действовать.
Мы расположились у окна в конце коридора. Тёма запрыгнул на подоконник и закурил. Я начал рассказывать:
– К вам мы приехали не просто так, отмахали несколько сотен километров в надежде спрятаться от нежелательных людей. За мной идёт погоня, всё сложно и большую часть я просто не могу рассказать. Всё, что могу, сказал.
– Любишь ты в передряги влипать, Русланчик… – пробормотал Тёма, не вытаскивая изо рта сигарету. – С армии ничего не изменилось. И с бабами у тебя так же. Помню, как ты каждое увольнение в городе себе новую подружку находил. Весёлые времена были.
– Были, – согласился я с улыбкой, вспомнив беззаботную службу в армии. Тогда, конечно, она не казалась беззаботной, но в сравнении с нынешними проблемами кажется раем. Плыви себе по течению и не занимайся самодеятельностью.
– Но, дружище, прошли те времена, – добавил я.
– Соглашусь, – кивнул Тёма. – Поэтому давай вернёмся к твоей проблеме. Я могу расспросить парней и попытаться найти программиста. Сам понимаешь, не за спасибо. Всё как в армии, верно?
– Извини, корефан, но в этом мне помощь не требуется. Опоздал ты, программиста нам ищет Журавлёв. Тоже, к сожалению, не просто так.
– Пролетел ты, Русланчик. – Белозёров потушил окурок и спрятал его в карман. – Мои запросы намного ниже запросов Журавлёва, он с тебя три шкуры сдерёт.
– Пусть так, – кивнул я. – Но, как ни крути, возможностей у Журавлёва поболее твоих. Серьёзных бойцов территорию патрулировать не отправляют, верно?
– Да пошёл ты, Руслан!
Белозёров отвернулся и уставился в темноту зарешёченного тюремного окна.
– Ты не обижайся. В патрулировании и сидении внутри БТР есть свои плюсы. Главный – относительная безопасность. Зелень на передовую в лапы мутантов точно не отправят. Конечно, если командование с головой.
– Ещё и зеленью меня называть будешь? – рявкнул Тёма и мгновенно покраснел. – Да я этих мутантов знаешь сколько на тот свет оправил?
– И сколько? – с вызовом и улыбкой поинтересовался я.
– Четыре! – рявкнул Тёма, резко вытянув ладонь и продублировав количество на пальцах.
– Беру свои слова обратно! – я намеренно изобразил удивление, дабы порадовать сослуживца. – На моём счету только двое… – немного подумав, решил и огорчить. – Вот Жанна аж семерых уделала!
– Вот сучка! – в сердцах выругался Тёма и несмело поинтересовался: – Ты же не против, что я так её называю?
– Главное, чтобы она об этом не узнала.
– Надеюсь, что не узнает… – тихо сказал Тёма и, показав большой палец, добавил: – Так-то тёлка у тебя зачёт. Вдуваешь ей?
– Не без этого.
– Эх… – сослуживец тяжело вздохнул. – Везёт же некоторым… У нас в убежище с женским полом напряженно, хорошеньких бравые парни разобрали. Остались только тётки. Поварихи, к примеру, ты видел их. Кому невмоготу, иногда захаживают.
Я начал хохотать, от души и в полную силу. Эхо полетело по пустому коридору.
– Ты чего ржёшь, гад? – возмутился Белозёров.
– Молчи, Тёма… молчи! – попросил я, заливаясь от смеха и держась за живот.
– Ты что, думаешь, что я к ним хожу? – заверещал Белозёров. – Ты рехнулся! Да я лучше… – он осёкся.
– Ты лучше… – смог сказать я и, рухнув на колени, продолжил смеяться. Вытянув правую ладонь и сложив её трубочкой, начал двигать рукой вверх-вниз.
– Пошёл ты нахрен, Руслан! – багровея от злости порычал Тёма.
Сумев успокоится и встать, похлопал товарища по спине и серьёзно сказал:
– Всё нормально, друган, я пошутил. Ты, главное, много не болтай. Мне программиста найти надо. Выполню задачу и свалю. Захочешь если, то со мной поедешь. Там, откуда мы с Жанной приехали, много таких как она. Все они до ужаса голодные. О бабских спецотрядах слыхал?
– Так она? – Тёма замолчал. Хлопнув себя ладонью по лбу, забормотал: – Вот я баран… это ж раздолье… непаханое поле…
