Затем с интересом рассмотрела мою правую руку. Да и левую, стыренную у Тартароса, тоже. Но правая её интересовала сильнее.
— Не позволишь ли взглянуть на свою обновку?
— Да смотри, мне не жалко, — ответил я, вытянув руку вперёд.
— Рахт, под словом «взглянуть» я имела в виду несколько другое.
— А, понял, — сказал я и подошёл к ней поближе.
Криэлис положила свою изящную бледную ладонь на мою руку и запросила системную информацию. Да как она это делает?
Глаза экзорши расширились, она прикрыла рукой рот от восхищения.
— Технологии будущего? Украденные прямо из концептов Тартароса?
— Ты не знала, что Система так умеет?
— Я ведь тебе уже говорила: знания экзоров о Системе и способностях пустых ограничены. — Она повернулась ко мне, её взгляд резко посерьёзнел. — Тартарос об этом уже знает?
— Нет. Когда мы последний раз виделись (а это было совсем недавно), этой игрушки у меня ещё не было. Было только ионное сердце, но вряд ли Тартарос мог его увидеть.
— Это хорошо. — Она откинулась на спинку трона. — Ты ведь купил это за новые фрагменты, которые выпадают с мехов? Как только Тартарос об этом догадается, он тут же спрячет от тебя остальных мехов.
— Это называется фрагменты вечности, — сказал я. — И ты права: мне нужно нафармить их как можно больше, прежде чем экзоры догадаются, как я их добываю.
— И почему, говоря это, ты смотришь на меня? — спросила Криэлис.
— Я тут подумал: мехи — это не сам Тартарос, а созданные им юниты. Причём созданные в больших количествах. И тут сам собой напрашивается вопрос: есть ли такие же юниты у других экзоров? Например у тебя?
Криэлис не отвечала, молча глядя на меня.
— Погоди, неужто я прямо сейчас разговариваю с одним из этих юнитов? — спросил я.
— С чего вдруг такое предположение? — хмыкнула она.
— Помнится, тебя чуть не убил мех Тартароса. А раз вы с ним равны по силе, то логично предположить, что ты тоже не настоящая Криэлис, а удалённо управляемое тело.
Женщина снова не ответила, но в её взгляде промелькнуло смущение.
— Или всё-таки настоящая? Не переживай: я не стану смеяться над тобой за то, что в основном теле ты равна по силе юнитам других экзоров.
Я услышал, как заскрипели её зубы. Похоже, я ляпнул что-то не то…
— Рахт, объясни пожалуйста, и поскорее, для чего вообще нужен весь этот разговор, — процедила Криэлис.
— Не подумай, я не пытаюсь тебя подколоть. Пока ты не мой враг, твой уровень силы мне глубоко побоку. Интерес у меня исключительно материальный. Я вот к чему веду: нет ли у тебя таких же юнитов, с которых можно залутать ФВЧ? И не будешь ли ты так добра поделиться ими со мной? Не бесплатно, разумеется. Могу расплатиться другими валютами, или услугой.
— А если я откажу? — спросила Криэлис.
— То я уйду.
— И всё? Даже не попытаешься принудить меня? Или убить, получив, возможно, даже более ценную валюту, чем эти ФВЧ? Раз уж я «равна по силе простому юниту».
Я закатил свои механические глаза.
— Вы, женщины, все такие? Представь себе, нет. Хоть я и жажду силы, но не хочу добывать её, убивая своих союзников (или нейтралов), ещё и не способных за себя толком постоять. Не ищи в этом логики. Просто не хочу, и всё. Если ты откажешься помогать, то я просто уйду и буду искать другие способы. Но если поможешь — буду должен. Просто мне казалось, что у тебя самой зуб на экзоров, и в твоих интересах помочь мне стать сильнее.
Криэлис вздохнула.
— Не всё так просто, Рахт. Ты уже заметил, что я помогаю тебе в очень ограниченных объёмах. И делаю это не из-за вредности, и не из желания испытать тебя.
— Тогда в чём дело?
— Экзоры с самого начала знали, что пустые могут представлять для нас угрозу. Поэтому подписали системный пакт, который запрещает нам как-либо помогать вашему виду.
— На случай, если кто-то решит пойти против своих собратьев? — догадался я.
— Да. Это была необходимая мера предосторожности.
— Но всё же ты оказывала мне помощь, пусть и символическую. Значит, в пакте всё же есть лазейки?
— Нет, — покачала она головой.
— Но тогда как… — Тут до меня дошло. — Так вот из-за чего ты ослабла?
— Именно, — кивнула Криэлис. — Нарушение пакта вытягивает из экзора силы. И чем грубее нарушение, тем больше сил ты потеряешь. Лёгкие намёки и подкидывание ценной информации каждый раз обходились мне в несколько процентов силы. Но если бы я помогла более явно (скажем, напрямую выручила бы в бою), то могла лишиться всей силы разом. А то и жизни.
— Но тот случай в Занморхе, когда ты закрыла меня от атаки Тартароса…
— Тебя тогда спас системный талон на удачу. Я находилась под его действием, так что это не считается.
— И какой части своей силы ты уже лишилась? — спросил я.
Криэлис не ответила.
— Я первый пустой, которому ты помогаешь? — задал я другой вопрос.
Снова молчание. Если подумать, на тот момент, когда Тартарос напал на её замок, Криэлис ещё не начала мне помогать. Но уже была слабой. А значит, раньше она уже нарушала договор. Предпринимала попытки помогать другим пустым.
И как мы знаем, все эти попытки оказались неудачными. Ни один из этих пустых не выжил, и Криэлис впустую слила свою силу. Представляю, как ей было обидно. И тем сильнее удивляет, что встретив очередного пустого (в моём лице), она снова начала ему помогать.
— Не взваливай на себя излишнюю ответственность, — сказал я. — Ты не обязана мне помогать. Я сам разберусь со своими проблемами.
Развернувшись, я зашагал к выходу.
— Постой.
Остановился. Повернулся к Криэлис. Она смотрела на меня куда более внимательным взглядом, чем раньше.
— Ты всё понял, да?
— Составил одну теорию, но не знаю, насколько она верна.
Женщина поднялась с трона и подошла ко мне.
— Я хочу помочь тебе, Рахт. Ещё ни одному из пустых не удавалось зайти так далеко, как тебе. Но у меня нет боевых мехов или ещё каких-то сильных юнитов, с которых ты мог бы получить ФВЧ. Да и я уверена, что это не сработает. Система — не дура. Она не даст тебе награды, если увидит, что враг тебе подыгрывает.
— Но?
— Но общую суть этих «фрагментов вечности» я поняла. Чтобы получить их, ты должен отнять у экзора что-то ценное, что дорого ему обошлось. А мехи Тартароса, поверь мне, обошлись ему дорого. Это одна из самых продвинутых его разработок.
— И?
Криэлис вздохнула.
— Думаю, я знаю, как дать тебе ФВЧ. Но смогу сделать это всего один раз, не больше. И ты после этого будешь мне должен. СИЛЬНО ДОЛЖЕН.
— По рукам, — сказал я.
Криэлис подошла ко мне и положила руки на грудь. Постойте, она ведь не собирается… Она же экзор, богиня…
— Я поделюсь с тобой своими воспоминаниями, — обломала она мои фантазии. — Надеюсь, ты понимаешь, насколько это ценный дар.
— Нет, не понимаю, — честно сказал я. — У меня самого этих воспоминаний всего на месяц. Но обещаю ценить их, и никому никогда не раскрывать.
Криэлис применила какую-то магию, и мой взгляд затуманился. Я оказался в другом месте. В пустоте, чем-то похожей на ту, в которой находится мой инвентарь. И в этой пустоте начали появляться картинки и голоса, показывая мне сцены из далёкого прошлого.
* * *
Оно сильно отличалось от нынешнего мира: густонаселённые города, толпы людей на улицах, гул машин. Это определённо был старый мир.
И в этом мире жила девочка. Бледная кожа, ослепительно белые волосы. Диагноз — альбинизм. Насмешки от других детей, травля в школе. Замкнутый образ жизни, увлечение книгами и научными статьями из интернета.
— С днём рождения, Кристина! Сегодня тебе девять! — радостно объявила мать.
— Кем ты хочешь стать, когда вырастешь? — спросил отец.
— Учёной! — ответила девочка писклявым голоском.
* * *
На этом воспоминание оборвалось. На самом деле оно длилось долго — примерно полчаса, и показало много подробностей из жизни девочки. Я пересказал только основную суть.
