Стажер магического сыска (СИ) - Blinddog Alexander

— Будьте так любезны, вынырните из омута воспоминаний, — попросила сыщика Анна и добавила. — Ритуалы могут менять. Где сейчас жизнеед? В тюрьме или его так и оставили в клинике? Проверить надо, не сбежал ли.

— Да куда он сбежит, — фыркнул сыщик, — он же памятник!

Заметив вопросительный взгляд Анны, Кузьма откашлялся и пояснил:

— В смысле, помер он по весне, сдулся от чахотки. Так что за него не беспокойтесь, с того света еще никто не вертался, чтоб добрых людей морить.

— Вы это точно знаете? — уточнила Анна Витольдовна, разглаживая несуществующие складки на юбке. — Или вам сорока на хвосте принесла?

— Обижаете, уважаемая. У меня там шурин работает. Так что все из первых уст.

— Допустим, допустим. Что же, значит, снимайте ауры. Фиксируйте всё возможное и очищайте помещение. Андрей Егорович прибыл?

Сыщик скривился, словно куснув лимона:

— Прибыл, куда ж без него. Только, Анна Витольдовна, может, мы сами управимся? Ну сил нет, ладно бы труп, так еще и за ним прибираться. Ведь немощь как она есть!

— Он лучший аурографист в своем выпуске. А что не чёрств, как вы, так дайте время, и не узнаете.

— Как скажете, уважаемая, — вздохнул сыщик.

— А вы что стоите? Следы посмотрели? Может эманации имеются? — Анна обернулась к Глебу, который все это время стоял позади нее, изображая часть антуража.

— Эманации? — переспросил он, ощущая, как встает ком в горле.

— Да, у умершего или чужие, что-то видите? Коснитесь тела, давайте, действуйте.

— Простите, пожалуйста, но я ещё не вполне здоров. Голова. — Глеб развел руками, как бы расписываясь в своей немочи, хотя на самом деле ему стало до ужаса страшно от одной мысли, что он почувствует то же, что пережил умерший.

Но Анна была непреклонна.

— Если вы, Глеб Яковлевич, сейчас же не приступите к своим обязанностям, то поверьте, я верну вас туда, откуда привезла. Смекаете, о чем я?

Глеб молча кивнул. Обратно в тюрьму ему не хотелось, и он решился выполнить требования начальницы. В конце-то концов, ну что такого может случиться, если человек уже мертв и никаких эмоций не испытывает? Опустившись рядом с трупом, Глеб дрожащими руками стянул перчатки и осторожно, будто боясь нанести вред усопшему, коснулся его лба.

Вначале ничего не произошло и Глеб уже было вздохнул с облегчением, но внезапно в глазах потемнело, он ощутил, как его затягивает пустота. Он точно падал в бездонную яму, на дне которой его ждало нечто ужасное. Такое, от чего поджилки тряслись. Между тем он успел почувствовать удивление, но далекое, как бы из прошлого, и опять же страх. Затем услышал крик.

— Да не орите вы, господи! Разве не знаете, что нельзя шуметь в библиотеке? — донесся до него раздосадованный голос Анны.

Глеб ощутил, как его толкнули и понял, что больше не касается тела. Проморгавшись, он с трудом поднялся с пола, приметив, однако, что сыщик, прикрываясь рукой, усмехается в усы.

— С кем приходится работать, — вздохнула Анна Витольдовна и так презрительно посмотрела на Глеба, будто ему должно было быть стыдно за одно свое существование. — Что вы там такого разглядели, что благим матом кричали?

— Удивление и страх, — пересохшими губами произнес Глеб, руки сильно потряхивало, — а дальше тьма.

— Что же, как я и ожидала, убийцу он знал. Действуйте, Кузьма Макарович. Опросите всех свидетелей. Кстати, кто нашел труп?

— Директриса библиотеки, — отчеканил сыщик. — Правда, ей подурнело, так что она с лекарем пребывает в кабинете директора.

— Ну, значит, и мы туда наведаемся, — решила Анна. — Идемте, Глеб. Если, конечно, идти можете.

Она резко развернулась и, стуча каблуками, пошла к выходу из хранилища. Глеб призадумался, не будет ли лучше и спокойнее бежать сейчас во всех ног обратно в тюрьму, проситься, чтобы вообще не выпускали. Лишь бы больше не иметь ничего общего с этой мегерой и никогда больше не рисковать снова почувствовать предсмертные эмоции несчастной жертвы. Он вздохнул и покачал головой. Свалить куда подальше всегда успеется. Сейчас же ничего не оставалось, как следовать за начальницей.

На выходе он столкнулся с молодым человеком. Тот как раз настраивал удивительный аппарат. С одной стороны машина имела объектив, навроде как у фотоаппарата, с другой стеклянную поверхность, отчего устройство напоминало планшет. Медные трубочки сплетались в причудливый клубок, на небольшом баллоне сбоку стрелка на циферблате качалась из стороны в сторону. То и дело из трубок вырывался пар и с тонким свистом вылетал прочь.

— Андрей Егорович, рада вас видеть. — Анна улыбнулась, и Глеб даже замер от удивления. Отчего-то ему казалось, что начальница не умеет улыбаться или делает это лишь когда издевается над подчинёнными.

— Готовы к работе? — тем временем уточнила женщина у сотрудника.

Лучший аурографист нервно кивнул, поправил очки, на которых кроме обычных стёкол имелись несколько луп, надвигаемая одна на другую.

— Запечатлейте всё возможное и нет, — сказала начальница. — Мне нужны ауры всех, кто там был в ближайшие двенадцать часов.

— Максимум шесть, — тихо произнёс юноша.

— Но лучше двенадцать, — мягко надавила Анна и аурогрофист поморщился, но перечить не стал.

Вместо этого он подхватил свою машину и пошел с ней к месту убийства. Глебу подумалось, что эта махина перевесит щуплого специалиста, да и уронит вовсе, но тот шел вперед и, кажется, падать не собирался.

Проследив за его взглядом, Анна неожиданно добавила:

— Андрей Егорович, несмотря на все своё мастерство, за повышенную чувствительность раньше слыл главной нелепицей нашего участка.

— Вы говорите об этом в прошедшем времени, — заметил Глеб. — Что же он, исправился?

— Вовсе нет, — усмехнулась начальница. — Просто потом появились вы, Глеб Яковлевич, и вас с вашими несуразностями покамест никто переплюнуть не смог.

Сказав так, Анна вновь застучала каблуками, удаляясь по коридору. И Глеб, глядя ей вслед, подумал, что более противной женщины не встречал в жизни. Будь его воля, он бы к ней на пушечный выстрел не приблизился. Впрочем, деваться ему было некуда и оставалось только выполнять ее приказы.

Кабинет директора библиотеки нашёлся в укромном закутке, но едва Анна протянула руку чтобы постучать, как дверь сама распахнулась и им навстречу вышел пожилой мужчина с черным кожаным саквояжем в руках.

— Нет, — заявил он вместо приветствия и, видя удивленный взгляд Анны, добавил. — Нет, нет и ещё раз нет. Я понимаю, что вы прибыли сюда, дабы опросить сударыню о том, как она обнаружила то, что обнаружила, так?

— Вы удивительно проницательны, — согласилась Анна.

— Так вот нет, я как врач крайне не рекомендую сейчас беспокоить эту несчастную женщину, на долю которой выпало такое испытание, как увидеть собственными глазами то, что осталось от её коллеги и друга.

— Приму к сведению ваши рекомендации, однако расследование должно двигаться по горячим следам. А значит, я зайду туда с вашего позволения или без оного, — заявила начальница, вновь протягивая руку к двери.

— Сударыня пережила страшное потрясение, сердце её слабо, а нервы измотаны. Если вы сейчас нарушите мое предписание, то поверьте, паралич это то, виной чему вы станете, а я же буду сообщником, который не защитил своего пациента. А ведь я клялся Асклепию о том, что сделаю всё возможное и невозможное, ради здоровья и благополучия вверенных мне людей. — Врач пригладил седую бороду и устало посмотрел на Анну. — Да к тому же я погрузил ее в исцеляющий сон, так что ближайшие сутки она вам ничего не расскажет.

— Сутки? — нахмурилась Анна. — Вы хоть понимаете, что мы теряем время?

— Сутки и ни часом меньше, — кивнул врач. — Магия не терпит суеты. Надеюсь, вы-то это понимаете?

Анна Витольдовна, поджав губы, одарила врача пронзительным взглядом, но больше не спорила. Глеб внутренне усмехнулся. Оказывается, кто-то может ей перечить, а она даже не оторвет оппоненту голову?

— Что же, мы вернёмся к ней через сутки. И я надеюсь, что застанем её в добром здравии. Ведь как знать, вдруг вы сослужили ей медвежью услугу? — добавила Анна.