Дерзкая. Трилогия (СИ) - Шитова Наталия

— Так я скорее сам с ума сойду, — измученный Олег отмахнулся. — Но спасибо за совет, сын. Хоть у кого-то нашлось время просто со мной поговорить.

— А вот времени-то у меня нет совершенно, — Лерка вскочил со стола, глянул на часы, ещё раз оглядел Олега. — Я побежал!

— Куда ты побежал? Ночь глухая!

— Мне к Трою надо.

— Ты же утром был у него. И вообще, когда ты спишь?

— Всегда, — ответил Лерка и широко сладко зевнул. — Как только появляются лишние пять минут.

— А ешь когда?

— Когда вижу что-то не приколоченное… Пап, ну правда, ну какая разница, ну часом позже поем, днём позже посплю, от этого ещё никто не умер, — он опять зевнул и рассердился. — Всё, не сбивай меня, расхолаживаешь только! Давай, поправляйся. И я тебя прошу, никаких резких движений. И сердце береги, мне этот чёртов коагулянт покоя не даёт. Опасно было его тебе колоть… Всё, пап, бывай!

Он протянул руку, Олег торопливо пожал её, и Лерка помчался к двери.

Я закрыла канал контакта и немного посидела в темноте и тишине.

Лерку я увидела, когда он уже спустился к вертолётной площадке. Дорога к Трою, вообще-то, была совсем в другой стороне. Лерка же деловито прошёлся вдоль вертолётиков и невозмутимо рванул дверь именно моей машины.

— Занято! — сказала я, когда он уже почти забрался внутрь.

Лерка от неожиданности отшатнулся и с силой ударился затылком о дверной проём.

— Мама! Да… Да ну тебя! Что ты людей пугаешь?

— А тебе вертолётов мало что ли? Их тут штук восемь стоит.

— Вообще-то я обычно на этом летаю.

— Ты куда собрался?

— Да тут… Недалеко, — буркнул он, потирая затылок.

Я включила приборную панель и потолочный светильник в кабине. Лерка укоризненно смотрел на меня.

— Ты же сказал, что к Трою.

— Большой Брат не дремлет, да? — проворчал Лерка. — Ну, соврал. Не к Трою. К Трою я рано утром сбегаю, на часок. Папе об этом знать необязательно.

— И куда же ты под покровом ночи, да ещё с враньём наперевес?

— К своей девушке, — сказал Лерка со вздохом.

— Не понимаю, как ты всё успеваешь.

— А что остаётся? — буркнул он. — Только успевать.

— Ты себе другую машину поищи. Я с этой сроднилась уже, беру себе.

— Хорошо, — согласился он и собрался вылезать наружу.

— Слушай-ка, сын, вот это… насчёт «поверить». Ты откуда эту мудрость выкопал?

Лерка усмехнулся:

— Это в школе проходят. Одна из тем учебника «Наука о человеке» за восьмой класс стандартного курса.

— Что-то я не помню таких предметов…

— Мам, я про Каменный мир!.. А по теме: доказательство там очень сложное и всегда проверяется только на собственном опыте. Я с ним напарился в своё время.

— Похоже, хороший учебник.

— А лучше образования, чем в Каменном мире, пока нигде нет.

— И как усвоил тему? Веришь мне?

Он задумчиво шмыгнул носом:

— Очень стараюсь. Честно. И действительно, становится намного легче.

— Ладно, герой. Беги к своей девушке. Как зовут-то?

— Рина.

— Всё та же самая?

Лерка внезапно вспыхнул, щёки покрылись густым свекольным румянцем:

— Что значит «та же самая»? Она у меня одна вообще-то!

— Ну, что же ты краснеешь, как маленький? Ну, ладно, иди… Да, и познакомить нас не забудь.

— О-кей, — согласился он. Похоже, он готов был уже согласиться на что угодно, лишь бы я от него отстала. — Я пойду… Мама, давай только поосторожней, ладно? Папа страшно паникует. Я и так, и этак пытался его успокоить, но бесполезно.

Лерка поспешно вылез наружу, столкнулся с подоспевшим Ларсом, дал ему ещё какой-то назидательный наказ, видимо, на мой счёт.

Ларс даже не успел запустить двигатель, а откуда-то сзади взлетел и заложил вираж вертолёт иерарха Валарда. Габаритные огни машины исчезли за южным заливом.

Ларс оказался очень толковым мальчишкой. Достаточно было ему один раз объяснить его задачу, и он всё сразу понял, повторять не потребовалось.

Уже вторую неделю мы с ним работали на дальних территориях, сверяя карту дверей. Начинали всякий раз от той самой скалы и проходили по несколько квадратов в разных направлениях.

Ларс отлично справлялся с режимом рабочего полёта, вёл машину медленно и низко и покрывал равномерными проходами заданные участки. Мне оставалось только делать отметки на карте.

Я, конечно, не собиралась говорить это Олегу, но мальчик управлял вертолётом увереннее, мягче и как-то даже изящнее. Кроме того, что он следил за обстановкой, за приборами и своей картой, он ещё успевал бросить взгляд в мой планшет. А ещё Ларс молчал, что тоже можно было считать ценным качеством. Когда напарник всё правильно понимает и не отвлекается на пустые препирательства, дело идёт быстрее.

На этот раз у нас было намечено пройти в рабочем режиме над местностью между скалой и побережьем южного залива.

— Ты пропустила мембрану, — неожиданно сказал Ларс, когда мы приступили к новому квадрату.

— Где?

Он ткнул пальцем в мой планшет:

— Вот здесь.

— Ну-ка, вернись.

Ларс развернулся, пустил машину совсем черепашьим шагом, и именно в том месте, на которое указал Ларс, я почувствовала мембрану, которой не было на карте.

— А ты молодец! Надо же, а я прозевала… Да у тебя много талантов, Ларс.

Он пожал плечами:

— Не то, чтобы много, но большинство мембран я чувствую.

— Это обычно наследственное. Но, не в обиду, конечно… Тарон не мог похвастаться сильными способностями.

— Я знаю. Это у меня от мамы, — спокойно ответил Ларс.

Тут я поняла, что за месяц, проведённый в Первом мире, даже не задалась вопросом, а откуда, собственно, у Тарона взялся сын. Да что там месяц… Когда я узнала, что у Тарон родился наследник, мне и в голову не пришло спросить, что к чему. Да, в навязчивом внимании к родне меня точно не упрекнёшь.

— А кто твоя мама, Ларс?

— Она из другого мира. Она была задверцем.

— Была?

Ларс кивнул.

— Извини, она что, умерла?

Не глядя на меня, Ларс неопределённо мотнул головой:

— Думаю, да.

— Но ты не уверен?

— Она пропала, когда мне было одиннадцать. Мёртвой её никто не видел, но я думаю, если бы она была жива, она вернулась бы, — уверенно сказал Ларс. — Она бы меня не бросила.

— Она была сильным сканером?

— Да, она очень легко находила двери. Её включили в самую первую группу задверцев-наёмников, которую придумал собрать отец. Он очень внимательно следил за их работой, пытался понять, хороша ли его идея. Так он и познакомился с мамой… Катя, ещё вот тут мембрана. Ты опять пропустила.

На этот раз я не стала заставлять его возвращаться, просто сделала отметку в планшете.

— А что случилось с твоей мамой? Что-то на службе?

— Нет, — помрачнел Ларс. — Отец не разрешал ей работать. После моего рождения она просто целыми днями сидела со мной в поместье. Мама очень обижалась на отца. Они всё время ссорились.

— И что случилось?

— Однажды они очень сильно, просто ужасно повздорили, — неторопливо проговорил Ларс, осторожно выбирая слова. — И мама ушла. Просто в лес за поместьем. И больше мы её не видели. Никогда…

— Там было много мембран, в том лесу?

— Да, много. Их и сейчас много. Она могла войти в любую, не обязательно знакомую. И кто знает, что она там повстречала. Незнакомые мембраны могут быть смертельно опасными.

— А что Тарон?

— Отец считал, что она не возвращается ему назло, мстит. Даже запретил мне о ней говорить.

— Что же, не нашлось никого вокруг, кто бы объяснил Тарону, что нельзя так обращаться с женщиной? И нельзя мучить ребёнка, пытаясь стереть его память о матери?

Ларс пожал плечами:

— Ну а кто бы стал объяснять? Отец был суровым человеком, его невозможно было переубедить. А приказать ему никто не мог. И поучать иерарха у нас никому не позволено.

— А Юра? Ему это было позволено.

— Юрию всегда было наплевать на меня и маму, они с отцом всегда занимались только делами.