Дерзкая. Трилогия (СИ) - Шитова Наталия

Глава 20

Я зажгла торшер в комнате. Он давал хоть какую-то подсветку на балкон, чтобы не стоять там в полной темноте, и мы вышли на свежий воздух. Скаты крыши более-менее закрывали нас от дождя.

Юра сразу же закурил и отодвинулся от меня подальше.

— Я там папку с документами принёс, — сказал он.

— Я видела. Я положила Олегу на стол.

— Да, пусть он тоже посмотрит, — кивнул Юра. — Но это вообще-то тебе.

— Что мне?

— Документы. На дом.

— Юр, извини, я что-то так устала, совсем не соображаю. Что?

— Я, Катюша, сюда больше не вернусь.

— Как это?

— Да не пугайся ты! Вернусь, конечно. Буду приходить, в гости. Но жить тут больше не буду. Мой дом теперь там, в Первом мире. Я предлагал Даре перебраться в Питер, но она даже слышать не хочет, слишком тяжёлые воспоминания. А я не оставлю её больше никогда, что бы ни случилось. Так что мы с ней теперь там. Я чувствую себя… ну, почти счастливым. Этот дом мне не нужен, Катя. Но он нужен вам с Олегом. Так что дом теперь твой.

— Зачем, Юра? Я же и так знаю, что ты нас на улицу не выгонишь. Что ты всё вечно усложняешь?

Он улыбнулся, обнял меня одной рукой.

— Сестрёнка, я, наоборот, пытаюсь всё упростить. Мне уже седьмой десяток, завещание пора писать. Но я знаю, что лучше успеть избавиться от имущества ещё при жизни.

— Да тьфу на тебя, Юрка! — разозлилась я. — У меня день рождения, вообще-то! А вы оба о смерти заговорили! Да что же это такое-то, а?!

— Да шучу я, Катюша…

— В лоб бы тебе за такие шутки!

— Ну, не сердись, — огорчился Юра. — Это я неудачно брякнул… А Олег просто подустал немного и нервничает. Это пройдёт. Всё будет хорошо. Я хочу, чтобы всё было для вас попроще. Покажи документы Олегу, он всё дооформит от твоего имени.

— Спасибо, Юра, — я обняла его в ответ. — Спасибо.

— Тебе не холодно? — забеспокоился брат. — Простужу ещё тебя. Пойдём в дом.

Он затушил сигарету и бросил в детское ведёрко у стены. Мы вернулись в Юркину комнату и уселись в кресла.

— Тебе удаётся отдыхать? — сочувственно спросил Юра, глядя на меня.

— Ага. Ночью. Олег запрещает вставать с постели. Крутится сам.

— А он когда спит?

— А он — на работе. Запирается в кабинете и дрыхнет. А если в офисе слишком дёргают, он говорит, что едет на переговоры, садится в машину, отъезжает в соседний переулок и дрыхнет там.

— Помню, помню, — покивал Юра. — Знакомый метод. Мы с ним так же примерно делали. Посменно.

Снизу из кухни раздался звон бьющейся посуды.

— Ну, что-то сын совсем разбушевался, — расстроенно проговорил Юра. — Ты извини его, Катя. Он же не пьёт совсем, силы не рассчитал. Он потом со стыда провалится…

— Да ладно, пустяки всё это. Любимому племяннику в этом доме можно всё.

Внизу ещё что-то разбилось.

— Ничего, если я его сюда приведу, проветриться? — спросил Юра, вставая.

— Если сможешь, — усмехнулась я.

Юра ушёл, но довольно быстро вернулся, таща за локоть Бертана. Бертан не сопротивлялся, только ноги у него заплетались.

— Сиди уж тут, позорище, — фыркнул Юра, толкая сына в кресло. — Там внизу опять погром учинишь, только ребёнка разбудишь.

— Ладно, ладно! Хорошо… — Бертан поднял руки, защищаясь.

— Катя, пригляди за ним, чтобы с балкона не выпал, — вздохнул Юра. — Пойду, скажу нашим, чтобы заканчивали. Пора нам всем. Вам с Олегом нужно отдыхать.

Бертан откинулся в кресле и мечтательно уставился в деревянный потолок. Похоже, человеку было хорошо.

— Никак ты с отцом помирился?

— Да я с ним и не ссорился. А он да, вроде как, со мной помирился… Или примирился. А, неважно, — отмахнулся Бертан. — Короче, мы теперь заговорщики, а общие тайны сближают.

— Да лучше б не было тех тайн.

— Это верно, — Бертан попытался встать, но передумал и снова плюхнулся в кресло. — Что-то я перебрал, похоже. Приношу свои глубочайшие…

— Иди к чёрту, — рассмеялась я. — Наоборот, любопытно. Когда я ещё такое зрелище увижу… Ты к совещанию-то придёшь в норму? А то без тебя там, может быть, уже войну объявили, а ты…

— Не, не объявили. И не объявят, — уверенно махнул рукой Бертан. — Об этом я позаботился.

— Это как же ты позаботился?

На самом деле, всё в клане обстояло очень неплохо. Бертан был на самом верху с рождения, и уже с нежного подросткового возраста учился управлять людьми и системой. Поэтому в родном клане дело у него было поставлено очень хорошо. И единственное, что сейчас могло представлять опасность — открытый конфликт с теми, кто раньше вынужден был подчиняться Вебстерам.

Бертан улыбнулся и хитренько взглянул на меня:

— Как, как… Как велит исторический опыт мироздания. Враждующим государствам надо породниться. Это само по себе не гарантия, конечно, но если приложить усилия, то это можно сделать гарантией.

— И с кем ты планируешь породниться? — мне было искренне весело.

— Я не планирую. Я уже. Правда, отец ещё не в курсе. Он меня с кашей съест, когда узнает. Я хочу этот момент оттянуть. Не люблю семейных сцен…

— Подожди, не поняла, что ты «уже»?

Бертан таинственно погрозил мне пальцем:

— А вооот! У Краста Фалео есть два сына и дочь. Сам Краст уже немного в маразме. Сыновья — неплохие парни, я их с детства знаю, но они тугодумы оба и абсолютно без амбиций. А дочка — огонь. Характер — на десяток мужиков. Умная, упрямая, — Бертан загадочно улыбнулся. — Красивая… Она уже сейчас всем кланом заправляет. И неплохо.

— И?

— Мы вместе уже полгода. Весной я стану отцом. Так что воевать мы точно не будем.

— Вот не зарекайся!

— Я же сказал: «Если приложить усилия». А я приложу.

Сказано было с такой уверенностью, что и усомниться — грех.

— Я очень за тебя рада. Правда. Так что, если отец на тебя взбесится, позови меня на помощь, я тебя спасу.

Бертан приложил руку к груди и склонил голову:

— Катя, вот ты одна меня всегда понимаешь! Если бы ты знала, как я тебе благодарен! И как же я тебя…

— Я знаю. Я что, слепая, по-твоему?.. И не стоит по пьяному делу посвящать всё мироздание в наши с тобой секреты.

— Ты права, — кивнул он и схватился за голову. — Ох, ну и набрался же я…

— Если вы полгода вместе, как же никто до сих пор не в курсе?

— Действуем проверенным методом. Днём оба занимаемся обычными делами. Текучка, проблемы, всё, как всегда. А ночью порознь прилетаем в наше убежище. Всё очень таинственно, мило и романтично…

Я встала, подошла к нему, поцеловала в лоб. Он закрыл глаза.

— Ты обязательно будешь счастлив, я уверена.

— Да. Буду, — решительно согласился Бертан.

Вошёл Лерка.

— Бертан, твои домой собираются. Давай, я тебе помогу.

— Помоги, — кивнул Бертан.

Лерка вытащил отяжелевшего Бертана из кресла, дал ему повиснуть на себе и повёл его вниз.

Я выключила торшер, постояла у широкого окна, глядя в ночную темноту. Теперь, когда рядом никого не было, снова дал о себе знать осиновый кол между лопаток. Он заворочался со скрипом, щедро раздавая вибрацию.

«Катюша, мы тут проголодались, аж сил нету терпеть!»

«Бегу, Олежка!»

Я действительно побежала. Я знала, что как только увижу Олега и дочку, осиновый кол отступится, затихнет, хотя бы на время.

Олег носил Марьяшку по комнате, прижав к себе и слегка покачивая. Дочка сердито вскрикивала.

— Да, да, злые… Злые родители… Морят голодом свою кнопочку… — покаянно шептал Олег.

Я улеглась поудобнее, и он подал мне Марьяшку.

Я кормила дочку, а Олег сидел рядом и с улыбкой смотрел на нас.

Теперь я любила это больше всего на свете. Как бы я ни устала, что бы ни случилось до, что бы мы ни ожидали после. В такие минуты вся наша жизнь была в этой кнопочке. Она сужалась на время до размеров этого тёплого чмокающего комочка.

Олег был мне не просто помощником. Он меня научил всему от и до, и пока не убедился, что я делаю всё правильно и не впадаю в ступор от внезапных проблем, три недели круглосуточно сидел дома с нами. Потом я всё-таки выпихнула его на работу — отсыпаться, а сама вполне сносно справлялась днём одна. Но если Олег был дома, а в доме ничего не горело, то кормили ребёнка мы всегда вместе.