Следы на воде - Ююкина Оксана

Бросила сумку с вещами возле кровати, вытянула оттуда слегка помятую форму водного факультета и без спешки надела. Я обычная девочка Лера, слегка напуганная и удивленная, в незнакомой стране и совершенно пугающей меня Академии. Рыжие волосы непривычно разметались по плечам, я проверила иллюзию на лице, вроде нормально, но завтра никуда не выйду без нормального макияжа. Не только студенты могут оказаться убийцей, а преподаватели с легкостью проникнут под иллюзию. Все. Готова.

На этот раз хотя бы не пришлось изображать дурочку: я действительно не знала куда идти и где нужный кабинет.

– Иди за мной! – Темноволосый парень, четвертый помощник по счету, шагал вперед по коридору, даже не оглядываясь, чтобы убедиться последую ли я за ним.

Все на водном такие нервные и мрачные или это из-за произошедшего? Не помню ни одного знакомого со времен обучения. Ладно, не так уж это и важно.

Дверь в аудиторию скрипнула, будто издав предсмертный стон. Болтовня внутри резко оборвалась. На меня уставились двадцать пар глаз. В воздухе повисло напряженное молчание, густое, как забытый на балконе бульон. За кафедрой у окна стоял мужчина лет сорока в синей профессорской мантии – Эрвин Лейн, если верить расписанию. Он кивком приказал мне войти:

– Новенькая, заходите, не бойтесь. Как вас там?

– Лера Вандер, – прошептала я, опустив голову. – Перевод из Академии Дальних Вод.

– Вандер, хорошо. – Эрвин повернулся к группе. – Коллеги, у нас пополнение. Надеюсь, вы поможете Лере освоиться. Марк, ты староста, принимай под опеку.

Никто не ответил. Аудитория молчала. Я быстрым взглядом окинула помещение. Мой «проводник», сидевший за первой партой со значком старосты, не поднял глаз. Его пальцы нервно барабанили по столу, выводя какой-то быстрый, судорожный ритм. С задних рядов послышались шепотки и тихий смех. Я пыталась незаметно запомнить выражение лица каждого. Кто недоволен, кто огорчен, кто безразличен, а кто напуган. Каждая эмоция сохранялась в памяти, сразу ассоциируясь с человеком. Жаль, что не догадалась использовать записывающий камень.

Лишь один человек в аудитории не проявил ни малейшего интереса. Темноволосая девушка за предпоследней партой возле окна. Даже на миг не обернулась. Ее внимание было целиком поглощено чем-то за пределами класса, будто за окном разворачивалось нечто куда более важное, чем появление новой студентки. Немного левее нее сидела девушка с волосами цвета огня – яркими и красивыми, даже завидно. Лучше чем вышло у меня после окрашивания. Она ухмыльнулась, поймав мой взгляд, и что-то прошептала соседке. Та громко фыркнула.

– Садитесь, Вандер! – Эрвин указал на свободное место у окна, как раз позади всего класса.

Я, споткнувшись, пробралась на место, ощущая жгучие взгляды каждой клеточкой кожи. Аудитория медленно ожила, но шепотки теперь были обо мне. Я уткнулась в расписание, делая вид, что изучаю его, а сама вслушивалась, запоминала голоса, слова, лица. Незаметно вытащила небольшой желтый камушек, но не рискнула прикрывать его иллюзией прямо под носом у преподавателя. Лишь уложила поверх резинки для волос, будто бы это лишь отвалившееся украшение. Колокол прозвенел, обрывая разговоры.

– Сегодня мы разберем усложненный вариант управления плотностью водного потока, – голос профессора Эрвина звучал сухо и монотонно, как шорох страниц. Он провел рукой над большим хрустальным сосудом с водой. Жидкость послушно поднялась, сформировав идеально гладкую, вращающуюся сферу, мерцавшую в свете люстр. – Концентрация и контроль. Малейшая дрожь – и равновесие будет разрушено.

Я сидела, стараясь дышать ровно, и делала вид, что с трудом успеваю записывать за ним. Вода всегда давалась мне тяжело даже на бытовом уровне, но сейчас, к счастью, мне нужно было не учиться, а изображать полную бездарность.

– Вандер, – его голос прозвучал как выстрел. – Продемонстрируйте, пожалуйста. Хотя бы основной принцип.

Внутри все сжалось от предвкушения. Мой шанс! Шанс сразу закрепить за собой образ неумехи. Я медленно поднялась и подошла к сосуду.

– Расслабьтесь. – Эрвин скривил губы, видимо, сразу же снизив для меня планку успеха. – Вода чувствует напряжение.

Я кивнула, делая вид, что глубоко концентрируюсь. Затем резко, слишком резко взмахнула руками, нарочно вложив в движение неуверенность и суету. Вода в сосуде вздыбилась, рванулась вверх неуклюжим, бесформенным столбом и с громким хлюпающим звуком обрушилась вниз, разбрызгавшись ледяными каплями по полу, партам и сидящим в первых рядах студентам.

По аудитории прокатился хохот. Кто-то пытался скрыть смешки, некоторые даже смотрели с сочувствием. И тут я услышала другой звук. Резкий, нервный стук. Марк сидел, вжавшись в спинку стула. Его лицо побледнело. Пальцы, которые до этого лишь барабанили по столу, теперь судорожно вцепились в край, костяшки побелели. Он смотрел на мокрое пятно на полу с таким ужасом, будто видел не воду, а кровь. Звук падающей воды явно вызвал у него какую-то глубокую, животную реакцию. Профессор Эрвин вздохнул, разочарованно покачал головой.

– И как вам только дали стипендию? Садитесь.

Я кивнула, изобразив на лице смущение и досаду, побрела на свое место, внутренне ликуя. Первый этап пройден. Я – никто. Я – неумеха, на которую можно не обращать внимания, которой можно не опасаться.

Эрвин ловким движением собрал воду обратно в сосуд даже быстрее, чем я вернулась на свое место. Вызвали следующего. В тишине аудитории, нарушаемой лишь сдержанным хихиканьем и тяжелым дыханием Марка, я поймала на себе еще один взгляд. Темноволосая девушка, сидящая передо мной, на мгновение обернулась. И в ее глазах я не увидела ни насмешки, ни злорадства. Только холодное, бездонное любопытство.

Звонок с урока прозвучал как освобождение. Я поспешно собрала вещи, стараясь не встречаться ни с чьим взглядом, и выскользнула одной из первых, но не в сторону общежития. Моей целью был Марк. Он шел быстро, почти бежал, озираясь и вжимая голову в плечи, будто за ним гналась невидимая стая. Я держалась на расстоянии, пыталась слиться с толпой студентов, спешащих на обед. Он свернул в мужской туалет у входа в столовую, на мою удачу, не до конца затворив дверь. Сделав вид, что жду его, я прислонилась к стене напротив, ловя краем глаза отражение в полированном медном бра.

Марк стоял у раковины. Не похоже, что он мыл руки или лицо. Он долго всматривался в свое отражение, а затем вытащил белоснежный платок, принимаясь яростно, настойчиво вытирать лоб, щеки и шею. Движения резкие, истеричные, будто он пытался стереть не пот, а невидимую грязь, клеймо или… воспоминание? Даже если в кабинете на него и упало пару капель, то они явно высохли за время занятия.

Затем Марк огляделся по сторонам, заметил приоткрытую дверь и тут же захлопнул ее. А вот это уже интересно. Нет, я не извращенка какая-нибудь, но до этого момента дверь и другие люди его не особо волновали, а тут…

Марк выскочил из туалета через несколько минут, похлопывая ладонью по внутреннему карману пиджака. Если бы не этот жест я бы даже не обратила внимания на маленький бугорок, появившийся на форме.

– Марк, подожди! – я окликнула его, как только он развернулся спиной. Показалось или его плечи действительно напряглись?

– Столовую ты уже нашла, завтра утром я заберу тебя из… какая комната? – он говорил быстро, напряженно, явно желая от меня поскорее избавиться.

– Двести семнадцатая.

– Зайду за тобой и отведу на занятия. Что-то еще?

– Как вернуться в западное крыло?

– До конца коридора, налево, к лестнице, на третий этаж, направо, спуститься вниз на один пролет и идти прямо.

Едва закончив говорить, Марк скрылся в столовой. Видимо, в следующий раз придется хватать его за руку, чтобы не пытался ускользнуть. Отчего-то вспомнилась экскурсия для первокурсников на факультете иллюзий. Что ж. Я ведь и не первокурсница больше, да? В таком случае пора подкрепиться и за дело.

Столовая ничем не отличалась от той, что была год и даже почти шесть лет назад. Те же длинные столы каждого факультета, та же улыбающаяся тетушка на раздаче, которая в этот раз задает десяток вопросов о моем переводе. Все та же родная и любимая воздушная каша с кусочками мяса, хрустящие огурцы в салате и даже фирменная заправка на месте. Будто бы никуда и не уходила. Обед щедро запивается сладким чаем с ватрушкой – и вот я готова попытаться найти хоть какие-то зацепки в этом деле.