Корпорация попаданцев (СИ) - Парсиев Дмитрий

— Ну и что? Ты же в ССБ не работаешь.

— Он на меня зол.

— Постарайся ему на глаза раньше времени не попадаться. В конце концов даже если узнает, бить тебя прилюдно не станет. Там на конференции будет вести себя прилично. Макс, ты пойми. Мне послать больше некого. Леха с Колей в таких делах не годятся. К тому же они как раз сейчас стерегут драгоценный фарфоровый зад. А меня сразу выкупят. Меня каждая собака знает.

— Ох. Ладно. Попробую.

Сергей выдал мне зажим для галстука в виде стрекозиных крылышек, объяснив, как при помощи него призывать феечку. Мы с Катей вышли из конторы в некоторой растерянности.

— Макс, на что мы подписались? — Катя помотала головой, будто не веря самой себе.

— Это я подписался, Кать, тебе в эту паучью банку лезть не надо.

— Вот еще. Мы напарники. Значит, вместе пойдём… только сперва заглянем к дяде Боре.

Я вздохнул и промолчал. По пути в дворницкую каморку достал свой смартфон. Я уже пытался его включать, находясь в городе Солнца. Попытался еще раз. Мертв как доска. Что любопытно, как только перейду в лицевой мир, он включится и заработает как ни в чем не бывало.

На этот раз дядя Боря оказался у себя. Заходя в его двор мы сразу увидели его разноколесную тачку возле двери.

— Дядь Борь, можно к вам? — спросила Катя, заглянув внутрь.

— Заходите, — пригласил дядя Боря, — Сегодня без ранений?

— Пока без ранений, — радостно ответила Катя.

— Почему пока?

— Мы собираемся устраиваться на работу к Боленскому старшему.

— Вот вы шебутные, — усмехнулся дворник.

— Дядь Борь, можно воспользоваться вашим зеркалом?

— Собрались гадать на отражениях или призывать призраков? — с удивлением спросил он.

— Не. Нам надо закосить под японцев… Макс, садись вот сюда, — распорядилась Катя, — С тебя начнем.

— Я не понял, ты меня накрасить хочешь? — заартачился я.

— Не накрасить, а загримировать. Садись, не спорь.

— С такой девкой не поспоришь, — хмыкнул дядя Боря.

— Вот только не надо, а? — вскинулась Катя, — Я в главные не лезу.

Мы с дядей Борей понимающе переглянулись. Я вздохнул и сел на табурет перед зеркалом. Катя достала косметичку, открыла, потом ненадолго задумалась.

Хорошо, что в этот миг подключил видение, иначе не догадался бы, как Катя использует свою способность. У нее нет резервуара Маны, как у магов. Но магия в ней определенно есть, пусть сама она об этом не догадывается.

Наблюдая за тем, как она наносит мне на лицо какую-то тональную краску, увидел, что использует тень. Она и кисточкой начала мазать из тени, которую отбрасывал на щеку мой нос. Этими легкими мазками, она вытаскивала из кладовой теней нужный ей образ. Это был не просто грим, мое лицо в самом деле начало обретать японские черты.

Через десять минут я себя просто не мог узнать. Вроде бы лицо мое, оно не изменилось, но в тоже время это лицо явно азиатское.

— Кать, если б не видел своими глазами, не поверил бы. Теперь я буду думать, что в моей внешности есть что-то азиатское.

— У каждого во внешности есть что-то азиатское, — отмахнулась Катя, — Это нужно просто разглядеть и…

— Что «и»? — спросил я с интересом.

Катя оттянула уголок рта, задумавшись.

— … и выделить эти черты при помощи косметики.

— Нет, Катя. Ты не просто выделяешь черты. Ты вытаскиваешь образ из тени. Ты тоже мастер теней, как и твоя бабушка. Только ты свой дар используешь иначе.

— Да ладно… — не очень уверенно начала возражать Катя, но замолчала.

— Максим прав, — включился в разговор дядя Боря, — То, что ты делаешь — это магия. Просто она не требует запасов Маны. Твоя магия такая же тонкая штука, как и Максимово видение.

Катя не захотела развивать тему, а мы с дядей Борей тактично не стали навязывать. Нелегко это, принять надежду, когда тебе с детства твердили о бесталанности. Вдруг надежда окажется пустой? Несбывшиеся надежды как незаживающие раны, долго болят.

Катя выгнала меня с табурета, сама села перед зеркалом и за несколько минут превратила себя в японку. Причем ее собственный образ получился более отточенным, чем мой. Ну еще бы, над собой Катя работала намного дольше. Себя знает гораздо лучше.

— Поразительно, — восхитился дядя Боря, когда она закончила.

— Дядь Борь, вы попросите Катю, она вас тоже превратит в японца. Станете достопримечательностью русского сектора. Будем показывать вас туристам и рассказывать, что у нас в дворниках чистокровный японец.

Дядя Боря рассмеялся, оценив шутку.

После дворницкой отправились к зданию русской канцелярии конклава. Где выписывают пропуска, уже знаем. Окинув взглядом очередь, не вместившуюся в тесное помещение пункта выдачи пропусков, мы с Катей пристроились в ее высунувшийся на улицу хвост.

— За кем будем? — спросил я деловито.

— За мной не занимали, — ответила женщина средних лет, — О, китайцы, а по-русски хорошо говорите.

— Это потому, что мы не китайцы, а японцы, — пояснил я вежливо.

Очередь шла, не сказать, что медленно, но простоять пришлось больше часа. Я сунул в окошко свой российский паспорт.

— К Рудольфу Боленскому, — сказал я, — По поводу вакансии переводчика.

— Вы русский?

— Паспорт соврать не даст.

Чиновник в круглых очках посмотрел на меня поверх стекол.

— Рудольф Иваныч подавал вакансию референт-переводчик, — уточнил он после паузы.

— Все верно. Я переводчик, а она — референт, — я пододвинул Катю к окошку, чтобы чиновник мог ее рассмотреть.

— Паспорт давайте.

Я вопросительно посмотрел на Катю, а вдруг нет у нее паспорта? Она же попаданка, попала сюда в собственном теле. К моему облегчению Катя достала из сумочки такой же российский паспорт, как у меня.

— Двести тридцатый, — сухо сообщил чиновник, возвращая паспорта и бланк пропуска с двумя фамилиями.

Мы с удовольствием выбрались из душного бюро пропусков и перешли к главному входу. Охранник вампир пропустил нас, проверив пропуска и паспорта.

— Макс, если тут попасть в здание такая проблема, что дальше будет? Какой из меня референт? Я даже не знаю, чем занимаются референты.

— Большинство референтов и сами не знают, чем они занимаются. Прорвёмся.

В двести тридцатом кабинете секретарь еще раз проверил наши пропуска, попросив обождать на диванчике. Мы сели на диванчик и затихли. И даже успели слегка заскучать, как вдруг из кабинета вышел Вольдемар собственной персоной, а ведь я его ауру внутри не засек. Похоже, стоит какая-то защита от сканирования. Неприятная новость. Я думал, что всех могу видеть сквозь стены. Оказывается, не всех.

Вольдемар быстрым шагом прошел к выходу мазнув по нам с Катей рассеянным взглядом. Перед тем как выйти из приемной, замедлился и задумался, будто пытаясь сообразить что-то. Мы с Катей внутренне подобрались. Если он нас вспомнит, наверняка разорется и устроит разборки. Но он не вспомнил. Так и не поняв, что именно зацепило его внимание, открыл дверь приемной и вышел в коридор.

Я слегка толкнул Катю локтем, украдкой показав ей большой палец. Молодец. Маскировка сработала.

— Заходите… я говорю, заходите, — окликнул секретарь, глядя на нас недовольно, — Рудольф Иванович ждет.

Мы подхватились с места и прошли за дверь оббитую дорогой кожей скорее всего магического животного.

— Здравствуйте, — поздоровались мы хором.

Рудольф Иванович оказался мужчиной за сорок с легкой сединой на висках. Сыночку своему под стать, такой же породистый и надменный фейс.

— Почему вас двое? — сразу спросил он, не поздоровавшись и не предложив сесть.

К хамоватому отношению я был готов.

— Я — переводчик, она — референт, — доложил я.

— У меня оплата предусмотрена на одного человека.

Эти Боленские, оказывается, не только хамы, но и жмоты.

— Мы согласны отработать двоем на одну ставку.

— Японцы, что ли? — продолжил допрашивать Боленский старший.

— Эмигранты. Я во втором поколении. Катя в третьем. Меня зовут Масима Каратоси.