Сердце Отроч монастыря - Велес Анна

Мужчины согласно кивнули друг другу и оба обернулись к Еве.

– Что надо делать? – повторил Кир свой недавний вопрос.

25 апреля

Тверь. Бывшая Аваевская богадельня

23.00

– Ева! – Реставратор, казалось, приятно удивлен ее визитом. – Не ждал… Ты одна? Это, знаете ли, не слишком безопасно, девушка. Ваше расследование… Ходить без сопровождения Нарышкина я бы тебе не рекомендовал.

– Ну, – маг несколько иронично улыбнулась. – Пока у меня нет причин для опасений. Никто насильно не заставляет меня лезть в подземелья Отроч монастыря. Но время нам дорого. Дан занят. Потому я одна сегодня. Без него и без Кира.

– Кир? – искренне удивился старый маг и даже на миг замер, наливая в чашку гостьи ароматный чай. – Кир Куракин? Твой старший кузен? Глава Стражи Москвы просил его тоже позаботиться о твоей безопасности?

– Нет, – Ева с интересом ждала реакции хозяина дома на свои следующие слова. – Кир тут в качестве Хранителя Либерии.

Рука Реставратора сильно дрогнула. Чайник ударился днищем о столешницу. На лице старика на миг мелькнул страх.

– Кир – Хранитель? – было видно, что новость на самом деле потрясла старого мага. – Как же так?..

– Разве он не был у вас вместе с остальными? – артефактор знала ответ, но ей было важно дать понять хозяину дома, насколько она осведомлена об этом сообществе.

– Нет, – старик отставил чайник, забыв выполнить обязанности хозяина и доразлить напиток по чашкам. – Если бы знал… Мне надо было бежать из Твери! Если Кир Куракин хранит библиотеку… Боже… Но кто бы дал мне ускользнуть с моими знаниями!

– Вообще-то вы неплохо храните секреты, – напомнила немного суховато девушка. – Нам с Даном вы ни слова не сказали о Хранителях вообще.

– Вы не спрашивали, – резковато и нервно оправдался Реставратор. – Даже если бы спросили… Это не те существа, о которых стоит вести беседы. Я даже не знаю, кто опаснее, тот убийца или противостоящие ему Хранители.

– Думаю, все же убийца, – Ева не скрывала иронии. – Один из Хранителей – мой кузен, потому я могу уверить вас в его благородстве и честности. Ну да ладно. Теперь, когда мы оба знаем то, о чем вы умолчали, поделитесь, пожалуйста, когда приходили к вам Аваев и Сумароков.

– Не вместе, – тут же поправил ее Реставратор. – Они были по одному и в разное время. Первым появился Аваев. Тогда, пятьдесят лет назад. Он пришел ко мне после одного из визитов моего друга. Он понимал, что я догадался о Либерии. Естественно, очень настойчиво просил молчать об этой тайне. Без угроз и насилия. Просто… Коротко рассказал мне о тех смертях. Просил удержать Главу некромантов от глупостей. И после… когда мой друг погиб… именно Аваев сообщил мне о его смерти.

– А священник? – напомнила Ева о втором Хранителе.

– Это было двадцать лет назад, – Реставратор невесело улыбнулся. – В ту ночь, когда ты доставила мне соскоб с фрески в крипте. Степан был моим знакомцем и раньше. Но я не подозревал о том, кто он на самом деле. Вот тогда и узнал. Ты же понимаешь, что он настоятель Успенского собора и не мог не заметить визит столь известной прихожанки, как ты. И вот он зашел напомнить… о смертях и о тайне. Просил позаботиться о тебе и твоей безопасности.

– То есть сбить меня со следа, – весело перевела девушка.

– Конечно, – совершенно спокойно подтвердил старый маг. – Ты же была и у того мальчишки в архиве? У Алексея.

– А он тут при чем? – удивилась Ева.

– Думаешь, его не посещали Хранители? – теперь уже усмехался Реставратор. – Ева! К архиву ведут многие ниточки. Это один из пунктов обязательной программы в поиске самой Либерии или безопасного пути к ней! К тому же Алексей единственный из той вашей кампании, кто еще жив и не пропал, как другие. Думаешь, это просто так?

– Интересная мысль… – согласилась задумчиво артефактор. – Но хорошо. Оставим его. Одна из причин моего сегодняшнего визита – это как раз любопытство, которое я так и не удовлетворила за эти двадцать лет. Та фреска. Я понимаю, что это был лишь отвлекающий маневр с вашей стороны. Но вы же наверняка изучили те крупинки краски, что я принесла тогда. Хотя бы и просто так. Верно?

Впервые за этот вечер Реставратор улыбнулся ей открыто и с прежней хитрецой.

– Конечно! – подтвердил он. – Старые привычки не исправишь. У меня не было интереса к той фреске, но… конечно, проверил ее. На всякий случай. Вдруг в монастыре есть и другие, более безопасные секреты!

– И как? – в тон ему поинтересовалась девушка.

– Нет, – картинно-скучающим тоном отозвался старый маг. – Она только то, что лежит на поверхности. Семнадцатый век. Единственный слой. Ничего тайного и интересного.

– То есть, – уточнила Ева, – фреску нарисовали на той стене в семнадцатом веке. Такой, какая она есть сейчас? Без реставрации, без дорисовок и правок? Она была там всегда и ничего не меня– лось?

– Все верно, – подтвердил Реставратор. – Ни малейшей интересной подробности.

– Может, оно и к лучшему, – иронично усмехнулась девушка. – Слишком много тайн для одного места… это пугает.

– В этом монастыре пугает и та единственная тайна, какая там есть, – напомнил угрюмо старый маг.

– И об этом я тоже все же вынуждена спросить, – Ева стала серьезнее. – Вы сказали, что нашли на одном из трупов книжную пыль. И так узнали о Либерии. Мне нужно знать только одну деталь: как велико хранилище?

– Ева, зачем? – снова упрямо насупился Реставратор. – Вы же уверяете меня, что не собираетесь спускаться внутрь!

– И я уже просто устала это делать, – в голосе артефактора прорезалось раздражение. – Я просто проверяю факты! Не вас, не ваши догадки. А только свои личные выводы. Причем исключительно, сидя здесь в вашей уютной гостиной.

– Хорошо-хорошо, – Реставратор примирительно выставил руки вперед. – Все равно вам это ничего не даст. Библиотека небольшая. В целом все собрание свитков и рукописей помещается в четыре больших сундука. Там помещение… – маг как-то рассеянно огляделся, пытаясь найти, с чем сравнить. – Ну, метра четыре на пять. Это сухой каменный прямоугольник. Голый камень пола, голый камень стен. Я не увидел на трупе бедного мальчика воска или парафина. Думаю, это место освещается магией. Или там вообще нет освещения.

– Сухой каменный мешок, – повторила Ева. – Что ж, как я предполагаю, вы специально говорили мне и Дану о береговой и подводной части лабиринта, чтобы снова сбить со следа и запутать.

– Вообще-то нет, – сам того не замечая, старый маг понемногу увлекался поиском. Это было в крови у каждого артефактора. Тот самый азарт, заставляющий иногда совершать невозможное, но и способный погубить. – Лабиринт на самом деле раскидан под всей территорией монастыря и частично уходит под воду. Я точно могу сказать, что подземелье не спускается под Волгу. Только Тверца. То есть тайный проход от монастыря в Затверечье.

– Это вообще может не иметь отношения к Либерии, – возразила девушка. – Это традиция. Из каждого монастыря должен быть тайный выход. Такие есть в Старицких общинах, в Торжке. И в полусотне старых монастырей по всей стране. К тому же, напомню, раньше Отроч монастырь был своего рода крепостью. Тут без запасного тайного хода никак.

– А ведь ты совершенно права, девочка! – искренне обрадовался Реставратор. – Я должен был догадаться! Я же исследовал труп… А это значит – кровь от ран, даже следы оружия и магии, нанесшие ущерб… И все это было раньше! Там, где-то в глубинах лабиринта. Но не в его подводной части. Судя по всему, система коридоров прилегает к старому тайному ходу. Хотя нет. Просто тайный ход был построен тогда же, в пятнадцатом веке. И он краем захватывает ходы лабиринта. Возможно, ведет в обход тайны Либерии, от храма к безопасности. Но если идти по этому ходу, все равно не удастся избежать ловушек на пути к хранилищу.

– Конечно, – согласилась девушка. – Ход под Тверцой – это только часть пути, которая вплетается в лабиринт. И это объясняет, почему именно на берегу тогда удалось найти единственного раненого, но еще живого посетителя подземелья. Видимо, юноша получил рану, понимая, что повреждение серьезно и дальше к тайне Либерии ему уже точно не пройти, он просто дополз до безопасного выхода на поверхность.