Между добром и злом. Том 4 (СИ) - Кири Кирико

— Хотите сказать, что там их разгружают? Он может просто задержаться, — предположил Урден.

— Может. Однако мы сравнили более сотен поездов. Посмотрели, когда они приходят на эту станцию и когда приходят на конечную. Обычно этот путь занимает у них минут двадцать пять, но каждую неделю найдётся состав, который проезжает этот путь сорок- сорок пять минут, хотя в документах станции он там не останавливался. И по нашим подсчётам тех самых двадцать минут хватает, чтобы состав замедлился или полностью остановился для выгрузки перед городом, после чего продолжить путь как ни в чём не бывало. И как раз рядом как раз находится мельница, куда можно всё спрятать.

— И это всё опять предположение, — выдохнул Урден.

— Основанное на фактах. Место для складирования. Близлежащая станция на главном южном пути. Несовпадение данных в журналах. Могу поставить свою зарплату, что на других станциях никаких отклонений не будет. И по итогу последняя станция перед городом, где можно быстро выгрузить всё и безопасными путями ввезти в столицу.

— Получается, обыск был зазря.

— Если бы не тот обыск, мы бы не пришли к тому, что имеем, — не согласилась Дайлин.

— Скажете это герцогу, который подаёт жалобу на нас за то, что мы парализовали работу складов на сутки, а заодно и движение составов на нескольких участках.

Повисло молчание, после которого Дайлин негромко спросила.

— А нам помогут со слежкой за станцией?

Урден вздохнул и помассировал глаза, явно уставший от всей этой кутерьмы.

— Такое ощущение, что вы, мисс Найлинская, пропустили мимо ушей всё, что я вам говорил. Меня вызывает на ковёр директор специальной службы, а я ему не могу даже предоставить доказательств.

— И тем не менее…

— И тем не менее вас работает четверо над этим делом, если я не ошибаюсь. Исключая вас, мисс Найлинская, целых трое человек могут следить за той станцией, если вы считаете, что они действительно замешаны в этом. Сколько… думаю, до конца следующей недели вам будет предостаточно времени, чтобы предоставить хоть какие-то доказательства кроме теорий.

— Более, чем достаточно, мистер Урден, — кивнул Кондрат.

— Вот это я и хотел услышать. Свободны.

— Вот это он и хотел услышать… — бурчала Дайлин, когда они вышли из кабинета. — И что теперь. Нам вдвоём сидеть и караулить станцию?

— Ты слышала его. Ещё есть Цертеньхоф со Сенштейном, будем караулить поочерёдно вместе. Кроме тебя.

— Кроме меня? Это как понимать?

— Ты слышала Урдена. Он против.

— Нет-нет, погоди-ка, мы работаем вместе, значит и караулить будем вместе, ты понял? — ткнула она в него пальцем. — Я не потерплю такой ерунды в свой адрес. Мы или команда, или нет!

— Ладно как скажешь, но это не меняет сути. Нас четверо, можем дежурить по двое.

— Ещё есть Вайрин, который может нам помочь. Кстати, я его давно не видела, где он?

— Уехал. Я кое-что попросил его сделать, если у него получится. Как сделает, так и вернётся.

— Так ты теперь говоришь, кому что делать? — прищурилась она.

— Только прошу оказать услугу, — ответил он невозмутимо. — Всё же я не имею права с кого-то что-то требовать.

— Но требуешь.

— Тебе надо научиться видеть разницу между просьбой и требованием.

Да, Вайрин сейчас бы пригодился. Не то, чтобы Кондрат не доверял Дайлин, однако он уже работал с Вайрином, знал, что ждать от него и как тот себя поведёт, если начнётся заварушка. Как же отреагирует Дайлин, если придётся стрелять оставалось лишь гадать. Что ж, всё бывает в первый раз.

Цертеньхоф и Сенштейн не были в восторге от того, что предстояло сделать, однако…

— Выглядит логично… — потёр подбородок Цертеньхоф, разглядывая журналы движения поездов.

Они, Кондрат с Дайлин и Цертеньхоф с Сенштейном были последними сыщиками в зале, где располагались их рабочие места. Учитывая обстоятельства, они сдвинули столы вместе, и сейчас сидели с масляными лампами над документами, которые удалось раздобыть. — Сколько их было?

— Трое.

— Три выстрела, три человека, — кивнул он и взглянул на Сенштейна. — Что скажешь?

— Выглядит логично. Поезду даже останавливаться полностью не надо. Главное сбавить ход, чтобы кто-то один заскочил и начал выбрасывать их на улицу. Тут много сил не надо. Остальные подберут, а поезд двинется дальше. Но нам это без надобности, потому что с номерами поездов всё упрощается.

— В плане? — уточнила Дайлин.

— Номер поездов. Есть они, есть списки машинистов, которые в тот день на них ехали. Если поезд притормаживает, то значит они в доле.

— Думаю, им просто заплатили притормозить там, — произнёс Цертеньхоф.

— Без разницы, кто и о чём их просил. Главное, — он постучал пальцем по журналу, — что так мы сможем узнать, какие именно экипажи тормозят. А там узнаем, когда они в следующий раз будут проезжать там и заранее вычислить все поставки. Всех машинистов не подкупить, слишком затратно и без смысла. Скорее всего работает всего несколько экипажей, которые каждую неделю тормозят поезда, позволяя быстро разгрузиться. Я подниму некоторых людей, они достанут нам списки.

— А до того момента предлагаю кому-то быть там, — предложил Кондрат. — Понаблюдать. Чтобы не получилось так, что мы просто упустим их. Нам дали времени до конца следующей недели.

— Нет нужды, — покачал головой Сенштейн. — Завтра списки будут у меня. Так на них и выйдем.

Так и порешили.

Одна голова хорошо, а сразу четыре лучше. Конечно, Кондрат так или иначе сам бы пришёл к этому, однако, когда четыре человека устраивают мозговой штурм, времени занимает это гораздо быстрее.

И Сенштейн не обманул. Прихватив с собой журнал с номерами поездов, которые опаздывали, на следующий день он вернулся со списком машинистов. Всего он смог вычислить три группы, в каждой из которых было по три человека. Несмотря на то, что в каждый раз при задержке поезда были разные, из-за чего номера тоже отличались, именно на эти дни исправно выпадала одна из трёх групп, которая вела паровоз. Все остальные всегда приходили вовремя в то время, как те задерживались на злополучные двадцать минут.

И теперь зная, кто именно тормозит поезд, можно было вычислить, когда будет следующая поставка.

— А она будет на следующей неделе, — произнёс Цертеньхоф, пробежавшись взглядом по бумагам, помеченным, как для внутреннего пользования. — Тот, что нам был нужен, был сегодня ночью.

— Плохо, — поморщился Кондрат.

— Всё лучше, чем совсем ничего. Теперь мы можем подготовиться.

— Нам выделят группу? — спросил он.

— Думаю, что после того шума, который мы подняли с Транс-Ангар, вряд ли. Пока не будет первых доказательств, мы будем на сухом пайке, — усмехнулся Сенштейн. — Всё же ресурсы специальной службы не безграничны и только на нас тратить они их не могут. Есть и другие важные дела…

Кондрат понимал, о чём он. Это как с медицинскими анализами. Все подряд тебе не пропишут, так как влетит в копеечку. Сначала пойдут основные и те, что подходят по симптомам, а потом уже, когда будут результаты, по необходимости проведут остальные. Вот и в их ситуации можно было сказать, что они должны были получить результаты, после которых им позволят уже разойтись.

Или нет.

Короче, бюрократия во всей красе.

Поэтому сейчас единственное, что им оставалось, готовиться к тому дню. Дайлин, конечно, не оставляла ни Кондрата, ни вторую группу без вопросов, а что, если они ошиблись. Конечно, они могли ошибиться, однако факты, только факты должны управлять их действиями. Даже Кондрат, когда предполагал, когда срабатывало его чутью, он пытался основываться на фактах. А те говорили однозначно — одни и те же экипажи поездов тормозят составы и опаздывают. Это никак не могло быть совпадением.

И пока они ждали…

— Я думала, что эти двое никогда не уйдут.

Пату.

С собственной персоной.

Она появилась ровно в тот миг, когда сам Кондрат вздохнул облегчённо, не обнаружив сладкую парочку, Сайгу и Нутико, в квартире. Выгонять их не хотелось, но и их постоянные утехи и присутствие изрядно его утомляли. Но едва пропали они, как появилась ведьма.