Господин следователь - Шалашов Евгений Васильевич
Только дойдя до ворот, Елена сказала:
– Тетушка папеньке с маменькой в Белозерск письмо отправила.
Стало быть, есть шанс, что получу официальное разрешение на ухаживание. Ох, как все сложно-то!
В воскресенье занимался хозяйственными делами. Наталья Никифоровна решила, что пришло время вставлять зимние рамы. Целиком и полностью согласен – пора. Сентябрь, а такое ощущение, что поздняя осень.
Хозяйка не слишком сопротивлялась, когда я предложил свою помощь – притащить вторые рамы с повети, где хранится всякая всячина: лавки, деревянные кровати, матрасы, свернутые в тюки. Так там и рам-то всего семь штук, на семь окон – три спереди, остальные по бокам.
В понедельник, прямо с утра, осознал, что заболел. Судя по ощущениям – ОРЗ. Насморк, температуру чувствую даже без градусника, голова побаливает. Встав, умылся, оделся. Впервые отказался от завтрака, чем привел в недоумение хозяйку.
– Иван Александрович, – с беспокойством сказала Наталья Никифоровна, прикладывая ладонь к моему лбу. – Да у тебя жар! – Не доверяя руке, привстала на цыпочки, прикоснулась губами. – Точно, жар у тебя. Лечь тебе нужно.
– Дойду до суда, доложу, что заболел, – решил я, с трудом натягивая шинель.
От удивления хозяйка забыла о нашей договоренности.
– Ваня, куда ты пойдешь? Я сбегаю, господина Лентовского предупрежу.
– Да ну, сам дойду, – возмутился я. – Не прислуга, чтобы тебя гонять.
Кое-как, но дошел до здания окружного суда. Войдя в вестибюль, кивнул служителю.
– Здравствуйте, Петр Прокофьевич, – и сказал: – Их бин кранк. Понимаете?
– Натюрлих, – бодро отозвался служитель, приведя меня в крайнее изумление. Потом ветеран посоветовал: – Шли бы вы домой, Иван Александрович, а в канцелярию я зайду, доложу.
– А так можно?
– Конечно, – отозвался служитель. – Обычно, если кто заболел, то либо домашних, либо прислугу с записочкой присылают, мне отдают.
Доковылял до квартиры, разделся и лег. Наталья Никифоровна суетилась, предлагая сбегать за доктором, но я отказался. Диагноз сам поставил: либо ОРЗ, либо грипп – инфлюэнца, по-здешнему. Придет доктор, что посоветует? Ни парацетамола, ни аспирина еще не изобрели. Про чай с малиной сам знаю.
Чаю с вареньем выпил, от обеда отказался напрочь. Наталья Никифоровна причитала, ходила возле кровати и говорила, что поесть следует непременно, иначе сил не будет.
Я только отмахнулся и заснул. Во сне пропотел так, что нательное белье впору выжимать. Грипп, однозначно. Если пневмония – это хуже. Пришла хозяйка и принялась меня ворочать, стаскивать рубаху и подштанники. Попытался отнекиваться – неудобно, но Наталья Никифоровна посмеивалась – мол, все, что под бельем, она у меня видела. Опять попыталась накормить, но я снова отказался, заявив, что голод – самое лучше лекарство. О том еще профессор Бородин говорил [20].
Снова заснул и проспал всю ночь.
Проснувшись на следующий день, почувствовал себя лучше. Повернул голову и увидел перед собой обеспокоенное лицо жены.
Вернулся домой?! Неплохо в девятнадцатом веке, но в будущем лучше.
– Ленка, меня из реанимации в обычную палату перевели? – спросил я, не узнавая собственный голос. Наверное, от наркоза не отошел. Потом на меня еще что-то нашло, и я предложил: – Слушай, давай больше не будем тянуть со свадьбой. Вот как только на ноги встану, так и поженимся.
– Интересно, когда вы успели обручиться? – донесся до меня насмешливый женский голос. Совсем юный. – Лена, ты батюшке с матушкой написала, что стала невестой? И о том, что разрешила жениху называть себя по имени, да еще и Ленкой?
Елки-палки, это же голос Татьяны Виноградовой. И не только голос, но и сама в моей комнате в наличии. Стоит, Тишку на руках держит и наглаживает. И передо мной сидит не моя Ленка, с которой мы не успели расписаться, а здешняя, Елена Георгиевна, и мы очень нравимся друг другу (я же вижу!), но до сих пор даже за руку не подержались.
– Таня, не обращай внимания, – слегка поморщилась кареглазая гимназистка, хотя мне показалось, что недовольство было напускным. – Не видишь разве, что Иван Александрович болен и бредит?
– Точно? – с недоверием переспросила Татьяна, с подозрением поглядывая на подругу.
– Если бы мне сделали предложение, я бы тебе первой сказала, – улыбнулась Елена.
Я внимательно рассматривал девушку, пытаясь понять, насколько она соответствует облику моей жены, оставшейся в том времени. Глаза у обоих карие, но у этой они темно-шоколадного цвета, а у той – ближе к янтарному. Коса, вместо короткой стрижки, но здесь все понятно. И эта совсем еще молодая, юная, хотя и моей-то было двадцать пять лет. Впрочем, почему было?
Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, сказал:
– Девчонки, мне сон странный приснился, – сообщил я, а по удивленным взглядам гимназисток осознал, что опять ляпнул что-то не то. Ну да, они сами могут говорить о подругах – девочки, но мне следует обращаться либо девушки, либо барышни. Но слово не воробей. – Привиделось, что мы с Еленой Георгиевной попали в далекое будущее, где стали женихом и невестой, но она не желает свадьбы.
– А почему Лена не желает свадьбы? – заинтересовалась Татьяна, а Елена спросила:
– Иван Александрович, а что интересного в этом будущем?
Я собрался рассказать барышням о домах из стекла и бетона, о стремительных автомобилях, еще о чем-нибудь, но Татьяна, позабыв о своем вопросе, пересадила котенка ко мне на кровать и потянула подругу к выходу:
– Лена, мы на минуточку у Натальи Никифоровны просились зайти, а сидим дольше. И урок начинается через десять минут, придется бежать. Иван Александрович, выздоравливайте.
– Да-да, господин Чернавский, выздоравливайте. А еще вам обязательно нужно кушать, ваша хозяйка жаловалась, что вы не желаете есть, – присоединились Елена, положив что-то на край письменного стола. – Хотя бы конфетку съешьте.
Гимназистки упорхнули, я остался в постели. Все-таки если больной, то лежать положено.
Значит, никуда я из девятнадцатого столетия не делся? Обидно.
Кстати, как соотносится с правилами приличий, если две девушки на выданье навещают мужчину? Или больных навещать разрешено?
Наталья Никифоровна хороша. Впустила девчонок, когда постоялец пребывал не в лучшей своей форме, да еще и наябедничала. А если гимназистки от меня вирус поймают?
– Ванюша, ты кушать будешь? – жалостливо спросила хозяйка, подхватывая с одеяла задремавшего Тишку. С гордостью сообщила: – Сегодня едва мышь не поймал с себя ростом. Из-под веника выскочила, меня напугала, а он, хоть и маленький, но храбрый. Сразу налетел, лапкой прижал, но силенок еще маловато, вырвалась мерзавка и убежала. Мышелов вырастет! – Поставив рыжего на пол, напутствовала: – Ступай, маленький, побегай. Авось словишь ее.
Я искоса глянул на Наталью Никифоровну. Зол на нее. Мало того, что запустила девчонок в комнату, так еще и Ванюшей называет. Нарушила договоренность. Ладно, ответка быстренько прилетит.
– Наташка, ты какого… лешего девок впускаешь?
– Каких девок? – недоуменно переспросила хозяйка. – Девок никаких не было. Лена и Таня – девушки приличные, образованные.
Тьфу ты, опять забыл, что некоторые слова несут социальную окраску. Девками можно называть лишь незамужних крестьянок, даже мещанки – это уже девицы.
– Проехали, – вздохнул я, уставившись в потолок. Голосом умирающего лебедя сформулировал вопрос более правильно: – На фига гимназисток ко мне запустила? Лежу тут, как не знаю кто. Девушки молодые, красивые, неудобно.
– Неудобно с колокольни по-маленькому ходить, – ответствовала Наталья Никифоровна, усаживаясь на стул, где недавно сидела кареглазка. – Девушки еще вчера вечером прибегали, узнать хотели, как ваше здоровье. Я их не впустила – мол, плохо Ивану Александровичу. Леночка банку смородинового варенья принесла – мол, тетя сказала, лучшее средство от простуды. Мы с ней даже поспорили слегка. Я сама больше малину уважаю – с нее сильнее потеют. Сегодня опять прибежали, перед уроками. Так что не ворчал бы, радовался.
Похожие книги на "Господин следователь", Шалашов Евгений Васильевич
Шалашов Евгений Васильевич читать все книги автора по порядку
Шалашов Евгений Васильевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.