Ведьмин Талисман, или Ловушка для архимага (СИ) - Нехищная Алена

Надоело. Как же надоело… А ведь ситуацию-то поправить легко, получите и подавитесь…

Кстати… Сегодня ведь ночь Двух Полнолуний, самое подходящее время…

Я замерла. Так бывает. Щелк — и мир изменился, потому что ты наконец-то принял решение.

Очнулась я от того, что Бажена дергала меня за рукав:

— Яра, ау! Ты слышишь, что я говорю?

Вокруг все почему-то ржут, только Сандр дико орет. А, это Петяня успел не только стибрить его конспект, но и подбросить в сумку Дубу, а отнять что-то у гнома… м-да.

Все как всегда… но мир все-таки изменился.

Это была красивая мечта времен еще первого курса. Демон-воплощенец, черный кот, или пес, или, может быть, ворон, топчущийся у меня на плече — источник Силы, ключ к тайному знанию и просто верный четвероногий друг с не по звериному мудрыми глазами… Да, красивая мечта. Чисто теоретически воплощенцы приручаемы, но они ж абсолютно непредсказуемые существа с нечеловеческой и даже не звериной логикой, зато ментально связаны с хозяином, и не факт, что рассудок мага не окажется однажды под полным контролем демона. Один раз ослабишь самоконтроль, и все, прощай, крыша… Но лично меня всегда останавливало другое — ритуал вызова демона не только один из самых опасных, но еще и запрещенный. Не дай Белобог кто узнает — скандал вплоть до отчисления из Академии и запрета на магическую практику. А утаить воплощенца сложно…

И в этот самый момент перед моим носом по воздуху прошла рябь. Я еще поморгала, пытаясь понять, что случилось со зрением, пока тихий бесцветный голос не прошелестел:

— Адептка Рысев, к ректору.

— З-зачем? — сдавленно прошептала потрясенная я. Ни беса ж себе у них порядочки! Что ж это творится, люди добрые!!! Уже не только чаровать, уже даже задуматься о черной магии нельзя — сразу на правеж тащат!

Тьфу ты, бред какой в голову лезет!

— Зачем… к ректору? Вы это мне?

Дух не счел нужным отвечать. Он завис где-то в паре сантиметров от лица, смутным, едва угадываемым пятном — если смотреть сквозь него, предметы чуть расплывались. В коридоре повисла тишина — однокурсники дружно уставились на духа. Айсана, древний хранитель Академии — спутать эту ауру невозможно.

— Иду, — буркнула я, судорожно вцепившись ногтями в косу. Может, это розыгрыш? На кой моя скромная персона его высокомудрейшеству?

Возможно, руководство Академии каким-то образом узнало о моей тайной подработке? Когда-то еще на первом курсе я случайно забрела в один маленький магазинчик на окраине Найкара, торгующий замагиченной одеждой и мелкими оберегами. Долго колебалась, но таки решилась поговорить с хозяйкой. Теперь я вяжу Весте всякую мелочь вроде варежек, шарфов, носков, заговоренных от простуды, недоброго глаза и даже на удачу. Беда в том, что адептам до получения диплома запрещено законом вести частную практику или торговать артефактами…

Да нет, бред. Если б даже так, со мной бы куратор разбиралась, в крайнем случае декан. Чтоб добиться личной аудиенции архимага, пришлось бы как минимум провести черномагический ритуал с парой-тройкой человеческих жертвоприношений. Насколько мне известно, ректор вообще редко в учебную часть вмешивается, у него других дел хватает. Академия — это ведь не только учебное заведение, но еще и огромный комплекс научно-исследовательских институтов, лабораторий, испытательных полигонов, артефактных мастерских, а также знаменитая Найкарская клиника…

Так какого?!!

Дух мерцал впереди. Меня вели бесконечными коридорами, подземная часть Академии намного превосходит по размеру наземную, и кабинет ректора тоже где-то внизу… До сих пор мне доводилось видеть ректора только издали. Но слухов про него ходило много. В среде магов его высокомудрость Вьяршегор Сартаур по прозвищу Иситальский Лис, герцог Адалатский и Сербянский, Глава Ковена Архимагов, слыл образцом настоящего чародея‚ в смысле — коварной‚ мстительной и совершенно непредсказуемой сволочью‚ никогда не отступавшейся от поставленных целей.

Лестница, коридор, еще одна лестница… Часть каменной стены, на первый взгляд совершенно монолитной, медленно отъезжает в сторону и в подземелье льется мягкий зеленый свет. Дух привел меня в больницу, в филиал Найкарской клиники при Академии. Здесь лечат магические хвори — одержимости, сглазы, а еще тут небольшой такой сверхохраняемый дурдом

— как известно, один свихнувшийся чародей по масштабу катастрофы примерно равен паре-тройке стихийных бедствий или прорывов средней мощности. М-да… а меня-то сюда зачем?

Клиника выкрашена в светло-зеленые оттенки. Зеленые стены и потолок, зеленые лавы, а под потолком — гирлянды омелы и сплетенных из трав оберегов, источающих тонкий запах. По коридорам гуляет теплый воздух, и кажется, что там, за плотно задернутыми зелеными шторами

— лето. На дверях — тоненькие сеточки заговоренного серебра и вырезанные по дереву охранительные символы Белобога.

Хранитель Айсана замерцал и растворился, а я осталась топтаться перед простой деревянной дверью без всяких оберегов, набираясь решимости постучать. Интуиция задумчиво перебирала нервы острыми коготками, как музыкант, настраивающий струны гитары…

— Да заходи уже! — крикнули из-за двери.

В нос ударил терпкий запах кофе и книжной пыли. В маленькой зеленой комнатке от пола до потолка теснятся стеллажи, забитые книгами и папками какими-то, а из-за стола на меня грустно смотрят карие глазищи куратора Леонарды Ассанавет. Чеканный профиль канрарской статуи, тяжелый узел темно-русых волос, изгиб лебяжьи-длинной шеи, и выглядит госпожа профессор моей ровесницей-однокурсницей, за каковую я ее и приняла когда-то в первую нашу встречу.

— Заходи, Яра, заходи, садись, — мне навстречу пнули стул.

— Здравствуйте. А… что-то случилось?

— А сама-то не догадываешься?

— Нет… — мне и любопытно и тревожно.

— Что, правда? Яра, ты…

Скрипит дверь. Я вздрагиваю и оборачиваюсь.

Вошедший передвигается так стремительно, словно куда-то невероятно спешит. Я и глазом моргнуть не успеваю, а он уже опускается в кресло напротив. Высоченный, худой, носатый мужик в распахнутом черном пальто, темно-рыжие волосы дыбом, бесконечно-длинный клетчатый шарф сползает на пол… Ой… Ректор это…

В и без того маленькой комнатке мгновенно стало тесно. И неуютно под прицелом сизо-фиолетовых, как небо перед грозой, глаз.

— Оляна пока не возвращалась? — кивок Леонарды. — Вы адептка Рысев, верно я понимаю? — а голос у него приятный, низкий и с хрипотцой, из тех, которые успокаивающе действуют на нервную систему собеседника.

— Ага…

Ректор неспешно переплетает длинные жилистые пальцы в замок и опускает на них голову, все так же неотрывно глядя на меня. Ауру сканирует, наверное… На правой руке массивный перстень с багряным камнем, на коже у самого рукава — темное пятно в форме ящерки. Знак Саламандры, что ли?

— Адептка Рысев, вы обвиняетесь в участии в темномагическом ритуале Воззвания, идолопоклонничестве Моране, мучительстве невинных тварей… вытаращившись на архимага.

— Адептка‚ вы знаете‚ что вам грозит исключение из Академии и запрет на ведовскую практику, а также установка ментальных блоков и ока?

— Простите, — испуганно сказала я. — Я не понимаю, о чем вы…

— Ваше, адептка?

Мрачно смотрю на восковую фигурку женщины с непропорционально вытянутой яйцевидной головой. Люблю лепить из воска. Никакой магии, просто… ну, когда с сестрой такое случилось, лепка здорово от мыслей всяких отвлекала… Правда, родители не верили, что без магии, жутко злились, когда заметили… А недавно меня Даля попросила «Срочно-срочно!» смастрячить образину, как на сунутом в руки потрепанном рисунке. Я, конечно, спросила — на беса? Но наша эльфоблондинка сказала, что это идея Вахолаха, ее нынешнего парня, она сама не сильно разобралась, для чего, и вообще, заранее ничего говорить не хочет, вот если все получится, тогда…

Мне почему-то очень хотелось клятвенно заверить, что вижу уродину впервые в жизни, но увы — во-первых, на фигурке наверняка сохранился след ауры создательницы, воск один из самых «помнящих» материалов, а во-вторых — в этом главное достоинство и главный недостаток наших ведовских судов — попытку сбрехать учуют стопудово. Магистру уровня Леонарды, а уж тем более архимагу мои ментальные блоки на один зуб.