Господин следователь - Шалашов Евгений Васильевич
– А чего это он? – спросил я. Про смерть моего предшественника я не знал.
– Как чего? – хмыкнула хозяйка. – Работа у него тяжелая: то убийство, то кража, то еще что-нибудь. Убийства у нас не очень часто – не больше, чем два раза в год, кражи почаще. Но покойный следователь – натура тонкая, очень переживал. Он по вечерам себя водочкой и лечил. Пил сильно, жена от него ушла – с каким-то поручиком снюхалась и сбежала, так ему совсем тошно стало. Пока жена была, хотя бы присмотр был, а так… Вот взял как-то да и удавился. Брат мой ругался – мол, мог бы и записочку оставить, попрощаться да все разъяснить, а тут пришлось из-за него народ опрашивать. Так что, когда вы на службу-то выйдете, сильно не пейте. Жены у вас нет, присмотреть некому.
– Думаете, тоже решу удавиться? – усмехнулся я.
– Ну почему же сразу удавиться? Бывает, что и топятся или ядом каким травятся. Или если вам пистолет дадут, так и застрелитесь.
То, что гостиница не вариант для дальнейшего проживания, я убедился этой же ночью. Только улегся спать и заснул, как за стеной во дворе раздался шум. Похоже, что в гостиницу приехал очередной постоялец. Сначала ржал один конь, потом второй. Когда замолкли лошади, раздались человеческие голоса. И новоприбывшие разговаривали так, словно вокруг все были глухими или им было плевать на нормы человеческого общежития.
Потом разговоры переместились вниз, в общий зал, и стало потише. Я задремал было, как дверь в мою комнату распахнулась.
– Эй, кто тут есть? – послышался нахальный мужской голос.
– Ну я здесь есть, – отозвался я. – И что вы хотели?
В мой нумер без разрешения ввалился молодой парень со свечкой в руке. Поставив свечу на прикроватный столик, заявил:
– Давай-ка, парень, вставай, да выметайся отсюда.
– С каких это рыжиков? – несказанно удивился я.
– А с таких, что Фрол Фомич привык останавливаться именно в этом нумере. И всякие путешественники, вроде тебя, пусть другие комнаты ищут.
Сказано было таким тоном, словно я, услышав имя некого Фрола Фомича, должен немедленно проникнуться и выскочить вон.
– Ты сам-то кто будешь? – спросил я.
– Я – приказчик Фрола Фомича. Вставай добром, а иначе я тебя выкину.
От такой наглости я слегка опешил. Но потом собрался и достаточно миролюбиво сказал:
– Слышь, убогий. Сделай так, чтобы я тебя долго искал.
– Чаво?
– Я тебе сказал – выйди вон и закрой дверь с той стороны. Что непонятного?
– Да ты чё, супротив Фрола Фомича?!
Нахал уже стаскивал с меня одеяло.
Приказчик был невысокого роста, но гонора и высокомерия было не занимать. Я вздохнул, встал с постели и, цепко ухватив наглеца за воротник, принялся открывать дверь. Но она отчего-то не пожелала открываться. И чего этот дурак орет? А, понял. Дверь-то открывается внутрь. Ну подумаешь, что я открывал дверь головой наглеца. А дверь крепкая, дурной башкой ее не высадишь. Так я ее потом открыл и выкинул наглого приказчика в коридор.
– Семен, ты зачем в чужой нумер пошел? – услышал я укоризненный голос хозяйки, а приказчик, который Семен, пробурчал что-то невнятное. Еще послышался звук, напоминавший шлепок, словно кто-то кому-то отвесил затрещину, и снова голос Семена, но уже плачущий.
Я закрыл поплотнее дверь, в коридор выходить не стал. Мысленно выматерился – почему нет никакого запора или внутреннего замка? Есть наружный – едва ли не амбарный ключ мне Анна Тихоновна выдала, – так неужели было так сложно установить крючок или изладить какую-нибудь задвижку?
Свеча так и осталась стоять на столе, словно трофей. Я вытащил отцовский подарок, чтобы посмотреть, который час. И снова облом. Часы швейцарские, дорогие, с трехдневным заводом, но стрелки стоят на двенадцати часах тридцати двух минутах. Я их завести забыл!
Только заснул, как снова раздался стук в дверь и голос хозяйки жизнерадостно произнес:
– Иван Александрович, завтрак уже на столе. Остынет – будет невкусно!
Да ёрш твою медь! Я спать хочу, но теперь уже точно не заснуть. Пришлось вставать, умываться и выходить к общему столу.
На завтрак была пшенная каша и оладьи со сметаной. Все очень вкусно.
Хозяйка, дождавшись конца трапезы, подсела ко мне.
– Иван Александрович, Фрол Фомич просил передать, что он прощения просит за ночной инцидент. Он нынче по делам уехамши, но как прибудет, то лично придет извиняться.
– Угу, – кивнул я, протягивая руку за второй чашкой чая. Чай с каким-то интересным и непривычным вкусом, но мне понравился.
– Но вы, Иван Александрович, тоже хороши, – покачала головой хозяйка, подливая мне чай. – Неужто из-за такого пустяка следовало драться?
– А как надо было? – вытаращился я. – Дождаться, пока холуй меня из постели вытащит?
– Вам следовало выйти из нумера и пойти ко мне, – твердо заявила хозяйка. – Все неприятности в моей гостинице я решаю сама, а не постояльцы. Хорошо, что у вас силы хватило, чтобы с ним сладить, а если бы нет? И Семен – он не холуй, а приказчик.
– Нет, Анна Тихоновна, – ответил я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал не менее твердо. – Если человек пытается вытащить другого человека из комнаты, которую тот, кстати сказать, оплатил, да еще – простите за грубость – задницу ради хозяина рвет, то он уже не просто приказчик, а холуй. Вы лучше скажите, почему в комнате никаких засовов нет?
Хозяйка, кажется, собиралась ответить что-то касающееся моего поведения, но вопрос о засове слегка сбил ее пыл.
– Как это нет запора? – удивленно спросила она. – Задвижка есть, только она высоко расположена.
Анна Тихоновна показала рукой, и я понял, что задвижка где-то сверху. А я-то и не заметил. А хозяйка пустилась в объяснения:
– У нас так бывает, что и семейные люди останавливаются, с детишками. А был как-то случай – мальчонка запор закрыл, а сам открыть не сумел. Весь изорался, пока открывали. Пришлось дверь выламывать, а это расходы. Вот я и велела мужу, чтобы он все запоры повыше сделал, чтобы дети не дотянулись. Надо бы внутренние замки поставить, но это дорого. Один замок и ключи к нему десять-двенадцать рублей стоят. А нумеров у меня двенадцать. Но я же не могу на два или три нумера замки поставить, а на остальные нет? Вот посчитайте, во сколько все обойдется?
Я покивал, делая вид, что я все понял, и принялся собираться. Надо же осмотреть город, заранее отыскать адрес Череповецкого окружного суда, в котором мне предстоит служить. Договорился с хозяйкой, что к завтрашнему дню мне отгладят мундир. Форма – это лицо чиновника.
Глава пятая
Председатель окружного суда
К зданию Череповецкого окружного суда на углу Воскресенского проспекта и Крестовской улицы я подошел без четверти девять. В девять, как известно, в Российской империи начинают работать все присутственные места. Надеюсь, у председателя окружного суда не назначено на сегодняшнее утро какое-нибудь совещание? Вроде до революции не слишком-то практиковались совещания и собрания на рабочих местах. Да и зачем они нужны, если каждый чиновник знает круг своих обязанностей и в меру сил их исполняет.
Постоял немного, чтобы еще раз полюбоваться зданием. Двухэтажное, очень солидное, казавшееся чужеродным рядом с деревянными домами обывателей. Я знал (со слов хозяйки гостиницы), что это здание некогда принадлежало дочери городского головы Марии Лентовской. А несколько лет назад, когда в Череповец переместился окружной суд, она передала его под нужды суда. Вернее – дочь выполнила просьбу отца, потому что реальным владельцем дома был как раз голова – Иван Андреевич Милютин [3]. Иван Андреевич – ярый патриот города, учредивший в Череповце множество учебных заведений, включая те, которые по статусу уездному городу не положены – реальное училище и женскую гимназию. Именно Иван Андреевич и добился того, чтобы в Череповец перевели окружной суд, тем самым еще больше подняв престиж Череповца.
Похожие книги на "Господин следователь", Шалашов Евгений Васильевич
Шалашов Евгений Васильевич читать все книги автора по порядку
Шалашов Евгений Васильевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.