Желанное сокровище орков (СИ) - Влади Мира

Это пугало, но я уже не хотела бежать. Напротив, мысль, что они или я исчезнут, пугала до дрожи.

Дни до полнолуния пролетели, как в тумане, наполненные взглядами Кирона и Рагнара, их прикосновениями и разговорами, которые всё больше вплетали меня в жизнь племени.

Я всё ещё волновалась при мыслях о свадьбе, но их забота медленно растворила все мои страхи, заменяя чем-то новым — надеждой, смешанной с трепетом. И вот настал день, который они называли Днём Судьбы, день нашей свадьбы.

Я стояла в своей комнате, окружённая девушками племени, во главе которых была Мила. Её тёмные волосы были заплетены в новую косу, украшенную бусинами, и она суетилась вокруг меня, словно заботливая сестра. Другие девушки — орчихи и человеческие — помогали ей, их руки двигались ловко, а смех и шутки наполняли дом теплом.

– Подними руки, Эйвери, – скомандовала Мила, держа белое платье полностью покрытое вышивками. Оно было ещё красивее, чем все предыдущие. Шёлк струился, как вода, а вышивка из серебряных нитей сверкала, словно звёзды.

Я послушно подняла руки, и девушки надели платье на меня, поправляя складки, пока оно не обняло моё тело, подчёркивая каждый изгиб. Я посмотрела в маленькое зеркало, которое держала одна из орчих, и едва узнала себя — мои серебристые волосы были распущены, украшенные мелкими голубыми цветами, глаза блестели, а щёки горели румянцем.

– Ты выглядишь, как богиня, – прошептала восхищенно Мила, её глаза сияли, и она осторожно приколола к моим волосам ещё один цветок. – Кирон и Рагнар не смогут отвести от тебя глаз.

Я покраснела, опустив взгляд, и пробормотала:

– Я всё ещё не верю, что это происходит наяву.

Она рассмеялась, покачав головой.

– Поверь, милая. Ты их шайра, их судьба. Они выбрали тебя, и ты выбрала их.

Девушки вокруг закивали, и одна из них, молодая орчиха с зелёной кожей и длинной косой, подала мне браслет из плетёной кожи с маленькими камешками.

– Это для обряда, – сказала она, и я надела его, чувствуя, как их забота согревает меня.

Они заканчивали последние штрихи — поправляли платье, вплетали ещё цветы в мои волосы, — когда снаружи раздались крики.

Сначала я подумала, что это часть праздника — может, орки снова бьют в барабаны или кто-то затеял шуточную борьбу. Но крики стали громче, резче, смешались с лязгом металла и топотом ног.

Мила замерла, её улыбка исчезла, и она обменялась встревоженными взглядами с другими девушками.

– Что это? – спросила я, мой голос дрогнул, и я шагнула к выходу.

– Стой, Эйвери! – крикнула Мила, но я уже откинула ткань и вышла наружу.

Моё сердце остановилось. Племя было в хаосе. Орки — мужчины и женщины — сражались на площади, их топоры и мечи сверкали в свете костров, отражая пламя. А против них… мужчины из моей деревни.

Я узнала их — кузнец Бран с молотом в руках, охотник Гарт с луком, и… мои братья, Торин и Лейн, с мечами, их лица были искажены яростью. Они напали на племя орков, и кровь уже пятнала камни под ногами.

Я замерла, не в силах поверить. Они пришли сюда? Зачем?

Торин заметил меня и закричал, его голос перекрыл шум битвы:

– Эйвери! Мы пришли за тобой! Эти звери должны сдохнуть!

-18-

Я стояла, ошеломленная, глядя на хаос, что разворачивался передо мной, словно мир, который я только начала строить, рушился под ударами мечей и криками ярости.

Площадь, ещё недавно украшенная для свадьбы, теперь была ареной боя, где кровь пятнала камни, а запах дыма смешивался с металлическим привкусом страха.

– Покончим же с этими тварями! – кричал мой старший брат, Торин, и его голос дрожал от злобы, но в его глазах, тёмных, как у отца, я видела бурю эмоций. Страх, вина, отчаяние, все слилось воедино, как будто он сам не до конца понимал то, что делает.

Лейн стоял рядом, его худощавое лицо было бледным, почти мальчишеским, несмотря на меч в руке.

Орки действовали как единое целое, их движения были точными, выверенными, словно они не просто защищали землю, а отстаивали нечто святое — свой дом, свою семью, меня…

Мила снова схватила меня за руку, её пальцы впились в моё запястье так сильно, что я невольно поморщилась.

– Эйвери, вернись в дом! – проговорила она с тревогой, а в глазах ее плескался страх за меня, её подругу, её сестру по духу. – Здесь опасно находиться.

Но я вырвалась, мои серебристые волосы, украшенные цветами для свадьбы, рассыпались по плечам.

– Я не позволю, чтобы мои братья навредили кому-то из вас, – проговорила я запальчиво. – Мне нужно их остановить.

Как раз, в этот момент, я заметила Кирона и Рагнара в гуще битвы, и моё сердце сжалось от смеси восхищения и страха за них.

Кирон двигался с грацией пантеры, его золотые глаза горели не яростью, а сосредоточенной решимостью. Он не убивал — его меч, быстрый и точный, выбивал оружие из рук противников, заставляя их отступать, спотыкаться, падать на колени. Движения его были полны силы, но он явно сдерживался. Сражался не ради крови, а лишь оборонялся.

Рагнар же был как скала, непоколебимый и мощный. Его огромная фигура возвышалась над нападающими, зелёная кожа блестела от пота, а длинные чёрные волосы, собранные в хвост, качались при каждом движении. Он отбрасывал деревенских одним ударом, словно они были детьми, а не взрослыми мужчинами, но его меч редко касался плоти — он ломал их оружие, отшвыривал щиты, давая понять, что их жизни в его руках, но он не хочет их забирать.

Сила моих орков поражала, но ещё больше меня тронула их человечность. Они могли бы раздавить деревенских за мгновение, превратить эту атаку в кровавую бойню, но вместо этого они давали им шанс уйти, шанс понять свою ошибку.

Торин рванулся ко мне, его меч сверкнул в свете костра, и я инстинктивно отшатнулась, чувствуя, как сердце пропустило удар.

Но Кирон оказался быстрее. Он возник передо мной, как тень, его рука перехватила запястье Торина, вывернула его с такой лёгкостью, будто мой брат был ребёнком. Меч упал на землю с глухим звоном, и звук этот эхом отозвался в моей груди.

– Довольно, – приказал Кирон, его голос был низким, твёрдым, как сталь, но в нём не было злобы, только усталость и предупреждение. – Вы пришли спасать свою сестру, но от чего или кого? Посмотри на нее: она не пленница. Она наша шайра, и остаться и принять этот статус — её выбор.

Торин дёрнулся, пытаясь вырваться, его лицо исказилось от гнева, но Кирон держал его крепко, не причиняя боли, а просто не давая двигаться.

Я шагнула ближе, чувствуя, как гнев и боль борются внутри меня, как два зверя, рвущих моё сердце.

– Торин, пожалуйста, прошу… остановись! – крикнула я, и он замер, его тёмные глаза встретились с моими. – Родители и вы с Лейном предали меня! Отдали оркам, чтобы спасти свои жизни! А теперь пришли, чтобы разрушить мой новый дом? Зачем? Вас никто сюда не звал!

Голос мой сорвался, и я почувствовала, как слёзы жгут глаза, но я не позволила им пролиться.

Лейн опустил меч, его лицо побледнело, и он выглядел таким юным, таким потерянным, что сердце сжалось от тоски. Он ведь мой брат… Тот, кто когда-то таскал мне яблоки из сада в тайне от мачехи. Я их очень любила, а она порола, если я вдруг срывала одно. Все шло на продажу…

– Эйвери… отец сказал, что орки… что они тебя убьют, – растерянно проговорил он. – Что ты их жертва, что они… монстры. Мы думали, мы спасаем тебя… – он посмотрел на Торина, ища поддержки, но тот молчал, его челюсти были стиснуты так сильно, что я видела, как дрожат его скулы.

– Жертва? – переспросила в неверии. – Посмотри на меня, Лейн. Я жива. Я счастлива. Кирон и Рагнар заботятся обо мне, любят меня, дают мне тепло, которое я никогда не получала от своих родных. А вы… вы отвернулись от меня, когда я нуждалась в вас больше всего. Да и что у меня была за жизнь до этого? Мачеха вечно кричала на меня и била за малейшую оплошность. А отец? Он смотрел сквозь меня, как будто я не дочь, а обуза. Поэтому они спокойно отдали меня вместо вас. Я им не нужна.