Кладбище забытых талантов (СИ) - Мельн Игорь

Сидни схватила лук за плечико, как дубину, и бросилась на недруга. Гробовщик не только легко отразил медлительный удар, но и, увидев грозное оружие в неумелых руках, начал бодрое наступление. Призрачной девушке пришлось отпрянуть.

Алые точки смотрели в душу, но не гипнотизировали — в них виднелась жажда схватки. Сидни глянула на диван, где обессиленная подруга медленно сползла на пол. На миг обнажилось лицо Юрия, а именно два испуганных, перемежавшихся от противника к подруге глаза; призрачный юноша потянул руку к Анжеле, пытавшись придержать ее, но преодолеть головную боль и повсеместную усталость не удалось.

Для стрельбы из лука было слишком малое расстояние, а потому Сидни отбросила оружие и сблизилась с противником. Как только гробовщик замахнулся, подняв кинжал ввысь, призрачная девушка пригнулась и ударила кулаком в его колено. Монстр пронзительно взвыл, словно сила удара превышала все возможные человеческие, и посмотрел на пораженное место: стрела вонзилась в темную плоть почти на половину древка и с каждой секундой приносила волны боли.

Сидни и не заметила того молниеносного взмаха длинной руки, что отбросила ее в направление дивана с оружием. Пролетев пару шагов, она стукнулась о спинку дивана, отчего тот перевернулся. Пока гробовщик вынимал стрелу, каждое прикосновение к которой вызывало болезненные звуки, призрачная девушка успела схватиться за щит, приготовившись отражать будущие удары; по тому, как на темном теле оттопырились короткие отростки, а цвет глаз стал настолько ярким, что ослеплял, казалось, ничто ее не спасет.

И все же неизвестная сила одернула гробовщика за плащ сначала ближе к дверному проему, а после в коридор. Послышались звуки ударов, толчки в стены. Пятна крови вывели Сидни на ее спасителя, чья пушистая шея была зажата в крепких лапах монстра. В тот же момент хвост Хэйрона хлестко, точно хлыст, стукнулся о голову противника, заставив его разжать кисть, а после обнажившиеся когти затронули рану, из которой еще выдавалась стрела.

Призрачная девушка прицелилась из лука, но стрельнуть не решилась — котлунг часто менялся позициями с гробовщиком, отчего был немалый шанс вместо помощи нанести вред. Она вернулась к друзьям и в спехе грубо стащила Юрия с дивана, после чего товарищ остался сидеть на полу, опершись о сиденье. Много вопросов читалось на его лице, когда он обнимал стонавшую Анжелу, некоторые бессвязные вырывались изо рта. Сидни не отвечала, принявшись осматривать кровавые полосы на спине подруги.

Из коридора послышался значительный удар о стену, от которого весь дом живо затрясся, будто был сделан из желе. Внутреннее убранство изрядно попортили: на обоях виднелись царапины от когтей и вмятины от ударов, большинство картин слетели с невидимых гвоздей, некоторые скосились, а платяной шкаф и два столика теперь можно было использовать в качестве дров. К счастью призраков, зиявшая дыра в стене дома по размерам была выше и тоньше Хэйрона, а сам он, полив пол прозрачной жидкостью из баночки, сменял огни свеч на привычные.

— Вредитель. Не люблю вредителей, — шептал он, водив факелом у голубоватого пламени, отчего то багровело. — И как это он прошел свозь дыру в стене? Непорядок, непорядок… Нужно будет заделать дыру… Да, заделать…

Выбежав в коридор, Сидни приблизилась к котлунгу и запищала в привычном тоне:

— Ой-ой-ой! Котик, котик, пока ты вот здесь, а не где-то там бродишь весь таинственный и занятой такой. Вот! Ты что-нибудь знаешь об этих монстрах? Должен знать, любая-любая мелочь нам поможет победить их.

— Как и моя госпожа, я знаю о них неприлично много. Она вам расскажет, поэтому, коль не терпится узнать, дальняя дверь второго этажа к вашим услугам. Моя госпожа давно ожидает вас.

Способность Хэйрона исчезать так же мгновенно, как и появляться, страшила. Едва Сидни отвернулась, заглянув в гостиную, котлунг уже скрылся. Призрачная девушка помогла Анжеле подняться и увела ее в ванную, из которой они вернулись спустя несколько минут. Теперь сквозь висевшие обрывки кофты на спине проглядывались розового цвета бинты.

— Ох-ох-ох! На такие вот повязки уходит совсем-совсем много бинта. Почти ничего не осталось. Даже не думайте никто раниться, а то занесете заразу и помрете. А ты! Ты вот вообще чем думала?! Совсем-совсем глупая? — заголосила Сидни в сторону Анжелы. — И думать не думай отказаться от меча, если хочешь защитить его. Каждый раз спину подставлять будешь?

— Вы мне уже наконец расскажете, что произошло? — сказал Юрий вопрос, зревший около десятка минут.

— Ой-ой-ой! Тут столько всего случилось, что можно долго-долго язычком работать. Лучше сядь на диван, а то можешь снова грохнуться. Так вот…

При резком повороте рыжие волосы чуть приподнялись, а затем пролетели по направлению коридора и подвала. Анжела не хотела вновь проливать слезы — за последний час она напрягла глаза больше, чем за прошлую жизнь. Ей было тяжело смотреть на похорошевшего товарища, вид которого неустанно вызывал воспоминание. Зато среди пыльных стен и бочек с напитком призрачная девушка могла не прятать эмоции на лице.

Вместо того чтобы рыскать инструмент, каким можно было уничтожить цепь двери, что вела на второй этаж, Анжела намеренно медлила, желав побыть в одиночестве. Она прошагала вдоль полосы бочек, коснувшись каждой здоровой ладонью, и утолила любопытство испробовать напиток, таившийся внутри них. Наконец завиднелись каменные осколки Ника, среди которых располагался длинный тяжелый болторез.

Из гостиной все еще слышался тонкий голосок Сидни, рассказавший вкратце обо всех происшествиях. Брови Юрия напряглись более обычного. Заколдованный диван не позволил быстро подняться и догнать Анжелу, зашагавшую по ступеням на второй этаж. Когда подруга попыталась остановить его, попросив еще отдохнуть, призрачный юноша сослался на прекрасное самочувствие, какого у него не было уже очень давно с момента попадания на кладбище.

— Как ты? — сказала робко Анжела, стояв спиной к товарищу. Она кусала болторезом цепь, и при каждом усилии ее порезы пылали жгучей болью.

— Ничего не болит. Непривычно как-то.

— Я очень рада.

И в тот же момент цепь треснула от напора, вызванного избытком чувств, и сползла на пол на манер кольчатой змеи. Неожиданно Анжела обернулась к стоявшему на ступенях Юрию и резким движением обняла его, ссутулившись так, что уперлась носом в шею. Теплое дыхание смущало, щекотало редкие волоски. Призрачный юноша не знал, куда положить руки, чтобы было безболезненно и выглядело подобающе. Бросив несколько грустный взгляд на товарищей, Сидни обогнула их и взяла на себя честь первой ступить на продолговатый ковер второго этажа.

На втором этаже было слишком мрачно, поскольку подсвечники на стенах располагались столь редко, что не могли должным образом осветить длинное помещение. В уголке справа от входа на столике с вазой полевых цветов призраки нашли ручной подсвечник с несколькими огарками. Вооружившись теплым светом, они двинулись дальше по коридору.

На стенах висело множество картин, похожих на те, что украшали коридор первого этажа, и на каждой значилась одна и та же аккуратная подпись «Ан». Такое буквосочетание Юрий уже видел и знал, кому оно принадлежало, и от этого сердце его билось чаще. Анжела рассматривала пейзажи с немалым восхищением на лице: она представляла многолетнюю работу художника, мастера, что посвятил этому, возможно, всю жизнь.

После недолгого странствия в двадцать шагов показалась распахнутая дверь. За круглую ручку ее придерживал Хэйрон, на морде которого читалось скрытое возмущение призрачной неторопливостью: пучки усов нервно подрагивали от ожидания.

— Проходите, — сказал он, хотя первым вошел сам.

Комната оказалась небольшой и предназначалась в большей степени для уроков хореографии. Для исполнения живой музыки маэстро садился за белоснежный, пусть и несколько запылившийся рояль, на котором, как капли крови, лежала пара красных роз. В углу располагался стул для утомленной танцовщицы или, возможно, для независимого зрителя. На противоположном от рояля конце комнаты сияло отражением свечей зеркало, украшенное по бокам колоннами, а вверху закомарой.