Прежние мысли снова появились, пугая словом “жертвенник”. Сомнения множились, но как-то вяло и неубедительно. Моё желание оказалось важнее. Как и то, с каких сторон я узнала моих орков в этом пути…
Я хочу быть с ними, хочу быть их. Да что уж там, влюбилась я уже во всех троих, даже в Алирха. Когда успела? Непонятно. Но все трое стали для меня одинаково дороги и желанны.
Возможно, я даже не услышу от них никогда слов любви, только то, что я красивая и желанная. Может, у орков и нет такого слова. Но сейчас, когда Олс заносит меня в шатёр, и следом заходят его младший и старший брат, я окончательно укрепляюсь в своём решении.
Не хочу думать о плохом. Ни один из них не причинит мне вреда.
Шатёр очень большой, под ногами степная трава. В центре, в траве — плоский круглый камень, заставленный яркими цветами, изящными блюдами с красиво разложенной едой.
И у дальней стены шатра просторная постель… Мягкие матрасы и подушки едва ли на пол шатра, обтянутые дорогой и ласковой к телу тканью.
Моё воображение рисует, как мы там, на этой постели… я и мои трое. Места явно хватит. Ох… от этих мыслей и картинок, у меня внизу просто пожар…
Мужья тоже смотрят на постель. Неотрывно. Чуть прищурившись. Проявляя в уголках губ одинаковую предвкушающую полуулыбку.
Вот сейчас я чётко вижу, что все трое братья. Взгляды и выражение их суровых красивых лиц очень и очень похожи.
Наше ожидание теперь подходит к завершению.
Олс опускает меня на ноги рядом с плоским камнем. Все трое встают рядом со мной, молча и жарко разглядывая меня.
— Мы принесли дары к жертвеннику, — говорит Алирх. — Это редчайшие цветы и лучшая еда наших степей, золото, минералы, драгоцветные камни.
Он берёт мою руку, гладит мои пальцы, на которых ярко красуются рисунки трёх насыщенных цветом степных цветков.
— И наш главный дар, Ева, — добавляет Алирх. — Твои цветы. Ты. Наша любовь.
Услышав это слово, я бледнею и едва не падаю.
Меня тут же хватают шесть рук, удерживая меня, и я смотрю в их настороженные глаза.
— Алирх, ты слова-то выбирай, — рычит Лисах, — Ева сейчас решила, что мы её в жертву принесём.
— У нас не глупая жена, — внимательно разглядывая меня, говорит Алирх. — И слова я очень правильные выбрал.
— Маленькая, посмотри на меня, — хватает Лисах меня за лицо, заставляя посмотреть в свои встревоженные глаза. — С тобой не будет ничего плохого. Да, это место называется жертвенник. Давай назовём его местом силы. Так лучше будет?
— Чего испугалась?.. — Олс тоже пристально на меня смотрит.
Я же отвожу взгляд от их встревоженных лиц и смотрю прямо в ласкающие меня глаза Алирха…
— Любовь?.. — едва слышно шепчу я.
Глава 19. Ритм
Краем глаза замечаю, как вспыхивают пониманием глаза Лисаха и Олса.
— Любовь, Ева, — серьёзно говорит Алирх. — Едва тебя увидел, ты стала очень важна для меня.
Он легким медленным движением отводит прядь волос от моего лица, наклоняется ко мне, приближая губы к моим губам.
— Такая красивая, нежная, нестерпимо желанная, — тихо говорит он, обжигая дыханием мои губы. — Чем дольше смотрел, желал, держал в руках, тем сильнее проникался тобой. Любимая. Полюбил тебя, — выдыхает он в мои губы. — Жена моя. Люблю тебя.
Его поцелуй становится самым восхитительным, что я испытывала в жизни.
Ни один до этого, ни его, ни его братьев, не сравнится. Будоражащее слияние страсти и нежности, властного напора и сдержанности. Искренности и присваивания.
Мой Алирх… Отвечаю ему с жаром, с особым чувством. Ведь я тоже полюбила. Его. Всех троих.
Поцелуй прерывается. Я пылаю в его руках. Смотрю в его глаза.
— Никаких жертв, Ева, — тяжело и низко роняет Алирх. — Только дары. Дары любви.
Его новый поцелуй. Требовательнее. Жёстче. И опять же — идеально не переходя грань. До совершенства чувствуя меня.
Алирх отпускает мои губы, берёт меня за руку и ведёт к постели с подушками. Олс и Лисах стоят рядом, так, чтобы видеть меня.
Мы очищаем себя с дороги с помощью магических артефактов. Ловлю горящие взгляды мужей.
Мои щёки пылают, тело горит нетерпением. Желание вспыхивает с новой силой. Сейчас я буду их… С мужьями. Это случится сейчас!
Олс прикасается к моим волосам, погружается в них пальцами. Сжимает мои волосы на затылке, плавно тянет, вынуждая запрокинуть голову и смотреть ему в глаза.
— Твоё предложение, Ева, — прищуривается Олс. — Алирх и я с тобой. Лисах смотрит.
Мои губы раскрываются, выпуская глухой стон — в крови будто кипятком плеснуло, едва я представила. Краснею от смущения и… желания. Стыдно признаваться себе, но да, я очень этого хочу!
Алирха познать. Быть с двумя. Лисах всё равно не останется в стороне. Не выдержит долго. Присоединится к нам. Хорошо. Пусть так и будет. Я хочу узнать, как это будет!
— Ты хочешь этого, Ева? — спрашивает Алирх позади меня, сжимая властными ладонями мои ягодицы. — Мы все трое хотим.
— Да… — выдыхаю я в губы Олса.
Поцелуй Олса требовательно-нежен. Он берёт мои губы неспешно. Ласкает меня языком внутри моего рта, и я пылко отвечаю ему, подаваясь к нему ближе.
Хочу почувствовать его, твёрдого, рельефного, совершенного. Глажу по кожаной броне, нащупывая ремешки и застёжки.
— Что ты хочешь, Ева? — спрашивает Олс, опаляя дыханием мои губы.
— Потрогать тебя. Хочу.
Усмехается.
— Не так быстро, любимая, — быстрый лёгкий поцелуй в губы. — Мы же хотим показать младшему брату, как подготовить тебя.
Замираю, глядя ему в глаза.
— Любимая? — тихо спрашиваю я.
— Любимая, — уверенно кивает он и улыбается. — Едва увидел. Сразу узнал. Моя. Та, которую искал, — прикосновения его твёрдых губ к моим губам, — единственная. Жена моя. Люблю тебя.
Не даёт ответить, что тоже люблю. Обрушивается властным поцелуем на мои губы, пьёт моё дыхание, вторгается языком, заставляет хотеть намного большего.
Алирх ласкает мою спину, так, как это умеет делать он, возбуждающе задевая завязки на платье. Поднимаясь к волосам, гладит шею под ними. Потом вниз по спине. Поглаживает ягодицы. Спускается горячими ладонями на бёдра. И снова вверх, тревожа, пробуждая всё больше и больше желания.
До меня доносится ритмичная песнь барабанов. Мелодичная, умелая, с жёстким неспешным ритмом. Это именно песнь… Красиво, гулко, особый звук, ни разу такую не слышала.
Олс отпускает мои губы. Я поворачиваюсь на звук и улыбаюсь восхищённо.
Лисах, чуть поодаль от нас, взял связанные верёвкой высокие узкие барабаны. Он полностью обнажён. Сидит, скрестив ноги и распустив свои длинные чёрные волосы по широким мощным плечам.
Барабаны закрывают его пах, и Лисах бьёт по ним длинными сильным пальцами, неотрывно глядя на меня.
У меня аж дух захватывает, как он красив в этот момент. В свете огней в жаровнях в центре шатра. Они пляшут в такт возбуждающему ритму на изумрудной коже Лисаха. Подчёркивают его мощный рельеф идеального воина.
Суровые гармоничные черты его лица ещё притягательнее от шальной полуулыбки, от тёмного пристального взгляда, горящего желанием и предвкушением.
— Красиво как… — тихо говорю я.
Лисах подмигивает мне. Его пальцы хлёстко и быстро бьют по барабанам, могучие мускулы на широких плечах и предплечьях бугрятся, жилы рельефно прорисовываются в такт его движениям.
— Да, я тоже сейчас буду смотреть на красивое! — громко и низко говорит Лисах, широко улыбаясь. — Как будет хорошо моей любимой! Насмотрюсь! И присоединюсь!
Я широко улыбаюсь.
— Любимой? — уже смело спрашиваю я.
— Конечно! — довольно кивает Лисах, замедляя ритм, делая его томным, неспешным, чувственным. — Полюбил тебя, Ева. Сразу. Едва увидел. Не отвлекайся. Я тебе ещё много раз скажу!
Глава 20. Пробуждение
Я запрокидываю голову и смеюсь, счастливо, искренне. Так, как никогда не смеялась.
