Жертвы обстоятельств - Ролдугина Софья Валерьевна

— Рэй? — я почувствовала сильное головокружение и медленно присела на пол. На стертом, грязном покрытии уродливыми пятнами выделялась размазанная жвачка. В углу валялся окурок.

— Да. Он, — Айне поежилась. — Я надеялась, что этот вариант не сбудется… но, кажется, все идет по худшему сценарию. Что бы я ни делала, исправить первое пророчество не получается.

Лампочка тревожно мигнула. В кармане затрезвонил мобильный — наверное, Ксиль хотел поторопить… Но я не глядя нажала «отбой».

— Что за «первое пророчество», Айне?

— Я не могу рассказать все, — пальцы нервно дернули шарф. Паузы в речи у Айне становились все длиннее. — Пока еще есть надежда, что оно сбудется не до конца… Пока его знаю только я. Суть в том, что из-за пророчества в прошлом изменились два факта. Первый… Один из высших чинов инквизиции «подсидел» своего начальника и пришел к власти. Чтобы удержать ее, он попытался сначала спровоцировать войну, а потом — воспользовался Сервиольским договором. Это сделка с демонами, Нэй! — желтые глаза тоскливо сверкнули в электрическом свете. — А теперь по миру бродят Древние, и неизвестно, чем все это закончится! — она закусила губу.

Я с трудом поднялась на ноги. Отжала кнопку «стоп» и тыкнула в первый этаж. Лифт загудел и поехал вниз.

— Одно пророчество не может изменить судьбу целого мира, — сказала я тихо, сама не веря в свои слова. Слишком уж внезапным был этот разговор. — Даже если и так… зачем ты мне сейчас это рассказываешь?

С глухим щелчком лифт замер. Двери разъехались с стороны.

— Затем, что ты можешь еще разрушить пророчество. Не дать ему сбыться, — взгляд Айне жег, как расплавленный металл. — Там, в Академии, ты будешь должна не позволить одному человеку принести себя в жертву ради благой цели.

— Кому? — я встала в дверях, не давая им закрыться. Меня тянули в разные стороны два порыва. Первый — убежать куда-нибудь подальше и забыть о пророчестве и связанной с ним ответственности.

А второй — остаться и вытрясти из Айне все подробности.

— Не знаю, — пророчица отвела глаза. — Я не вижу четко. Пока это просто ассоциации. На большее меня не хватает. Пророчества — это не всеведение. Это образ, форму которому мы придаем словами. Если получится увидеть что-то более конкретное, я приеду к тебе. А пока только удачи могу пожелать. Прости.

Не дать человеку принести себя в жертву… Я задумалась. Двери дернулись, пытаясь схлопнуться.

С жертвоприношениями, особенно — добровольными, у меня большой опыт знакомства. Пропустить такое «грандиозное» событие сложновато… Думаю, я справлюсь.

Хотя в прошлый раз подсказки Айне мне не слишком помогли.

— Я постараюсь, — в голос я вложила всю свою решимость.

Пророчица улыбнулась — впервые за весь разговор.

— Удачи тебе… Знаешь, ты удивительно спокойно все это воспринимаешь. Я думала, будет сложнее, — добавила она.

Я почти истерически хохотнула, отступая. Все это надо было обдумать подальше отсюда, от ирреально четкого и светлого лифта с исцарапанными стенами, от мигающей лампы в подъезде и кислого, сушащего горло запаха…

— Да уж… После стольких приключений удивляться уже нечему… Ну, прощаемся?

— До скорого, Нэй, — откликнулась пророчица немного грустно и обернулась, нажимая кнопку.

И тут я вспомнила.

— Айне, а что за второй-то факт? Ну, который изменило пророчество?

Взгляд ее заледенел.

— Ничего особенного. Северный князь должен был умереть за год до встречи с тобой. Если бы все шло, как положено, то ты не получила бы силу, взрослела, как обычный человек… и сейчас готовилась бы к свадьбе с Дэриэллом. Всего доброго, Найта.

Двери захлопнулись. Я медленно опустилась на пол, не чувствуя холода замызганной плитки. Мне было страшно.

Пусть в мир пришли Древние. Пусть мы стоим на пороге войны…

Это все приемлемая цена за то, чтобы Ксиль остался жить.

Глава 3. Подавляющие обстоятельства

В подъезде я задержалась минут на двадцать. К счастью, ни Ксилю, ни Дэйру не пришло в голову подняться и узнать причину опоздания. Это время ушло на то, чтобы затуманить мысли и спрятать размышления о пророчествах в глубине сознания. Конечно, князю расколоть мои «блоки» — как делать нечего, но он давно уже не вчитывается в меня, а просто скользит по поверхностным мыслям.

Наверное, скучно целыми днями сидеть в голове у простой девчонки.

— Так, Найта, взбодрись, — сделала я самой себе замечание. — Хватит уже заниматься самоуничижением.

Встать на ноги, отряхнуть джинсы, состроить бодрую физиономию — и вперед, радоваться жизни.

Машина около дома стояла всего одна — не перепутаешь. Простая иномарка неброского темно-зеленого цвета с тонированными окнами. Обжигая легкие морозным воздухом и поскальзываясь на синеватых окошках льда на занесенном снегом асфальте, я подбежала к ней и стукнула в стекло. Тут же распахнулась задняя дверь.

— Залезай, — улыбнулся Дэйр из теплого салона, и я с удовольствием умостилась на мягком сидении.

Впереди, рядом с водителем, спокойным светловолосым пареньком лет девятнадцати, устроился Ксиль, старательно черкающий что-то в сборнике кроссвордов.

— Мы тебя уже заждались, — проворчал князь, не отрываясь от своего крайне увлекательного занятия.

Я перегнулась через его плечо. Вместо того чтобы вписывать отгаданные слова, Максимилиан методично заштриховывал клеточки.

— Вот здесь ответ «яблоко», — ткнула я пальцем в свободную строчку, щеголяя знанием мифологии.

— «Фрукт, вызывающий раздор»? — хмыкнул Ксиль. — А я думал, это помидоры. Тухлые, которыми закидывают артистов-неудачников…

— Помидоры — не фрукты, — заметил Дэриэлл с выражением сдержанного превосходства на лице.

— Сам дурак, — князь, как всегда, нахально проигнорировал слова, отвечая прямо на мысли.

Я прыснула смехом, прячась за пушистым шарфом. Парнишка-водитель, поймав мой взгляд в зеркале, подмигнул, и машина мягко тронулась.

Дэриэлл, придерживая косу, наклонился вперед и щелкнул по приборной панели, включая радио. В салоне сразу стало уютнее, как будто негромкая музыка отделила нас от холодной погоды, надвигающихся сумерек и мировых проблем.

Впрочем, что там какой-нибудь дохлый правительственный переворот рядом с метаниями одной несовершеннолетней равейны?

— Что-то ты раскисла за эти дни, малыш, — без улыбки заметил Ксиль, не отрываясь от разрисовывания кроссворда. — Зимняя депрессия?

— Вроде того, — я зябко передернула плечами. Обсуждать в присутствии постороннего — как, к слову, зовут водителя? — свои заморочки у меня не было никакого желания.

И без свидетелей, наверное, тоже. Вот бы выбросить все это из головы…

— Алекс, — карандаш все так же порхал по листу, но я почувствовала, что Максимилиану уже наскучила возня с кроссвордом. — Он добрый мальчик, сам вызвался нас подкинуть до портала.

— Ну да, сам. После того, как ты громко спросил в библиотеке, кто хочет заработать благосклонность князя быстрым и безболезненным способом, — Дэйр вовсю дурачился, шутливо подначивая Ксиля. Целитель вообще выглядел гораздо более расслабленным и раскрепощенным, чем во время нашей последней встречи… Сейчас он был гораздо больше похож на того прежнего, ироничного и уверенного в себе Дэриэлла, к которому я приезжала на летние каникулы.

— Ключевое слово — «благосклонность»? — поддержала я шутку, наблюдая за реакцией Максимилиана.

— Ключевое слово — «безболезненно», — без улыбки заметил Алекс удивительно приятным голосом. Такой тембр обычно бывает у ведущих вечерних программ на радио. Вроде и ничего особенного, но слушать его можно часами. — Редкий случай, — добавил он с затаенной обидой и вдруг закаменел, старательно рассматривая дорогу. Как будто сказал что-то лишнее, за что теперь боялся получить нагоняй.

Ксиль трогательно прикусил карандаш. В зеркальце заднего вида отразился невинный взгляд из-под челки:

— Ну, Алекс, хватит пугать мою девушку! Ты что, еще злишься за прошлый раз? Почти три года уже прошло…