Дарт Лонгботтом (СИ) - "Добрый Волдеморт"

У Невилла пересохло во рту, и на голове зашевелились волосы. Одно дело — мечтать об убийстве врага, и совсем другое — убивать живого человека на самом деле. Он вытер о штаны вспотевшие ладони и с трудом выдавил:

— Может, ты сам с ней разберёшься?

Отец с какой-то жалостливой улыбкой посмотрел ему прямо в глаза и отрицательно покачал головой:

— Ты будущий глава рода, Невилл, а врагов прощать нельзя. Они обязательно вернутся с новыми силами, когда ты этого не будешь ждать. А затем убьют тебя и всех твоих близких. Нападение Беллатрикс Лестрейндж это подтверждает. Что бы произошло с вами, если бы в этот день я находился за границей? И ты, и бабушка уже были бы мертвы или в лучшем случае присоединились бы к твоей маме в Мунго. Нет человека — нет проблемы, мой мальчик. Жаль, я не подумал раньше, что Лестрейндж сумеет проникнуть в наш дом. Талантливая стерва… была, но выгорела почти полностью.

Невилл в полном смятении смотрел на отца. Он ещё ни разу не видел лорда Лонгботтома таким. Было удивительно, насколько легко и равнодушно тот мог обсуждать чьё-то убийство. Да, Лестрейндж была преступницей, но она была женщиной, живым человеком, в конце концов.

Тем временем отец подозвал домовушку и дал ей указание накрыть на стол. Затем уточнил, проснулась ли леди Августа, и, получив отрицательный ответ, попросил эльфийку убрать один комплект столовых приборов. Во время обеда Невилл украдкой наблюдал, как его отец с удовольствием поглощает ароматный суп из мидий на рыбном бульоне, словно и не готовится через полчаса пытать живого человека. У Невилла же кусок не лез в горло, он с ужасом представлял, что произойдёт дальше.

Примерно через полчаса они спустились в подвал. Невилл никогда раньше здесь не был. Отделанные розовым мрамором стены и яркое освещение казались ему неподходящими для этого места. Они подошли к одной из дверей, и отец, взмахнув рукой, распахнул её перед ними. Невилл оказался в сером каменном мешке, который резко контрастировал с коридором. Именно такой он и представлял себе пыточную в каком-нибудь замке. У дальней стены висела распятая Лестрейндж, и Невилл сразу же отвернулся, чтобы не видеть её изуродованное молниями обнажённое тело.

— Любой преступник может спрятать боевой артефакт или портальный ключ в своей одежде, поэтому пленников всегда следует раздевать догола, — поучительно сказал ему отец. — Иначе однажды можно невзначай поменяться местами со своим врагом.

Уши Невилла запылали, он никак не мог заставить себя повернуться к Лестрейндж.

Отец тяжело вздохнул и сказал:

— Если тебе так неприятно смотреть на неё, я могу закутать Беллатрикс в мантию.

Едва отец трансфигурировал прямо на Лестрейндж одежду, Невиллу всё же удалось собраться с силами и взглянуть на свою несостоявшуюся убийцу.

Беллатрикс выглядела ужасно. Её всклокоченные волосы поседели и встали дыбом, словно шапочка гигантского одуванчика, а лицо было изуродовано ожогами. Из-под мантии виднелись худые щиколотки, а ступни ног напоминали подкопчённые куски бекона. Сейчас Лестрейндж совершенно не была похожа на ту уверенную в себе «Пожирательницу», которая пытала его и смеялась. Состояние Беллатрикс вызвало у Невилла жалость пополам с брезгливостью.

— Сын, начинай уже допрос, — будто сквозь ватное одеяло услышал он нетерпеливый приказ отца. — Надеюсь, твой «Круциатус» развяжет ей язык.

— Круцио… — выдавил Лонгботтом-младший из себя, но ничего не произошло.

— Невилл! — строго посмотрел на него отец. — Эта мерзавка сегодня пытала тебя и бабушку. Она со своим мужем и другими «Пожирателями» едва не убила меня. Твоя мать никак не может вернуть себе разум. Так чего ты стесняешься⁈

— Кру…цио… — вновь промямлил Невилл.

Он не мог разозлиться на пленницу, распятую на стене. Невилл чувствовал, как его охватывает странное оцепенение. Он понимал, что допрос Беллатрикс необходим, но заставить себя разозлиться по-настоящему не мог. Всё вокруг казалось ему каким-то нереальным.

Ему сильно хотелось в туалет, а ещё он мечтал, чтобы авроры наконец забрали Беллатрикс и сами свершили правосудие. Пусть лучше Лестрейндж вернут в Азкабан и больше никогда не выпустят.

Невилл внезапно чётко осознал, что не желает никому причинять боль и тем более убивать. С этой мыслью он встретился взглядом с отцом, чьи глаза почему-то мерцали жёлтым светом, и, сам того не заметив, потерял сознание.

Глава 45

Не было бы счастья, да несчастье помогло

Эльфийка забрала уснувшего Невилла из пыточной и отнесла в комнату. Палпатин небрежно прочитал разум Лестрейндж, удивляясь, как много сцен о размножении с участием Волдеморта хранится в её памяти. Однако меньше всего Шива волновали чужие сексуальные пристрастия. Беспокоило его совершенно другое. Не обращая больше внимания на пленницу, Шив погрузился в размышления.

Предвидение в очередной раз подвело его. Пора осознать, что в этом мире, в теле Фрэнка Лонгботтома, он не обладает в полной мере той силой, которая в прошлом составляла основу его могущества. Раньше Палпатин был способен без долгих, изнурительных тренировок легко выйти на бой даже против девятисотлетнего гранд-магистра Йоды и победить, заранее зная, куда будет направлен следующий удар врага.

Даже Мейс Винду, это секретное оружие ордена и опаснейший джедай, известный своей способностью находить уязвимые точки в защите любого противника, не смог одолеть Палпатина. А всё из-за того, что Шив, манипулируя вероятностями, создал ситуацию, в которой Винду терпел поражение, несмотря на своё подавляющее преимущество. Так что, заранее зная чего ожидать и многократно отрепетировав встречу с сильнейшим джедаем, Шив с лёгкостью победил того, не получив ни единого ранения, кроме оплавившихся кожных покровов. Да и то было сделано специально, в том числе и для того, чтобы обеспечить «падение» Энакина Скайуокера на Тёмную сторону силы.

На остальных магистров, которые пришли его арестовывать в тот памятный день, Шиву потребовалось всего несколько секунд. А ведь джедаи были великолепной командой, идеально дополняя друг друга и превосходя по совокупной боевой мощи большинство ситхов, известных в настоящее время.

Забрак Аген Колар — воин-тень, специально обученный убивать тёмных одарённых. Сэси Тийн — икточ, обладающий впечатляющими способностями к предвидению. И Кит Фисто — наутоланин, который мог сражаться на скоростях недоступных любому другому разумному.

Палпатин разобрался с ними со всеми даже проще, чем Энакин Скайуокер покончил с юнлингами в храме джедаев. В тот день Шив лично уничтожил четверых членов Высшего совета, одного за другим, и даже не устал. А гранд-магистра ордена джедаев вообще заставил бежать с планеты, словно трусливую банту! Такого позора не случалось за всю историю противостояния двух орденов. Шиву было чем гордиться.

Однако в этом хрупком теле землянина Палпатин ощущал себя отвратительно слабым. Даже несмотря на свои постоянные эксперименты с человеческим геномом и магией растений. Не имело большого значения даже то, что ему удалось на клеточном уровне овладеть метаморфизмом, недоступным обычному волшебнику, и научиться использовать магию проклятий рода Блэк.

Несмотря на всё старание, его энергетический источник не выдавал и сотой части потока Силы, который был ему доступен раньше. Палпатин остро ощущал себя калекой, словно неизвестный враг вероломно заморозил его в карбоните.

Пророчественные сны вернулись, тревожа разум Палпатина. В этих виденьях пришельцы ниоткуда снова и снова пытались убить его, накатывая лавиной безумно уродливых тел. Казалось, этих тварей, состоящих из одних клыков и когтей, специально вырастили для того, чтобы убивать разумных. И ведь за этими монстрами стоял кто-то ещё. Палпатин неоднократно ощущал на грани восприятия неясные тени, путающие вероятности будущего.

«Что происходит сейчас в родной галактике, если армады этих существ уже вторглись в Небесную реку? Как мой дух вообще оказался на Земле? Стоит ли рисковать и пытаться уйти путём Экзар Куна, если моя главная способность постоянно сбоит? Ведь я даже не сумел предвидеть, что „Пожиратели“ решат напасть на мэнор именно сегодня!»