Ознакомительная версия. Доступно 351 страниц из 1755
Кошевой закачался и упал лицом в лошадиную гриву, генерал победно вскричал. С реки раздался выстрел. Каменский покачнулся, сполз с седла, успев освободить ноги от стремен. Силы его покинули внезапно, коварно. Он покатился с высокого обрыва.
* * *
Подпрапорщик Арсений Пименов удовлетворенно погладил ствол своего винтовального штуцера с золотой надписью про венценосного мастера. Личный подарок Государя, а бой-то, бой-то какой! Семьсот шагов! До генерала расстояние было поменьше, так что положил пулю точно в цель. Не даром потратил не один час, пока пообвыкся с новой винтовкой.
Как он оказался под Белевым? Неисповедимы порой военные тропы.
— Задание тебе, подпрапорщик, наиважнейшее, но дюже опасное. Нужно эстафету в Калугу передать. Так мол, и так: идет на Белев, ребятушки, силища жестокая. Подсобляй запорожцу, — инструктировал Сеньку Никитин, передавая царский наказ и пакет.
Пименов и другие зарубинцы после ночного боя у Турова с муромцами крепко сошлись. Принял их Никитин временно на полковой кош, но без официальных утверждений в должностях, хотя вакансий хватало. Состоят при царском карауле — и хватит с них. Само по себе почетно. И поручения ответственные найдутся. Стали егерям поручать разные задания. Вот и выпал Сеньке черед доставить важное — такое не всякому поручат.
— Я верхами не обучен, — повинился подпрапорщик, хотя сам напросился в эстафетчики.
— А тебе и не нать. На лодке поплывешь.
Лодка оказалась одно загляденье, с большим парусом. Летела себе по водной глади, да вот незадача — стреляли. На обеих берегах находились желающие Сеньку с Боженькой поближе познакомить. Да не вышло у них ничего! Пименов дырочку на носу накрутил и знай себе лодочнику подсказывает: правь влево, правь вправо. Пару раз на отмели налетали, пришлось пулям покланяться. Но вытянули. Добрались до Калуги.
Полковник, что их встретил, оказался хватом. Рассусолы разводить не стал: погрузил свой полк на барки — поспешай, православные, на выручку братьям-казакам.
Подпрапорщик напросился на первое судно. Не хотелось ему в стороне от хорошей драчки оставаться.
Не остался. К самому пиру поспел.
Видит Сенька: на крутояре старый казачина с хенералом бьется. На его глазах тот офицер старика-то и отправил в Рай. Очень обиделся за старинушку Сенька. Достал из чехла свое чудо-ружо да и стрельнул. Хенерал полетел вверх тормашками. В смысле, вниз, к самой Оке.
— Глянь, глянь, унтер, твой подранок-то живой! — заголосили солдаты-пугачевцы.
— Есть кто желающий со мной до ахфицера прокатиться? — обрадовался Сенька невиданному призу.
— Кудой? Там врагов полон берег!
— Ну и черт с вами!
Прыгнул Сенька в лодочку, к корме привязанную, и погреб, пока остальные ротозеи командира полка поджидали, не зная, где пройдет высадка. Погреб подпрапорщик, не обращая внимания на пули, которыми его с высокого берега принялись осыпать гусары. Ткнулась лодка в песок. Выскочил. Генерала осмотрел. Плохенький совсем, пуля в череп попала, мозгу видать и свинцовый привет от стрелка. Но дышит.
Закинул Сенька хенерала в лодку и к своим.
А тем уж не до него. Калужский полковник скомандовал к выгрузке. Полк лихо правил к берегу, высаживался и поднимался на крутояр строить ряды. Пушки на руках затаскивал, да только битвы большой не случилось. Так, подстреляли малеха, да и все! Оказалось, что Сенька главного командира в полон захватил, а уцелевшие к тому моменту офицеры растерялись и скомандовали ретираду. Тут туляки, сволочь известная, как дали им в спину. Запорожцы при виде подмоги навалились на гусар. «Калужцы» во фланг зашли, осыпав пехотные кареи шрапнелью. Первым дрогнул орловский полк, как выбило из седла их командира, полковника Языкова. Ну и пошла сдача в плен. Прихлопнули, как комара, супротивников царя-батюшки.
Обо всех этих славных подробностях Сенька узнал опосля. Когда пришел к нему полковник-калужинин обнимать-целовать за то, что виктории столь знатно поспособствовал.
— Бери, — говорит, — своего хенерала, что разом полкорпуса ухайдакал и вези его к царю-батюшке. Да пообскажи там, в ставке, как все вышло. Ты теперь большой человек, Арсений Петрович, в самом карауле у царя состоишь.
Сенька удивился невиданной высокой аттестации. Сам-то он караулом тяготился. Душа рвалась в бой, оттого и напросился и эстафету доставить, и на барках прогуляться с неизвестным результатом. Но перечить старшему командиру не решился.
— Доставлю и доложу все, как есть, вашвысьбродь!
По прибытии в Туров и передачи пленного генерала собрание офицеров муромского полка единогласным решением утвердила подпрапорщика Пименова в младшем офицерском чине [118].
Глава 7
Александр Васильевич Суворов летел. Не во сне, а наяву. На воздушном шаре. Расскажешь кому, не поверят.
Он давно об этом мечтал. Даже порывался попросить у Пугачева, но гордость не позволяла. Его доставили в Серпухов и поселили в купеческом доме. Зачем-то самозванец желал иметь его под рукой. Так что на шар генерал-поручик насмотрелся. Его ежедневно поднимали на берегу, и Суворов не мог не отметить, какие выдающиеся тактические перспективы открывала эта удивительная конструкция. Настоящая революция в военном деле! Видеть все передвижения противника, вовремя на них реагировать… Александр Васильевич предположил, что задержка с форсированием Оки Румянцевым вызвана в том числе и этим обстоятельством. Скрытность уничтожена под корень!
Неожиданно от Пугачева пришла записка. «Не желаете ли прокатиться на шаре? Если да, то милости прошу». Генерал не просто желал, а жаждал. Он даже не стал доедать свою любимую гречневую кашу с белыми грибами. Как прочел записку, отбросил в сторону оловянную ложку с костяной ручкой и потребовал от охраны немедленно отвести его на берег, к месту запуска шара.
Припустил почти бегом, вприпрыжку — из-за ранения он не мог наступать на пятку. Охрана еле поспевала.
— Явились, господин генерал? — насмешливо спросил разудалый юнец, Ванька Каин, которому, несмотря на несолидный возраст, как знал Суворов, подчинялись все летуны на шарах, да и сигнальщики тоже. — Так и знал, что сразу примчитесь — меня предупреждали. Полезайте в корзину.
Александр Васильевич в дополнительных приглашениях не нуждался. Лихо перепрыгнул борт и замер в ожидании чуда. Сердце стучало ритмично и быстро. Страха не было, но волноваться волновался.
— Поехали! — задорно закричал Ванька.
Взлетели.
Суворов сперва внимательно осмотрел заокский берег. Отметил расположение военных лагерей. Потом достал из кармана подзорную трубу и принялся изучать дальние и ближние окрестности.
Чуть не задохнулся от упоения. Ему показалось, что он видит солдат своей бывшей дивизии и даже знакомый ему дом в Дворяниново, принадлежавший Болотову. Мог, конечно, и ошибиться: ракурс был совершенно незнакомым.
Начал накрапывать мелкий дождик, поднявшийся ветерок трепал кудри, но генерал его не замечал. Смотрел и смотрел в трубу, отбросив все постороннее в сторону.
Ветер усилился. Неожиданно корзина дернулась и немного накренилась. Суворов оторвался от наблюдений и схватился рукой за веревку, чтобы устоять на ногах.
— Канат порвался! — закричал Ванька и, перевесившись через край, принялся командовать. — Удерживай! Удерживай! Подтягивай меня к земле!
«И меня!» — захотелось Суворову пошутить, но не вышло. Корзина снова резко дернулась, закачалась, и генералу стало понятно, что шар полетел в сторону.
Ванька Каин заблажил:
— Оторвались! Оторвались от канатов!
— Как же мы спустимся?
— Воздух в шаре остынет — и спустимся. Наука, понимать надо!
Генерал-поручик ни секунды не сомневался, что пацан про науку от кого-то услышал, вот и повторяет. Но опровергать его слова не стал. Парень по-любому в воздухоплавании опытнее его намного.
— Ты хоть раз так летал?
Ознакомительная версия. Доступно 351 страниц из 1755
