Охотники за душами (СИ) - Брэдфорд Крис

– Они черные, – шепчу я, содрогаясь, потому что вспоминаю глаза Дэмиена, похожие на две дыры в совершенную темноту. – Они… совсем черные.

Феникс кивает:

– Ну да. Глаза Охотника делаются такими, когда он оборачивается. Перекидывается в того, кто он на самом деле есть. Поэтому мне и приходится быть очень внимательным, ждать, когда очередной Охотник примет свое истинное обличье. Выслеживать, выжидать. Мое единственное преимущество – это эффект внезапности.

Не в силах поверить во все это мрачное скопище чудес, я трясу головой:

– Но это же все не взаправду? Я в такое не верю! И почему именно я? Я ведь самая обыкновенная де… – Голос мой срывается, слезы туманят взгляд. – Ска… скажи мне правду, пожалуйста: почему на самом деле этот Дэмиен хотел меня застрелить?

Феникс мрачно усмехается:

– А, в этом воплощении он называет себя Дэмиеном? – Он фыркает: – Ну ладно, буду знать. Ладно, если это тебя утешит, он пытался застрелить вовсе не тебя, а меня.

Я пораженно моргаю:

– Тебя?! Но за что?!

– За то, что я Защитник твоей души.

Не в силах вымолвить ни слова, я просто глупо смотрю на Феникса, приоткрыв рот.

– Пойми меня правильно, – продолжает тот, – так называемый Дэмиен, несомненно, хочет твоей смерти. – Разговор не мешает ему то и дело откусывать от батончика мюсли. – Но застрелить тебя из пистолета обычной пулей ему не нужно. Это не решит проблемы, просто отсрочит жертвоприношение до следующей твоей жизни.

Я прихлебываю воду из бутылки, чтобы немного смочить пересохшие губы.

– Не понимаю.

Феникс, наконец дожевав свой батончик, сминает обертку и жестко глядит мне в глаза:

– Понимаешь, Воплощенным не нужна просто твоя смерть. Им нужно довести до конца священный ритуал, древнюю мерзостную церемонию, которая способна извлечь душу из твоего тела и навеки ее разрушить.

– Священный… ритуал? – в ужасе шепчу я, а перед глазами возникает нефритовый нож. Нависающий надо мной во время нападения в парке, когда я растянута на столе для пикников, а Дэмиен заносит руку… Слезы сами собой начинают струиться у меня из глаз.

Феникс успокаивающе накрывает мою руку своей. Его глаза, светло-голубые, как сапфиры, смотрят мне в самую душу, в них дрожат огоньки света.

– Не беспокойся, Дженна. Я Защитник твоей души, и цель моего существования – хранить тебя живой и беречь от Охотников.

На краткий миг мне так хочется просто взять и ему поверить! В сердце вспыхивает слабый огонек надежды. Яркий образ: он обнимает меня, прикрывая своими объятиями от всех опасностей, от любого зла… Но потом я рывком отдергиваю руку. Конечно, я в ужасе от Дэмиена и его так называемых Охотников, все это ужасно меня травмировало… Но едва ли не в равной степени меня пугают безумные байки этого парня о перевоплощениях и прошлых жизнях. Ну да, спасая меня из-под огня, он вел себя отважно и разумно, по крайней мере внешне это так выглядело… Но что я на самом деле знаю о нем? Это же явно какой-то асоциальный бездомный бродяга, к тому же с психическими проблемами, судя по его речам.

Я ставлю на пол недопитую бутылку минералки и поднимаюсь с койки старого убежища.

– Извини, что говорю так прямо, но все это звучит несколько… ненормально. Похоже, лучшее, что я могу сейчас сделать, – это отправиться домой.

Феникс тоже поднимается и преграждает мне путь к выходу:

– Я отлично понимаю, что тебе трудно мне поверить. Да что там, во многих других воплощениях у меня были проблемы с тем, чтобы тебя убедить. Ты плохо помнишь прошлые жизни… и это все осложняет. Возможно, в этом заключается промысел, такое забвение служит тому, чтобы укрывать тебя от Охотников, сделать менее заметной. Пока ты ничего не помнишь, ты не так ярко светишься, и Воплощенным труднее тебя вычислить.

– Я хочу уйти! Сейчас же! – выкрикиваю я – его слова пугают меня все больше.

– Просто выслушай меня, – настаивает он, раскидывая руки, чтобы перекрыть мне проход. – Тебе когда-нибудь снились сны – такие яркие, что ты туда как будто бы проваливалась? У тебя бывали «дежавю» – настолько сильные, словно все это и правда уже происходило?

Я стараюсь держать лицо, не выдавать себя – однако сразу же на ум приходит тот внезапный сон во время подготовки к экзамену по истории. Про Французскую революцию. Феникс замечает, что мое лицо как-то странно изменилось, и с горячностью продолжает, ловя момент:

– Подумай, Дженна, у тебя есть какие-нибудь знания или умения, которых тебе вроде бы неоткуда было взять?

Я сглатываю образовавшийся в горле горький комок. С начальной школы случалось такое, что я знала исторические факты раньше, чем учитель истории произносил их вслух… Пару раз было даже, что я поправляла учительницу в их изложении – сама не зная, почему я это делаю… А еще было, что я записалась в секцию по стрельбе – в жизни не державши в руках лука, я на первом же занятии несколько раз попала в яблочко. Инструктор сказал, что у меня удивительный талант от природы, а другие ученики подумали, что я просто соврала, сказав, что до сих пор не занималась этим спортом. Но… «знание из прошлой жизни»? Что за чушь, что за сумасшествие!

Феникс приближается на полшага, кладет мне руки на плечи, заглядывает в глаза:

– И вот еще что. Тебе случается узнавать лица незнакомцев? Чувствовать нечто странное, будто вы уже встречались?

В его глазах и голосе – что-то вроде давней любви… давних уз, связующих нас, хотя это так невероятно, что скорее пугает, чем радует.

– Все это – эхо твоих прошлых жизней, – мягко поясняет он. – Прошлых воплощений твоей души. Отблески, как называют их Первопроходцы.

Перед моими глазами вспыхивает безумное видение, которое мне явилось, когда я впервые коснулась его руки. Мой мир рушится. Как бы я ни старалась отвергнуть истину его слов, истину, которую я на самом деле давно ношу в своем сердце… в своей душе…

– Отпусти меня! Дай мне уйти! – кричу я.

– Погоди еще минуту. Я докажу тебе, что говорю правду. – Феникс отпускает мои плечи и присаживается на корточки, чтобы вытащить из-под своей койки старую железную коробочку. – Положи на эту штуку свою ладонь.

– Что это? – с опаской спрашиваю я.

– Это аптечка. Просто аптечка первой помощи, которую ты использовала тогда, спасая меня во время бомбежки. Один из… пробных камней.

Нет, я не хочу этого делать, не хочу трогать эту штуку… но, вопреки себе, опускаюсь на колени и кладу ладони на крышку. Хотя бы для того, чтобы доказать этому психу, что он все придумал, что он лжет, – доказать ради его и моей безопасности, избавиться от этого безумия! Но стоит мне прикоснуться к железному ящичку…