Алчность. Выбор (СИ) - "Post Mort"

— Нам незачем его искать, — произнес я, наблюдая, как Хьюго тянется к свертку. — Он сам явится к нам. Достаточно лишь выманить его.

***

Аварис.

Мне редко что-нибудь снилось. Да и те редкие сны, что являлись мне, я обычно не запоминал. Но этот сон несколько отличался от прежних.

Он не был привычно психоделичным или же чересчур реалистичным. Напротив, он был похож на набор ничем не связанных образов. Лица людей, знакомых и незнакомых. Вслед за ними пришли образы вьюги и горящих в огне земель. Хаос и катаклизмы. И я, лишь сторонний наблюдатель.

Я проснулся и не сразу понял, где нахожусь. Долго лежал неподвижно, заново переживая сон и пытаясь понять, что это было. Я не мог понять значения. Наверное, мой сон можно было бы назвать вещим, если бы я верил в нечто подобное. Конечно, я знал, что есть люди, кому легко дается прорицание. Но я не относился к подобным личностям. И уж тем более меня нельзя было отнести к числу онейромантов.

Раздался скрип, который заставил меня открыть глаза и наконец-то осмотреться, чтобы постепенно вспомнить, где я нахожусь. А находился я в повозке, которая катилась по дороге, мерно поскрипывая колесами. Приняв сидячее положение, я осмотрелся по сторонам.

Мой взгляд упал на возницу, который, словно что-то почувствовав, сразу оглянулся.

— Вы очнулись, милсдарь, — улыбнувшись щербатым ртом, произнес мужичок лет сорока на вид. — Как раз вовремя. Скоро прибудем в город.

— Город? — нахмурившись, переспросил я, еще не полностью проснувшись.

— Истинно так, — закивал возница. — Бан Глеан. Неужто забыли, милсдарь?

Я отмахнулся от мужичка, пробормотав, что все помню.

— Вы бы дочурку свою разбудили, милсдарь, — словно со знанием дела заговорил возница, не обращая внимания на мою нахмурившуюся физиономию. — Скоро до городских ворот доберемся, а там люде-ей будет. Еще и досмотр этот. Одни…

Возница что-то говорил еще, но я его уже не слушал. Сон наконец-то отступил на второй план, и я вспомнил, какого черта делаю в повозке, набитой сеном.

Повернув голову и взглянув вниз, на этом самом сене я увидел «причину» моего здесь пребывания. Амелия, или же Адель, спала, свернувшись калачиком, и похоже, что не собиралась просыпаться в ближайшие пару часов.

Вздохнув, я прикоснулся к ее плечу и начал тормошить. Сначала девчонка никак не реагировала, но вскоре все же начала недовольно ворочаться.

— Просыпайся, — проговорил я. — Мы почти прибыли.

Ответом мне стало бессвязное бурчание. Впрочем, своего я добился и смог ее разбудить. И пока она медленно приходила в себя, я окинул взглядом окружение. Наша повозка ехала по дороге, которая проходила сквозь лес. Сам лес уже не был густым, что указывало на то, что скоро мы из него выберемся.

— Проклятое детское тело, — раздалось рядом со мной тихое ворчание.

Я коротко усмехнулся и взглянул на девчонку, которая сейчас отчаянно терла лицо, пытаясь согнать сон.

— Я предлагал тебе решить эту проблему, — пожав плечами, так же тихо сказал я. — Но ты отказалась.

— Отказалась, — недовольно произнесла Лия, — но какая женщина в здравом уме откажется от второй молодости.

— В таком случае не жалуйся. Расслабься и получай удовольствие. Мы и так из-за твоего желания посмотреть на мир не пользуемся порталами.

В ответ я получил лишь недовольное ворчание.

К этому моменту мы наконец-то покинули лес и доехали до развилки. Еще на подъезде к этому месту, только увидев предстоящее зрелище, я нахмурился.

У самой развилки в землю было вкопано с десяток столбов. К вершине каждого прибито колесо от телеги. Над ними кружили вороны, что расклевывали и терзали трупы, привязанные к спицам и обручам колес. Порыв ветра принес тошнотворный запах гнилой плоти.

Слегка поморщившись, я услышал рядом звуки рвотных позывов. Впечатлительная Амелия во всей красе увидела реалии этого мира.

— Изумительная декорация, — произнес я, чуть ли не сплевывая на землю. — И, самое главное, живописная и ароматная. И настолько же бессмысленная. Какой толк ставить их так далеко от города.

— Так вестимо, какой толк, милсдарь, — проговорил возница со знанием дела. — Разбойники это. Бандитские морды проклятущие. Они ж на дорогах да в лесах орудуют. Вот столбы здесь и разместили. Чтобы боялись, вот.

— Чудесно, — проговорил я, продолжая разглядывать трупы.

Что-то неуловимое не позволяло мне просто так проехать мимо. Но разглядеть мертвецов не позволяло воронье, что черным облаком витало вокруг.

«Разберись», — отправил я мысленный приказ Брану.

В тот же миг я заметил, как среди темного облака ворон появилась еще одна птица. Мой ворон, что был гораздо крупнее сородичей, тут же разогнал стаю, позволив мне рассмотреть трупы внимательнее.

Хоть лица, вместе с глазами, были выклеваны воронами, можно было с уверенностью сказать, что большая часть из мертвецов действительно больше походила на разбойников. Но мое внимание привлекли два трупа. Они были не в пример лучше обмундированы и больше походили на воинов. Но самым важным было то, что на груди у обоих мертвецов висели медальоны в форме головы волка.

— Разбойники, значит, — вкрадчиво произнес я, недобро прищурившись.

— Истинно так, милсдарь, — не меняясь в лице, сказал мужичок, который, казалось, даже не заметил появления огромного ворона и исчезновения стаи птиц. — Проклятущие разбойники.

— Подумать только, — пробормотал я, оценив жестокость, с которой отнеслись к останкам людей. — А Капитул тем временем запрещает заниматься некромантией из уважения к величию смерти и бренности останков. И где они только увидели уважение?

— Что вы сказали, милсдарь?

— Ничего. Поехали дальше.

Телега вновь тронулась. Бросив очередной взгляд на столбы с привязанными к ним трупами, я покачал головой.

— И после этого они будут говорить мне, что я излишне жесток.

Мы поехали дальше, а я продолжил задумчиво смотреть перед собой. Происходило что-то странное.

— Это же… — начала говорить Амелия, вытирая рот после очередного приступа рвоты и бросая острожные взгляды на оставленные позади столбы.

— Бесчеловечно? — продолжил я за нее. — Возможно. Бессмысленная жестокость заложена в людской природе.

— Говоришь так, словно в мире нет добрых людей.

Я бросил на Амелию напряженный взгляд. Девчонка сидела и, нахмурившись, смотрела перед собой, явно пытаясь осмыслить увиденное.

— Есть недостаточно злые, — усмехнувшись, ответил я. — Или те, кто умеет сдерживать свои порывы.

Остаток пути до города мы проделали в молчании. Амелия была слишком шокирована увиденным, а я не спешил ее разговорить.

Вскоре показался город. Он не был большим. Скорее средним, по меркам этого мира. Окруженный стенами, что были утыканы островерхими башнями.

Перед подъемным мостом стояла длинная колонна наездников и телег. У ворот толпились пешие, ожидающие своей очереди на досмотр. Оценив увиденное, я недовольно цыкнул. Перспектива долгого ожидания меня не прельщала.

— Приехали, — наконец-то сказал возница, встав в самый конец очереди из телег, — еще часик-другой, и въедем в город.

— Чудно, — ответил я, вылезая из телеги и кидая вознице пару монет. — Спасибо вам.

— Что вы, милсдарь, — тут же расплылся в улыбке мужичок, пряча монетки. — Не стоило…

Впрочем, я уже его не слушал. Вытащив Лию из повозки, я направился в сторону ворот, накидывая на нас по пути отвод глаз. Вскоре мы спокойно прошли внутрь города, будучи незамеченными стражей.

Амелия с удивлением заметила, что стражник, рядом с которым мы прошли, даже не остановил нас.

— Эй! — возмутилась она, ткнув меня своим кулачком в бок. — Так неправильно. Стража ведь выполняет свою работу.

— Вот пусть и выполняет, — проговорил я, не сбавляя шага. — Их задача ловить тех, кто задумал неладное, или тех, кто решил провести в город что-то незаконное. Ты что-то из этого собиралась делать?

— Нет, — недоуменно ответила девочка.