Слепые чувства (СИ) - Иванов Марк

В свете летнего Марсианского утра Петя, выстукивая каждый свой шаг, ходил вдоль небольшого строя стоящих на коленях солдат, опустивших голову вниз. На их форме не было никаких шевронов или других знаков отличия, а за каждым из них стояло по ещё одному солдату со снятым с предохранителя пистолетом в руках. Но Петя не смотрел на них; его взгляд был устремлён вперёд, навстречу сотне глаз испуганных новобранцев, которых насильно согнали перед крыльцом на это ужасное зрелище.

— Как говорил Роберт, — кричал он тем самым голосом, каким орал на прижатого к стенке пацана в школьном туалете, приставив нож к его горлу — доверие — это самый ценный ресурс на любой войне. Какими бы сильными, какими бы могущественными мы не были — без доверия, которое скрепляет нас в единое целое, всё рассыпется в прах. Есть много способов завоевать его, и один из них — это сила. Люди, что стоят сейчас позади меня — это злостные шпионы, купившееся на дешевые трюки трутней. Я собрал вас, добровольцев, что в порыве истинного патриотизма решили пополнить наши ряды, лишь для одного — чтобы вы увидели то, до чего доводит грязное предательство идеалов Роберта. Можете пойти со мной, и тогда я приведу вас в светлое будущее, построенное по его проектам, а можете закончить также, как и они!

Под звуки выстрелов и синхронный вздох шокированной толпы, даже не оборачиваясь назад, Петя сошёл по широким ступенькам высокого крыльца и в сопровождении офицера пошёл прочь от места только что свершившегося правосудия… По крайней мере так он называл этот хладнокровный расстрел про себя.

— Смотрите как бы вам не пришлось пожалеть об этом решении, — сказал офицер, как только они отошли подальше от лишних ушей, — мы ведь так и не смогли доказать их вину…

— Намекаешь мне на то, что я приказал убить ни в чём не повинных людей? — напрямую, не скрывая своего раздражения, спросил Петя, — Тогда позволь напомнить тебе о том, что мы находимся на чёртовой войне! Весь её смысл состоит в том, чтобы забрать как можно больше невинных жизней. Во время ночной атаки трутней мы потеряли… где-то пятьсот солдат вместе с тремя скорпами, и что-то я не припомню, чтобы хоть кто-то из вас, моих офицеров, сокрушался об их смерти, хотя эти жизни гораздо невиннее, чем те пятеро шпионов. Более того, даже мои лучшие друзья для вас всего лишь очередная жертва…

Петя и офицер подошли к небольшой безымянной могиле посреди небольшого сада, примыкавшего к одному из жилых домов. Именно здесь, всего пару часов назад, похоронили Васю и Риту, которые после своей смерти продолжали крепко сжимать руки друг друга. Тогда Петя лично помогал солдатам рыть для них могилу, а сейчас он молча склонился над ней, обнажив свою голову и шепча офицеру гневным шёпотом:

— Война — вот настоящий венец творения всего человечества, самая мерзкая, самая ужасная и самая отвратительная хрень, придуманная нами. И чтобы прекратить эту мясорубку как можно скорее, ты должен сыграть по её правилам и потерять ВСЁ, в том числе и себя! Но по итогу ты всё равно можешь остаться ни с чем, ведь есть ещё и другая сторона конфликта, с противоположной правдой, но точно такими же целями…

— Не знаю… — задумчиво протянул офицер, — мне кажется вы просто хотите хоть как-то поквитаться за смерть своих друзей, ища виноватых во всех и вся.

— Вот видишь, что творит простое доверие… Я доверяю тебе, и поэтому рассказал всё, что тревожило мою душу, а ты честно высказал мне своё мнение о моих мыслях. Вполне вероятно, что ты прав, и я просто действую на эмоциях, параллельно подыскивая им достойное оправдание, но на мою убеждённость в словах, которые я сказал до этого, это никак не влияет.

Офицер хотел было вставить ещё одну реплику в ответ на слова своего начальника, но тут их разговор прервало внезапное вторжение — рядовой из штаба, который примчался сюда буквально со всех ног.

— Командир, — согнувшись в три погибели и прижав свои ладони к коленям, с глубокой одышкой прохрипел он, — там… прилетели… трутни… На капитуляцию…

— Что?! — в два голоса воскликнули Петя и офицер.

— Ваня… мёртв, а Женя сбежала. Похоже она его и грохнула. Восстания в городе и их армия выходят из-под контроля, а без своего президента, главнокомандующего и оружия они не видят смысла сражаться дальше. Трутни готовы добровольно передать всю власть в ваши руки, при условии, что вы сохраните их жизни и не будете строить препятствия в дальнейшем.

— Женя… Так значит тебя НАСТОЛЬКО всё достало… — в глазах Пети заблестели слёзы. Он опустился на одно колено и положил свою руку на могилу друзей, — сосунки, всё-таки ваша смерть была не напрасна. Без вас она бы так ничего и не поняла… Спасибо вам за то, что этот ад наконец-то закончился…

Пространство перед крыльцом небольшого домика на окраине города быстро разрезал тёмный клинок. Женя, с торжествующей улыбкой на лице, шагнула в разлом, и, увидев покосившийся тёмно-зелёный фасад, не смогла устоять на ногах от радости. Она упала на колени и в захлестнувшем её порыве счастья начала колотить белый снег кулаками, бормоча под нос: «Да… Да… ДА! Я сделала это!», — она положила свой чёрный меч к себе на ладони и внимательно посмотрела на него, — «Антон, МЫ сделали это! Скоро мы найдём и очистим твоего друга и тогда я наконец-то успокоюсь». Она поднялась, отряхнув свои промокшие колени, и уже было собралась войти в дом, под радостный визг Ани, который последует вслед за этим, но тут её взгляд упал почерневший от пепла снег на заднем дворе. Подойдя поближе, Женя увидела остатки погребального костра, среди которых проглядывались наполовину сгоревшие кости. Дотронувшись до одной из них, она траурно опустила свою голову и прошептала тяжёлым голосом: «Любимый… Пожалуйста, прости меня за то, что мне пришлось сделать в этом ужасном городе. Не смотря ни на что я всегда буду любить лишь тебя и только тебя…» — девушка вдруг улыбнулась, будто вспомнила какую-то шутку, — «тем более ты целуешься в разы лучше, чем этот анимешный Наполеончик. Спи спокойно…».

Женя толкнула входную дверь и прокричала: «Соскучилась, ведьма?», ожидая в ближайшие мгновения оказаться в крепких объятиях единственной подруги, но внутри царила абсолютная тишина, которую нарушало лишь ритмичное тиканье часов в прихожей. Всё это не на шутку испугало девушку, заставив её ворваться вглубь дома, даже не сняв с себя промокшую от снега обувь. После всего пережитого она представила себе самый худший исход событий, но, оказавшись на кухне, ей тут же полегчало.

Всё говорило о том, что совсем недавно тут завтракали вполне себе живые и здоровые люди: повсюду стоял запах недавно приготовленной еды, в раковине лежала грязная посуда, а в печке тлели последние угли. И, что самое важное, похоже Аня была не одна: на столе стояли две чашки с недопитым чаем. Но вот кто это мог бы быть? Неужели…

Да, иных вариантов быть не могло. Это, без сомнений, был сбежавший от всех Андрей. Только вот почему, учитывая их весьма болезненное расставание, они вдруг решили попить вместе чайку? Да и ещё эта тарелка свежих фруктов… Откуда?

Женя вдруг резко отмахнулась рукой от всех лишних вопросов, ведь по факту важно лишь одно — похоже Аня и Андрей помирились и в данный момент отлучились по делам. После своего возвращения они наверняка смогут доходчиво объяснить ей всё, что произошло между ними и откуда тут фрукты, а пока нужно всего лишь дождаться. Отправляться на поиски не было никакого смысла — ребята могли пойти куда угодно, да и если Аня с Андреем теперь союзники, то в обиду эта парочка друг друга точно не даст… К тому же в последнее время Женя слишком много гонялась за кем-то и сейчас ей не помешал бы небольшая эмоциональная разгрузка. Пока эти двое занимаются своими важными делами она немного отдохнет, невзирая на свои кулинарные способности приготовит вкусный обед на троих, и устроит им небольшой сюрприз, но сначала ей нужно избавиться от этой чёртовой формы и хорошенько отмыться от грязи того города…

XVIII — Луна

Перебравшись наконец-то на свою сторону портала, Костя и Вороба зашли в ближайший двухцветный магазин, находившийся недалеко от расположения недавно базировавшийся здесь армии. Внимательные, и, самое главное, голодные, солдаты вынесли отсюда всё, что ещё не пало под ударами гнили, однако секция с алкоголем осталась не тронутой… почти не тронутой, а большего парням было и не надо. Схватив первый попавшийся под руку ящик пива, они в предвкушении грядущий попойки вышли из вонючего зала на свежий воздух.