Пять королевств Ирландии - Стефенс Джеймс

Даже Финна смущала такая верность. Если бы он мог, он бы нагрубил своим гончим, но он не мог даже представить такого; а малыш, если бы осмелился, нагрубил бы ему. Ибо в первую очередь Финн любил малыша, затем Бран, Шкьолана и их щенков, затем Кэлтэ мак Ронан, и вслед за ним — остальных защитников. Обычно заноза в лапе Бран отдавалась болью для Финна, и всем прочим героям Фианны приходилось мириться с подобными странностями вождя.

Найденыш понемногу осваивал язык людей, и в конце концов узнал его настолько, чтобы поведать Финну свою историю.

В его рассказе было много неясностей — он был слишком мал, чтобы все запомнить. Деяния стареют днем и умирают ночью, новые воспоминания вытесняют старые, и искусство забывать не менее важно, чем искусство помнить. Новая жизнь мальчика несла столько ярких впечатлений, что воспоминания из его прежних дней меркли и стирались, так что он уже не был уверен в своем рассказе о событиях, произошедших в этом мире и в мире, когда-то покинутом им.

Глава 7

— Я жил, — поведал он, — в огромном прекрасном краю. Там были горы и долины, леса и реки, но куда бы я ни шел, я всегда приходил к великому утесу, подпирающему самое небо, и столь крутому, что и горная коза не сможет забраться на него даже в воображении.

— Я не знаю такого места, — озадаченно пробормотал Финн.

— Такого места нет во всей Ирландии, — вставил свое слово Кэлтэ, — но в Стране Сидов оно есть.

— Воистину, — сказал Финн.

— Летом я ел фрукты и коренья, — продолжил мальчик, — а зимой — находил еду в пещере.

— И с тобой никого не было? — спросил Финн.

— Никого, кроме лани, любившей меня и любимой мной.

— Ах! — горестно воскликнул Финн, — сын мой, продолжай, продолжай свой рассказ!

— К нам часто приходил темный и страшный человек, и он разговаривал с ланью. Иногда он говорил нежно, мягко и сочувственно, но спустя некоторое время он всегда злился и грубо и сердито кричал. Но как бы он ни говорил, лань всегда убегала от него в ужасе, и он уходил от нее разгневанным.

— Это был Черный Колдун из народа Богов! — в отчаянии закричал Финн.

— Совершенно верно, любезный друг, — отозвался Кэлтэ.

— Когда я в последний раз видел лань, — продолжил малыш, — с ней говорил темный человек. Он говорил долго. Он говорил мягко и сердито, снова мягко и снова сердито, и мне казалось, что он никогда не кончит говорить. Но в конце концов он ударил лань ореховым прутом, так что ей пришлось последовать за ним, когда он ушел. Она все время оглядывалась на меня и кричала так горестно, что ее пожалел бы всякий. Я тоже попытался пойти за ней, но не мог сдвинуться с места, и я тоже кричал ей, обиженно и печально, но вскоре она ушла так далеко, что я перестал видеть и слышать ее. Тогда я упал в траву, сознание покинуло меня, а очнулся я стоящим на горе посреди собак, где вы и нашли меня.

Этого мальчика нарекли Ойсином, что значит „ланёнок ”. Позже он вырос и стал великим воином и лучшим бардом в мире. Кроме того, он не потерял своей связи с Волшебной Страной. Когда настало время, он вновь ушел в Волшебную Страну и вернулся оттуда, чтобы поведать вам эти истории, ибо именно он первым рассказал их.

Любовные терзания Бекфолы

Глава 1

Мы не знаем, откуда пришла в наш мир Бекфола. Не знаем мы и того, куда она направлялась. Мы даже не знаем ее настоящего имени, ибо само имя Бекфола, что означает „Бесприданница” или „Женщина с маленьким приданным”, — лишь прозвище, данное ей в нашем мире. С полной уверенностью можно сказать только то, что она навсегда исчезла из нашего мира — мира, который многие считают единственным. Можно еще добавить, что она ушла в мир, в который за ней не могут последовать даже наши предположения и догадки.

Эта история случилась в те времена, когда Верховным королем Ирландии был Дермод, сын знаменитого Аэда Слане. Хотя у него и не было жены, дом его всегда был полон детей: при дворе верховного короля воспитывалось множество питомцев, принцев из Четырех Королевств, которых отцы посылали к Ард-Ри. Дермод старательно и добросовестно выполнял все обязанности воспитателя. Среди принцев, воспитывавших ся при дворе, был один, которого звали Кримтанн сын Аэда, короля Лейнстера. Верховный король выделял его из остальных воспитанников, которых отечески нежно и по-отцовски строго учил и наставлял. Это было совсем не удивительно, ибо юноша отвечал ему нежной любовью и был добросовестен и прилежен, умен, смышлен, понятлив и в то же время скромен и сдержан, как и подобает настоящему принцу.

Верховный король вместе с Кримтанном частенько уходили из Тары поохотиться, иногда они брали с собой свору гончих, иногда сокола, а иногда уходили только вдвоем, даже слуги не всегда сопровождали их. Во время таких прогулок король делился с любимым воспитанником своими знаниями о тайнах леса, давал советы умудренного опытом воина и вождя, наставлял, как должно нести бремя обязанностей принца, как вести себя при дворе, как мудро руководить людьми, как заботиться о своих людях.

Дермод мак Аэд наслаждался этими походами, и, как только выдавался день, свободный от государственных дел и политики, день, когда не нужно было вершить суд и разбирать тяжбы, он тотчас же посылал за Кримтанном. Мальчик вооружался, надевал свое охотничьи доспехи и встречался с королем в условленном месте, которое оба они хранили в тайне от остальных. И они отправлялись на поиски приключений, шли, куда глядят глаза. Они никогда заранее не знали, куда направятся на этот раз, оставляя выбор пути случаю.

Во время одного из таких походов в поисках приключений они искали брод, чтобы переправиться через разлившуюся реку, и вдруг заметили девушку в колеснице, держащую путь на запад.

— Интересно, что это означает? — задумчиво воскликнул король.

— Почему ты так удивлен, видя девушку в самой обычной колеснице? — спросил короля принц, ибо Кримтанн всегда стремился узнать побольше и не упускал случая поучиться.

— Ну подумай сам, мое сокровище, — ответил Дермод, — мы удивляемся, даже если видим, как женщина самостоятельно гонит коров на пастбище; потому, наверное, нам и кажется, что женщины не могут хорошо управлять колесницей или ездить верхом.

Кримтанн всегда усваивал новое так же быстро, как губка впитывает воду, и так же быстро делал выводы из услышанного.

— Мне кажется, что твое замечание вполне справедливо, — согласился он.

— И потому, — продолжал Дермод, — когда мы видим женщину, так ловко управляющую колесницей, запряженной парой лошадей, мы не можем не удивиться.

Если человеку хорошо объяснить, он обязательно поймет, и Кримтанн, выслушав объяснение короля, удивился так же сильно, как и он сам.

— Воистину, — сказал он, — эта женщина уверенно управляет колесницей, запряженной парой резвых коней.

— Видел ли ты такое когда-нибудь раньше? — спросил его наставник с доброй насмешкой.

— Наверное, видел, но раньше просто не обращал внимания, — ответил юноша.

— Кроме того, — сказал король, — странно видеть женщину так далеко от дома; поневоле начнешь строить догадки. Ведь мы оба заметили, что эта женщина облачена в домашние одежды; дом без женщины, как и женщина без дома, — что-то незавершенное и несовершенное, а в этом случае мы видим только женщину, но другой половины — дома — поблизости незаметно.

— В этом нет никакого сомнения, — ответил принц, сдвинув брови в мучительном раздумье.

— Давай же подойдем к этой женщине и попробуем узнать у нее самой, кто она такая и что здесь делает, — решительно сказал король.

— Так мы и сделаем, — согласился его ученик.